«К информаторам WADA отношусь негативно. Для меня и Родченков – тоже жертва». Новый министр спорта в гостях у Познера

Меньше месяца спустя после назначения Олег Матыцин, министр спорта России пришел к Владимиру Познеру – ведущий отметил, что это первый представитель нового правительства в студии.

Для Матыцина это, по сути, первое развернутое интервью – новый босс нашего спорта сосредоточился на стратегии, фактически не коснулся темы допинга, но любопытно высказался об институте информаторов.

Ниже – расшифровка ответов Матыцина с незначительными сокращениями.

***

• Когда мне предложили эту должность, сердце, безусловно, екнуло – и от возможности, и от ответственности. Но времена не выбирают. Очень сложный период, но когда он был легким?

Первая реакция – озабоченность и некое недоумение, почему выбор пал именно на меня. Условий личного характера я не озвучивал. Единственное условие, о котором я попросил: продолжать совмещать должность Министра спорта с должностью главы Международной федерации университетского спорта.

• Есть разные модели, обуславливающие структуру развития в том числе студенческого спорта. Мое видение для РФ заключалось в том, что это две взаимосвязанные стороны: подготовка резерва и в то же время обеспечение работы спортивных клубов, развитие физкультуры в университетах.

Университетская модель, как правило, успешна только тогда, когда она часть системы образования. Чего пока в РФ нет. И я думаю, работа Министерства спорта совместно с Министерством образования и просвещения – как раз эту задачу мы будем решать как стратегическую.

На это сейчас нацелена программа создания центров студенческих сборных на базе федеральных университетов. Без этой модели вершина айсберга прекрасна, медали – это здорово. Но они должны за собой вести работу студенческих спортивных клубов.

• Задача Министерства – создать максимально комфортные условия для занятий спортом. Это должно повести к увеличению числа занимающихся. Речь идет о статистике; она иногда бывает не совсем объективной. Вы привели данные – 39%, но по регионам они значительно разнятся.

Целевой показатель – 55%, некоторые регионы его уже превысили. Но для меня задача не в цифрах, хотя мы будем их корректировать и делать более объективными. Задача – чтобы люди понимали: в шаговой доступности они могут заниматься спортом в комфортных условиях.

• У нас и президент очень спортивный, и губернаторы. Наша задача – сделать так, чтобы этот пример был виден и был позитивный. За последнюю неделю встретился с десятью губернаторами – каждый из них очень спортивный, каждый хочет создать социальную инфраструктуру, которая позволяла бы людям разного возраста заниматься спортом.

Глава Удмуртии привел фантастический пример: люди пожилого возраста и скандинавская ходьба. Она, во-первых, помогла людям за 70 социализироваться. Они разработали маршрут, им не нужна никакая бюджетная помощь – им нужен только пример. Глава сам этот пример показал, сам с ними этим занимается – это реально развитие массовой физкультуры.

Для меня ключевой элемент – чувство мышечной радости, оно должно присутствовать. Я вчера плавал, пришел и думаю: вот, наконец-то!

Скандинавская ходьба – модный фитнес: в два раза эффективнее бега, работает 90% мышц

• К сожалению, есть реальность, связанная с ранней специализацией и стремлением тренеров получить быстрый результат. Достижения спортсменов – хотим мы того или нет – ставятся во главу угла занятий спортом.

Модель спорта нуждается в оптимизации с точки зрения того, что главным должен стать массовый спорт. Безусловно, при соблюдении принципа достижения результата.

Найти панацею от этого явления сложно. Многие виды – художественная гимнастика, фигурное катание – предполагают раннюю специализацию. Это очень сложно и физически, и психологически. Получив такой результат, люди порой не выдерживают – они просто не готовы к такому грузу ответственности и известности. Во многих международных федерациях установлены определенные возрастные границы.

• Для России не совсем корректен термин, что государство вмешивается в спорт. Вся система организации спорта без участия государства фактически невозможна. Сегодня переходить на модель с более пассивной ролью государства в этих процессах я бы не стал.

Другое дело, что государство должно выстроить систему четких взаимодействий и интеграции спорта во всех другие отрасли – систему образования, ведомственный спорт (ЦСКА, «Динамо», «Трудовые резервы» в СССР). Тогда эта модель работала, но опять же как государственная.

Я не вижу иного механизма, чтобы уйти от этой модели. Альтернативы нет.

Но важнее механизм четкого распределения полномочий между государственной структурой – Министерством спорта, федерациями, ОКР, региональным уровнем работы. Здесь есть над чем подумать и как отрегулировать законодательную базу в том числе.

• Я готов согласиться с тем, что дух олимпийского движения значительно изменился. Коммерциализация и политизация спорта – это реальность.

Пытаюсь убедить коллег на международном уровне, что не политики должны использовать спорт, а спорт их – чтобы формировать ценности духовные и здорового развития. Не всегда это удается.

Но выступая под флагом сборной, мы воспитываем патриотизм. Хотя человек приезжает на Олимпиаду индивидуально – в соответствии с олимпийской хартией. Что тоже, мягко говоря, не всегда соблюдается. Мы от этого не уйдем. Я вижу большую опасность для олимпийского движения. Потому что Пьер де Кубертен совершенно по-другому представлял его развитие.

Спорт может и должен являться фактором объединения и нормализации отношении. Сказаться, что он выполняет эту функцию на 100%, я не могу.

Нужно очень серьезно подумать о роли олимпийского движения в мире. Она значительна, но игнорировать политические факторы невозможно. Президент Томас Бах выступает на встрече лидеров G20, на Генассамблее ООН, пытаясь призвать как минимум уважать ценности спорта. И нельзя, чтобы политика непосредственно влияла на принятие решений – к сожалению, иногда мы становимся свидетелями этого.

• Я рассматриваю Юлию и Виталия Степановых (информаторы WADA, сбежавшие из России – Sports.ru). Они были жертвами, когда являлись частью, по их словам, системы допинга. И жертвы медийного и политического характера, когда их использовали как свидетелей.

К системе информаторов я отношусь категорически негативно. Если люди, будучи долгое время в системе и получая привилегии системы, сочли возможным потом начать расследования и каяться, то, наверное, нужно было искать другой способ покаяния внутри страны. Делать это интернационально… я бы как минимум очень внимательно отнесся к оценке таких людей.

«Я видела комментарии: этих предателей нужно отравить». Юлия и Виталий Степановы сдали наш спорт и уже 5 лет живут в США

Я воспринимаю этих людей в определенной мере как жертв – не с точки зрения жалости к ним. Они стали жертвами либо манипуляций, либо жертвами с коммерческой точки зрения.

Но ту систему, которая тебя воспитала и дала тебе все, открывать ее – я не считаю, что это достойный выход. Родченков в определенной мере тоже жертва.

• Я читал доклад комиссии Паунда о допинге в российской легкой атлетике. Как доклад он вызвал у меня сомнения. Была ли там неправда? Не могу сказать, я не являюсь экспертом.

• У меня нет комментариев по поводу отъезда Родченкова и последующих смертей руководителей РУСАДА Синева и Камаева.

• Реакция России на доклад Макларена? Я не сторонник возвращаться в прошлое. Она заставляет задуматься – и реакция международной общественности, и российской стороны. Важно сделать правильные выводы из тех ошибок, которые были – если они были допущены.

• Почему люди употребляют допинг? Главная причина – движение к результату по самому короткому пути. Не исключаю, что из-за недостаточной информированности. Факторов много, есть и объективные.

На уровне сборных мы можем этот процесс регулировать с помощью РУСАДА, тренерских кадров, образовательных программ. На региональном уровне многие нуждаются в нашей помощи: информированность, создание условий, в том числе регулирование в оплате труда, критериев оплаты труда тренеров. Часто тренер, который работает с детьми, достигает результата – и дальше его судьба спортсмена не всегда интересует.

20 вопросов про допинг и базу данных, на которые Россия (никогда?) не ответит

• Как бы высокопарно ни звучало, решение о приеме препаратов принимает спортсмен. Должна быть ответственность и тренера, и медицинского специалиста и, безусловно, человека, когда он на одну чашу весов ставит результат и нарушение правил. Вопрос и в моральном кодексе, и во влиянии на здоровье.

• Какие у меня ожидания от суда с WADA? Реальные. Я не думаю, что на 100% будут приняты наши аргументы, но наша задача – минимизировать риски.

Нельзя не учитывать общеполитическую ситуацию и значительное влияние на решение со стороны. Я надеюсь на компромисс, потому что для сохранения целостности олимпийского движения судьи должны принять объективное решение.

Блиц:

Какая черта вам больше всего не нравится в себе?

Нерешительность

Какая черта больше всего нравится?

Откровенность.

Кто был вашим кумиром в детстве?

Отец.

Какое качество бы больше всего цените в женщине?

Красоту. 

А в мужчине?

Надежность.

Какого таланта у вас нет, но очень хотели бы иметь?

Играть на гитаре.

Есть ли поступок, о котором вы очень сожалеете?

Есть.

Какое ваше главное достижение?

Моя семья.

Как бы вы хотели умереть?

Чтобы не доставлять никому забот.

Что скажете Всевышнему, если встретитесь с ним?

Спасибо за все и прости.

Фото: РИА Новости/Евгений Одиноков, Григорий Сысоев, Владимир Песня, Михаил Климентьев; Gettyimages.ru/Mark Runnacles; 1tv.ru; globallookpress.com/Viktor Chernov/Russian Look