Сергей ЛОМАНОВ, форвард века
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Сергей Иванович ЛОМАНОВ
Родился 22 мая 1957 года в Красноярске. Нападающий, тренер. 184 см, 79 кг. ЗМС (1979), МСМК (1978), МС (1976), заслуженный тренер России (1999).
Начал играть в 1963 году в Красноярске в детской команде «Бригантина», затем играл в школе «Енисея» (Красноярск) — с 1968-го. Выступал за «Енисей» (Красноярск) — 1973—1989 и июль — декабрь 1995, «Сириус» (Уппсала, Швеция) — 1989—1995. В чемпионатах СССР и России — 332 матча, 582 мяча (все — «Енисей»).
10-кратный чемпион СССР (1980—1989), третий призер чемпионата СССР (1978). Лучший бомбардир чемпионатов СССР (1980, 1981, 1983, 1984). Лучший нападающий чемпионатов СССР (1978—1989). В списках 22 лучших 14 раз (1977—1989).
Обладатель Кубка СССР (1984).
Обладатель Кубка европейских чемпионов (1980, 1983, 1986—1988).
Обладатель Кубка мира (1982, 1984, 1992). 9 раз входил в символическую сборную Кубка мира (1979, 1981—1985, 1987, 1991, 1992).
Обладатель Суперкубка Европы (1984). Обладатель Алюминиевого кубка (1988). Обладатель Кубка Стокгольма (1991, 1992).
В сборной СССР (1977—1992) — 131 матч, 180 мячей; в сборной России (1993) — 1 матч. 5-кратный чемпион мира (1977, 1979, 1985, 1989, 1991), второй (1981, 1983) и третий (1987) призер чемпионатов мира — 42 матча, 57 мячей. Лучший бомбардир и лучший нападающий чемпионатов мира (1979, 1981). 4 раза входил в символическую сборную чемпионатов мира (1979, 1981, 1983, 1985).
Победитель международных турниров на призы газеты «Советская Россия» (1978, 1980, 1982, 1984, 1986, 1988). Второй призер Международного турнира на призы правительства России (1992). Лучший нападающий (1980, 1984, 1986, 1988) и полузащитник (1992) турниров.
Выдающийся мастер мирового хоккея с мячом. По мнению многих экспертов, один из лучших игроков в истории этого вида спорта. Лидер атак «Енисея» на протяжении многих лет. Атлетично сложенный, смелый, маневренный, обладал высокими скоростными качествами, сильным и прицельным ударом с обеих рук, успешно завершал розыгрыши стандартных положений. Отлично владел коньками и клюшкой, умел, не снижая скорости, выполнять сложные технические приемы, выделялся оригинальными решениями в завершении атак. Несмотря на стремление пробиться к воротам за счет индивидуальных действий, уверенно чувствовал себя и в комбинационной игре. Всегда нацеленный на ворота, вел за собой партнеров, нередко в интересах команды играл с серьезными травмами, подкреплял природный талант постоянной работой на тренировках.
Обладатель юбилейной медали к 30-летию IBF (1985).
По опросу шведских журналистов был признан лучшим игроком XX века (1998).
Вошел в символическую сборную России за 100 лет по версии «Спорт-Экспресса», был назван лучшим нападающим (1997). Вошел в список лучших игроков сборной СССР/России за 40 лет участия в чемпионатах мира (1998).
Тренер (декабрь 1995—1996), главный тренер (1996—2005, 2008—2014, 2015—2019), старший тренер (2014—2015), директор (2005—2006), с 2019 — спортивный директор «Енисея» (Красноярск). Тренер «Динамо» (Москва) — 2006 — январь 2007 (с перерывом), тренер-консультант «Ракеты» (Казань) — ноябрь — декабрь 2006, спортивный директор «Кузбасса» (Кемерово) — 2007—2008. Тренер (1997—2001, 2004—2006), главный тренер (декабрь 2006 — сентябрь 2007), старший тренер (2015—2016) сборной России. Под его руководством и при его участии «Енисей» стал чемпионом России (2001, 2014, 2015, 2016), вторым (1999, 2000, 2003, 2019) и третьим (2010, 2012, 2013, 2017) призером чемпионатов России, обладателем Кубка России (1997—1999), Суперкубка России (2016, 2018), Кубка европейских чемпионов (2001), Кубка мира (2011, 2015), финалистом Кубка мира (2000).
Под началом и при участии Ломанова сборная России становилась чемпионом мира (1999, 2001, 2006, 2007, 2015, 2016), вторым призером чемпионата мира (2005), победителем международных турниров на призы правительства России (1998, 2006).
Один из лучших тренеров мирового хоккея с мячом. Создал в «Енисее» интересный игровой ансамбль из воспитанников местного хоккея, любит и умеет работать с молодыми игроками. Тренер-максималист, Ломанов сумел вновь вывести команду на уровень высших достижений.
Внес большой вклад в развитие хоккея с мячом в Красноярске.
Признан лучшим спортсменом XX века в Красноярском крае (2000).
Награжден орденом Почета (1998) и медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (1998). Отмечен благодарностью президента России (1999).
Удостоен звания «Почетный гражданин Красноярска» (2001).
Давным-давно, в середине 80-х годов прошлого столетия, когда в отечественном хоккее с мячом безраздельно властвовала «золотая» сибирская команда, я вывел для себя простую, но, как мне представлялось, очевидную формулу: «Красноярск — это «Енисей», а «Енисей» — это Ломанов». Да разве я один так считал? Нет, конечно! Сотни тысяч любителей русского хоккея в Свердловске и Новосибирске, Иркутске и Хабаровске, Архангельске и Первоуральске (что уж говорить про Красноярск?!) в любую погоду при любых турнирных раскладах шли на стадионы «на Ломанова». И именно в те годы выражение «Против «Лома» нет приема!» обрело в болельщицкой среде особый смысл и неоднократно обыгрывалось спортивными репортерами. Конечно же, в составе «Енисея», в течение целого десятилетия царствовавшего на хоккейном троне, была ярчайшая плеяда игроков, но даже на их фоне Сергей Ломанов выглядел звездой первой величины.
Сотни тысяч любителей русского хоккея в любую погоду при любых турнирных раскладах шли на стадионы на премьера — «на Ломанова»
«ПРОСТО ИГРАЛ КАК УМЕЛ»
Вообще-то Сергей Иванович не любит слово «звезда», и когда ему напоминают про его былые хоккейные подвиги, даже морщится: играл, дескать, как умел. Вспомнился эпизод из тех времен, когда никаких искусственных катков не было и в помине, а в поисках раннего льда сборная Союза приезжала на предсезонку в Сибирь — чаще всего в Иркутск. Стоим с коллегой у выхода со стадиона «Труд», поджидаем окончания тренировки сборной — взять коротенькие интервью у ведущих хоккеистов. Идут! Поговорили с Владимиром Плавуновым, Александром Сивковым, Валерием Бочковым, сунулись было со своими вопросами и к Сергею Ломанову, а он отвернулся и быстро-быстро прошел к автобусу. Стоявший рядом Валерий Бочков улыбнулся: «Вы не обижайтесь, ребята, он вообще такой!» Недавно я в шутку припомнил Ломанову ту мимолетную встречу — зазнался, мол, Сергей Иванович! Кстати, к тому времени красноярский суперфорвард был уже и «зэмээсом», и двукратным чемпионом мира — что называется, мог себе позволить.
Сергей Иванович не любит слово «звезда», и когда ему напоминают про его былые хоккейные подвиги, даже морщится: играл, дескать, как умел
16 февраля 1986. Иркутск, стадион «Труд». Сергей Ломанов после окончания матча VIII международного турнира на призы газеты «Советская Россия» СССР — Швеция — 1:2
— Да какая там звездная болезнь?! — искренне возмущается Ломанов. — Вы не видели меня в юности: я был скромным, всего стеснялся, краснел по любому поводу. У меня были замечательные наставники, которые научили меня не только играть в хоккей, но и отвечать за свои поступки, думать на поле и за его пределами, дружить. И первый из них — Валерий Филиппович Поздняков, красноярский хоккейный монстр, давший путевку в жизнь многим игрокам «Енисея»…
— Вернемся к истокам? С чего все начиналось?
— История простая, даже банальная, как и у многих красноярских пацанов моего поколения. Вот на этой улице Юности, — из окон ломановского кабинета на верхотуре ледового Дворца спорта «Енисей» внешнего мира, конечно, не видно, но Сергей Иванович машет рукой в сторону бывшего своего дома, — я родился, пошел в школу, впервые встал на коньки. Стадион — рядом, клуб «Бригантина» — во дворе. Что еще надо мальчишке? Летом играли в футбол, зимой — в хоккей с мячом. Как было принято в советские времена, на всех городских соревнованиях практиковался клубный зачет: выступали команды детей, юношей, взрослых. В чемпионате Красноярска играли тогда восемь хоккейных команд и штук двадцать футбольных. Наш «Красмаш» часто выигрывал и там, и там. Ну а когда мы со сверстниками подросли, Поздняков перевел нас в молодежку «Енисея».
…Он до сих пор помнит свой дебют во взрослой команде до мельчайших подробностей. 16-летнего Сергея и его друга Андрея Пашкина, который был на год старше, прямо из школы вызвали на стадион — играть против «Уральского трубника». Турнирное положение у «Енисея» было неважное — стоял «на вылет», очки требовались позарез. Парни, естественно, в душе гордились тем, что их позвали спасать команду. Уже в самом начале встречи соорудили на пару гол: Ломанов выдал пас на Пашкина, а тот отправил мяч в ворота. Смотрят — а на поле какие-то непонятки начались, игроки стали о чем-то спорить. Первоуральцы говорят: «Это кто такие? Убирайте их!» Красноярцы отвечают: «Да это пацаны из нашей школы, пусть играют!» В общем, поняли новобранцы «Енисея», что команды о чем-то договорились, расписали, как говорится, сценарий, а их решили не посвящать в нюансы турнирной стратегии (ну скажите, у кого из старожилов Высшей лиги не случалось таких «странных» матчей?). Обиделись смертельно. Ломанов потом долго скрывался от хоккейных начальников — искали его и дома, и в школе.
— Рассказывают, что в юные годы вы не отличались выдающимися физическими данными…
— Это еще мягко сказано! Слабенький был — физическими нагрузками нас особо не изнуряли. Но зато технике — катания и владения клюшкой — уделяли особое внимание. Если я не мог, допустим, от кого-то убежать, уходил в центр, где мог обыграть нескольких соперников. Когда мы с Виталькой Савлуком в 17 лет пришли в «Енисей», то в кроссах по лесу обычно бежали последними. Мой старший брат Виктор, который уже отыграл в «Енисее» несколько сезонов, специально отставал от общей группы, присматривал за нами, чтобы не заблудились. Это уже потом, когда в Красноярск приехал из Свердловска Михаил Сергеевич Кузнецов, мы за год здорово подтянулись.
— Это правда, что вы могли выполнить мастерские нормативы как минимум по десяти видам спорта?
— Были такие моменты, хотя специально я не считал. Благодаря Позднякову и Кузнецову здорово подкачался. Мы много нормативов сдавали, но нашей с Андреем Пашкиным «коронкой» было приседание на одной ноге «пистолетиком»: за 20 секунд делали по 24 приседания — хоть на правой, хоть на левой. Столько, кроме нас, в команде не мог сделать никто. Сам я был худой, зато объем бедра составлял 64 сантиметра! Знающие люди оценят.
Сергей Ломанов в молодости мог выполнить мастерский норматив по 10 видам спорта
18 января 1987. Москва. Автозавод имени Ленинского комсомола. Сергей Ломанов (слева) беседует со слесарем-сборщиком АЗЛК Георгием Гвиндаширия
«Енисей» (Красноярск) — первое золото Союза (1980). Первый ряд (слева направо): Ю. Иванов, В. Гредин, В. Савлук, В. Шакалин, С. Шилов, М. Лещинский, Е. Фирсов, Ю. Лахонин. Второй ряд: С. Ломанов, А. Пашкин, В. Першин, В. Лыков, В. Ломанов, В. Куманев, Г. М. Ковальчук (администратор), Г. Крюков, Ю. П. Непомнящий (главный тренер), В. Ануфриенко, О. В. Мальцев (тренер), Ю. Першин, А. А. Сизов (начальник команды), А. Никитченко
СОБИРАТЕЛЬНЫЙ ОБРАЗ КУМИРА
Спутать Ломанова с кем-нибудь на поле было сложно. Даже не видя седьмого номера на свитере в морозном тумане, можно было безошибочно узнать его по манере катания — широкому размашистому шагу, высокой скорости и неподражаемому умению маневрировать в скоплении игроков. Он с легкостью обыгрывал защитников, держа клюшку одной рукой, и мог так «зарядить» по воротам, что голкиперы не успевали заметить полет мяча. В игре с «Енисеем» соперникам прежде всего приходилось решать сложную задачу — как удержать Ломанова, эту настоящую «хоккейную машину»?
— Сергей Иванович, вы не раз подчеркивали, что не приемлете какого-либо копирования — пусть даже выдающихся мастеров…
— Всегда был категорически против копирования — и когда сам постигал премудрости хоккея, и когда передавал опыт ребятам уже в качестве тренера. Ну как, скажите, можно подражать Алмазу Миргазову?! Все руки сломаешь! Или пытаться быть похожим на Сережку Ломанова с его своеобразной техникой и голевым чутьем? Я вспоминаю себя в детстве, когда к нам в Красноярск приезжала сборная или именитые клубы — московское «Динамо», свердловский СКА. Старался не пропустить ни одной тренировки или товарищеского матча. По два часа наблюдал за мастерами — великими мастерами, подчеркиваю! — потом часа по четыре играл во дворе. Это была замечательная школа. Конечно, в отличие от сегодняшних мальчишек, у нас ничего не было — никаких соблазнов, кроме спорта. В нашей хрущевке, которая отапливалась чугунными печками, не было даже телевизоров, нам не на что было отвлекаться. Поэтому хоккей заменял все. Зато мы и взрослели раньше, и самостоятельности набирались. Многим премудростям учила улица. Наше поколение — Пашкин, Савлук, я — уже в 17 лет было готово выступать за основной состав. А нынешняя молодежь более или менее уверенно может чувствовать себя во взрослой компании примерно в 21 год. Четыре года — для хоккея это катастрофическое отставание! Что касается кумиров, то можно сказать, что это некий собирательный образ. Мне не раз доводилось видеть игру столичного «Динамо» конца 60-х — начала 70-х годов. Самый мой любимый тренер и человек в хоккее с мячом — Василий Дмитриевич Трофимов: я часто к нему приходил, выслушивал его мудрые советы. Да что там говорить: «Динамо» — это была хоккейная академия! Я еще маленьким видел, как играют Евгений Папугин, Валерий Маслов, Юрий Лизавин, Евгений Герасимов, Леонид Палладий, Георгий Канарейкин; случалось, мячи им на тренировках подавал, но даже помыслить не мог, что когда-нибудь мы станем друзьями и будем играть в одной команде.
Сергей Ломанов всегда был категорически против копирования манеры игры великих — и когда сам постигал премудрости хоккея, и когда передавал опыт ребятам уже в качестве тренера
«А ТЫ, ЛОМАНОВ, ИДИ ТУДА!»
— Вы попали в сборную, когда вам было восемнадцать…
— До этого я, что называется, засветился в юношеской и юниорской сборных Союза. Команда нашего, 1957 года рождения, по всеобщему мнению, была одной из самых сильных и перспективных. Сергей Наумов, Коля Усольцев, Серега Максименко, Виталий Савлук — хорошая у нас тогда «банда» подобралась. А потом последовало приглашение в главную команду страны. Вызвали меня, помнится, в Цахкадзор на летние сборы. Раньше подъехали Валера Эйхвальд, Саша Першин, Сережа Лазарев, потом прибыли динамовцы — все такие пижонистые, в клетчатых костюмах, не то что мы, сибирские валенки. На следующее утро собрались на стадионе — Василий Дмитриевич Трофимов говорил так: «Кто не умеет играть в футбол, тот не умеет играть в хоккей!» Разделили нас на два состава: в одном — знаменитые мастера, чемпионы мира и так далее, в другом — новички, необстрелянная молодежь. Мы сидим такие робкие, напряженные — ждем команды тренера. Василий Дмитриевич подходит к нам и обращается к Сереге Гава из «Зоркого»: «А ты, Ломанов, иди туда!» — и указывает на команду звезд. Тот отвечает: «Я не Ломанов…» В общем, пошел я на другую половину поля…
Сборная СССР — чемпион мира среди юниоров 1976 года. Первый ряд (слева направо): С. Ефремов и Н. Домненков. Средний ряд: Е. Великанов, С. Кондратов, С. Семенов, С. Наумов, А. Артемьев. Верхний ряд: И. А. Давыдов (тренер), Н. Усольцев, С. Максименко, С. Ломанов, С. Титлин, В. Савлук, Е. Лукашевич, В. Мишурнов, В. Шаповалов, переводчик, главный тренер А. Г. Стриганов
— И как великие приняли мальчишку, который, судя по всему, стеснялся своего появления среди «сильных мира сего»?
— В то время многое зависело от того, как к тебе будут относиться ветераны сборной — прежде всего, Валерий Павлович Маслов, непререкаемый авторитет и очень мудрый человек. Видимо, ему понравились моя скромность и, может быть, прилежность в учении. Во всяком случае, он здорово меня поддерживал и даже опекал. Тем более что вскоре мы в паре с ним стали выходить на замены. Палыч говорил мне: «Сереня, ты, главное, клюшку всегда на льду держи — и все!» Я быстро бежал, он отдавал изумительные пасы — словом, я чувствовал себя на поле рядом с ним уверенно и раскрепощенно. Как, впрочем, и с другими игроками той поры.
1979. Сборная СССР на летних сборах (слева направо) : Виталий Ануфриенко, Сергей Ломанов, Юрий Першин, Леонид Лобачев, Владимир Плавунов, Георгий Канарейкин
— И не было ситуаций, в которых новобранцу сборной хотелось бы проявить свое «я», что-то возразить мэтрам?
— Ситуации, наверное, были, но я как-то больше слушал других, чем говорил сам. Я же говорю: у меня были хорошие учителя. Тот же Поздняков раз шесть отчислял меня из команды! Объясняет что-нибудь на тренировке, я отвлекаюсь. «Беги два круга!» Второй раз повторяется то же самое. Я отказываюсь. Реакция незамедлительная: «Вон отсюда!» Запрещал мне клюшки стругать. «А как же Маслов или Бочков?» — спрашиваю. Валерий Филиппович отвечает: «Кто — они, и кто — ты!» Я говорю: «Мне же так удобнее!» И слышу, естественно, в ответ: «Вон отсюда!» На месяц, бывало, отлучал меня от тренировок. Потом спросит: «Ты понял свою ошибку? Давай работай!» Вот такое было воспитание. Раньше я не понимал Филиппыча, сейчас прекрасно понимаю и безмерно благодарен ему за его уроки.
Валерий Поздняков несколько раз отчислял Ломанова из «Енисея» — такое было воспитание. Сейчас Сергей Иванович благодарен ему за это
ЛЕГКИХ ТУРНИРОВ НЕ БЫВАЕТ
Так получилось, что Ломанов дважды привозил в Красноярск мировое золото, а его «Енисей» все еще не мог стать лучшим в стране. В 1979-м красноярцы, как никогда ранее, были близки к победе в чемпионате — долго шли в лидерах. Но отъезд Сергея Ломанова и Юрия Першина в сборную — а «окон» в календаре во время чемпионатов мира тогда не предусматривалось — не мог не сказаться на выступлении команды: «Енисей» проиграл несколько матчей подряд и занял в итоге четвертое место.
— Сергей Иванович, раньше в ходу было негласное условие, которое, впрочем, и сейчас популярно: хоккеисту надо обязательно переходить в сильную команду, иначе сборной не видать…
— Скажу так: игра в команде, которая постоянно борется за высокие места, — кратчайший путь в сборную. Раньше тренировочные сборы были очень длинными, дней по двадцать. Пахали мы в Иркутске или на Медео. Потом я возвращался в «Енисей», и меня не покидало ощущение, что все партнеры стоят — в сборной были совершенно другие скорости, другие тактические построения. Ты начинал играть как в сборной, и ребята тянулись за тобой. Но проходил месяц-другой, скорости падали, и ты опять возвращался к старому — задыхался, мучил себя. Ну а когда в сборную едешь из команды не один, а, допустим, втроем-вчетвером, то уже намного легче...
25 марта 1981. Москва. Спорткомплекс «Олимпийский». Только что завершился финальный матч VII розыгрыша Кубка европейских чемпионов «Енисей» (Красноярск) — "Болтик" (Швеция. Карлстад) — 6:3. Игроки «Енисея» Юрий Першин (слева) и Сергей Ломанов с самым почетным в мире клубного хоккея с мячом трофеем
— Вы участвовали в семи чемпионатах мира. Какой из них был для вас самым тяжелым?
Сергей Иванович надолго задумывается, а затем отвечает без всякого пафоса и рисовки:
— Даже не знаю… Ни одного легкого не было, они все по-своему тяжелые. Особенно — когда проигрывали шведам и нужно было ждать два года, чтобы взять реванш, доказать, что ты сильнее. Пока не обыграешь своего главного соперника, не успокоишься.
Наверное, он мог бы вспомнить чемпионат мира в Хабаровске в 1981 году, когда на открытии наша сборная при 30-градусном морозе полчаса стояла в легкой форме, тогда как ее соперники, шведы, — укутавшись в одеяла. «Вы же русские, терпите!» — говорили нашим хоккеистам. Терпели, хотя потом и проиграли 1:6. Мог бы рассказать, как на двух чемпионатах подряд — в 1979-м и 1981-м — получал призы лучшего нападающего. Или о том, как в 1985-м играл в финале со сломанной челюстью — и не просто выходил на лед (это уж точно не про Ломанова!), а забил мяч и сделал результативную передачу. Естественно, я не мог не напомнить Сергею Ивановичу про тот случай в Норвегии…
5 февраля 1982. Сыктывкар. Республиканский стадион. Сергей Ломанов в матче открытия VI Международного турнира на призы газеты «Советская Россия» СССР — Норвегия — 8:1
В 1985-м Ломанов играл в финале ЧМ с переломом челюсти. В Москве у трапа самолета его ждала скорая
— Да ничего особенного — мы часто с травмами играли. Челюсть, конечно, болела сильно, температура была за 38, питаться нормально не мог. За мной врач финский присматривал, обезболивающие уколы делал. Перед финальной игрой наш главный, Вячеслав Евгеньевич Соловьев, спрашивает: «Сергей, как чувствуешь себя?» «Нормально», — отвечаю. А что я еще мог сказать?! Что мне в постель надо, в больницу? Я со школьных лет стеснялся показать кому-то, что мне больно или тяжело. Боялся, что ребята подумают: вот, дескать, Ломанов особых условий для себя хочет! Хотя, наверное, никто бы меня не упрекнул, если бы я тогда не вышел на лед. Никакого приказа или тем более ультиматума тренера не было. Но я же не мог пропустить финал, понимаете?! Уже в ходе матча Юханссон (уж не знаю, специально или случайно!) как дал мне по лицу, что я еле доехал до скамейки запасных. Сижу, а у меня сгустки крови изо рта. Соловьев мне: «Ты как, Сергей?» «Нормально, — говорю, — сейчас выйду…» После победы и награждения ребята в бар поехали, а я остался в гостинице — мне банку икры открыли. На следующий день уже праздничный обед в Осло был. Подали картошечку, которую я жутко хотел, курицу, а мне только жиденький бульончик можно. В Москве прямо из аэропорта хотели в «Склиф» везти, даже скорую к самолету подогнали, но я отказался. Написал расписку и полетел в Красноярск. Дома мне хирург Альберт Давыдович Каргер челюсть ремонтировал.
— Выступать за сборную вы закончили в 34 года. При вашем здоровье и жестком отношении к режиму, мне кажется, могли бы еще сыграть не на одном чемпионате мира…
29 января 1989. Москва, спорткомплекс «Олимпийский». Сергей Ломанов накануне открытия XVI чемпионата мира
— В то время сборную тренировал Валера Эйхвальд, с которым мы были друзьями. Разумеется, он хотел привлечь в команду побольше свердловских. Звал и меня, но я сказал: поеду в сборную вместе со Свешниковым — Мишка тогда играл просто блестяще. Его он взял, а я остался. Воспринял это философски: как случилось, так случилось. В конце концов тренер решает, кто у него должен играть…
— Вы это по себе знаете?
— Конечно. Был и в моей спортивной карьере период, когда я возглавлял сборную — работал тогда в московском «Динамо». Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что в клубе у меня возник конфликт: динамовские руководители хотели, чтобы в сборной было как можно больше их хоккеистов, я же считал, что в других командах есть более сильные игроки. Ушел из «Динамо» и улетел в Кемерово, где должен был состояться чемпионат мира. Уже там узнал, что некоторым ребятам настоятельно «рекомендовали» не ехать в сборную, которую тренирует Ломанов. Однако президент Федерации хоккея с мячом Альберт Иванович Поморцев поддержал меня, и в сборную прибыли все, кого я хотел в ней видеть. Скажу, что это был один из самых ярких чемпионатов мира, в которых мне доводилось участвовать. И не только потому, что мы выиграли, — в сборной царила прекрасная атмосфера, и у меня были с ребятами полное взаимопонимание и доверие. Потом я все-таки ушел с поста главного тренера сборной, но позже помогал в ней Сергею Анатольевичу Мяусу: считаю, что мы с ним хорошо поработали. А вообще, конечно, работа тренера — инфарктная…
Одним из самых ярких Сергей Иванович считает ЧМ-2007 в Кемерово, где он был главным тренером сборной, — из-за прекрасной атмосферы в команде и полного взаимопонимания с игроками
8 декабря 2006. Иркутск, стадион «Труд». Сергей Ломанов — главный тренер сборной страны на XVII международном турнире на призы правительства России
ШВЕДСКИЙ ПУТЬ
— Достаточно долго — с 1989 по 1995 год — вы играли в Скандинавии. Я где-то даже встречал такую фразу: «Ломанов проложил путь русским хоккеистам в Швецию...»
— Это неверно! За год до меня в Швецию отправился мой друг и многолетний партнер Андрей Пашкин. В 1991-м в «Сириус», за который я выступал, приехал и Виталя Ануфриенко — успел буквально за пару дней до путча. А вообще, там уже была целая русская диаспора — шайбисты, футболисты. Мы поддерживали с ребятами отношения, даже дружили. Два года, пока я был один в Уппсале, усиленно учил шведский язык. Когда приехал Ануфриенко, забросил это дело: в команде уже было с кем говорить на родном…
— Вы уехали в Швецию из «золотого» «Енисея», который целое десятилетие не знал себе равных в стране. Чем это было вызвано?
— У нас в Красноярске произошла смена поколений, изменились отношения в команде. Да и бытовые условия, если честно, сыграли не последнюю роль. В игровом плане шведский период тоже дал мне много полезного. В Союзе, например, большую часть тренировочного времени мы посвящали атакующим действиям, в Швеции примерно 90 процентов нас учили обороняться. Можно сказать, что в «Сириусе» я компенсировал какие-то пробелы в своем хоккейном образовании, прошел шестилетний курс обучения.
Ломанов считает, что, играя в Швеции, он компенсировал пробелы в своем хоккейном образовании, прошел шестилетний курс обучения
— Сергей Иванович, вы можете назвать «самого-самого» партнера, с которым понимали друг друга, что называется, от и до?
— Величайшим хоккеистом я считаю Андрея Пашкина, который умел и понимал в хоккее все. Да что там говорить! Я мог бы назвать всех игроков сборной страны советского периода: благодарен судьбе за то, что дала мне возможность играть вместе с ними.
30 января 2005. Казань. Дружеская беседа двух великих советских форвардов Николая Афанасенко («Волга», Ульяновск) (на фото слева) и Сергея Ломанова
— В одном из интервью вы сказали журналистам, что главное достижение в вашей жизни — это сын…
— Так это, наверное, у всех родителей так — если, конечно, из вашего ребенка получилось что-то толковое. Когда у Сережки стал подрастать свой сын, мой внук, он мне признался: «Теперь я понял, сколько сил ты в меня вложил!» Он начал играть в хоккей раньше меня, и я, конечно же, хотел, чтобы он вырос в большого мастера. В Швеции, выступая за детский «Сириус», Сергей здорово прибавил. Болельщики специально ходили на «маленького Ломанова», который в каждом матче накручивал по полкоманды соперников и забивал, забивал… Однажды проходила какая-то спартакиада школьников, и Серегиной команде пришлось играть с шайбистами. Те — парни крепкие, задиристые, да и в другой хоккей приученные играть. В общем, стали они элементарно бить наш «Сириус». Испугались парни, скисли, а Серега — ничего: и отвечать им на толчки и удары успевал, и голы забивал. Наши выиграли 5:3, и все пять мячей оказались на счету Сережки. Соперники после матча обнимались с ним как со своим — зауважали. Приятно было, черт возьми, — характер-то мой!
5 февраля 1989. Москва, спорткомплекс «Олимпийский». Сергей Ломанов-старший и Сергей Ломанов-младший после победы на XVI чемпионате мира
МЕДНЫЕ ТРУБЫ
— Когда Николая Александровича Дуракова, короля бенди, как называли его во всем мире, спросили, кого он считает лучшим хоккеистом, он сказал — Сергея Ломанова…
— Николай Александрович — скромный человек, я его безмерно уважаю. Приятно слышать такое от мэтра, что скрывать…
Король бенди Николай Александрович Дураков назвал лучшим хоккеистом всех времен и народов Сергея Ломанова
— Но такая оценка вашей игры никак не отразилась на вашем характере? Были же и другие испытания медными трубами — всех и не счесть…
— Да бросьте вы! Какие испытания?! Мудрые люди всегда говорили: выиграл — и забудь! И я крепко-накрепко усвоил эту истину. Я был знаком и, смею надеяться, дружен со многими великими людьми — Львом Ивановичем Яшиным, Николаем Николаевичем Озеровым, Ринатом Дасаевым, Юрием Гавриловым. Их всегда отличали прежде всего скромность и строгая самооценка. Яшин часто ездил с нашей сборной за рубеж руководителем делегации, бывал на тренировочных сборах. Были мы как-то на сборах в Сочи, там в это же время «квартировал» Александр Тарханов с ростовским СКА. Посетовал, что сыграть не с кем, нет спарринга. А Яшин ему и говорит: «Так вот же «Енисей» — отличный вам соперник!» Не помню, кто тогда победил, но сыграли мы вполне прилично. После, уже в Дагомысе, когда мы встретились, Сергей Андреев похвалил меня. Сам Андреев, лучший бомбардир московской Олимпиады, забивавший сборной Бразилии на «Маракане»! Я ему: «Ты что, издеваешься?» А он серьезно: «Да нет, ты бы и в футболе за сборную мог играть!» Это сейчас молодой хоккеист забьет — и считает себя пупом земли. Мы относились к своим достижениям куда спокойнее. В свое время команды проводили в чемпионате по 26 матчей, и свои 60 мячей за сезон я считал нормой. А когда потом участников стало больше, да и уровень их, чего греха таить, заметно съехал, стали забивать по сотне. Я это называл «стрельбой по дохлой дичи», не в обиду кому-нибудь будет сказано…
ГЛАВНАЯ НАГРАДА — ВОЗМОЖНОСТЬ СЛУЖИТЬ РУССКОМУ ХОККЕЮ
Ломанов — он такой: прямой, открытый, порой резкий в суждениях и поступках. Потому что всю свою жизнь добивался одного — возможности служить русскому хоккею. Честно и самоотверженно. Он никогда не перекладывал ответственности на чужие плечи, но и не тянул одеяло на себя. «Провалить турнир в одиночку можно, а вот выиграть — никогда!» — это, между прочим, его слова. Била его жизнь? Конечно, била — и не раз! Терпел, но принципами своими не поступался.
Сергей Иванович Ломанов всю свою жизнь добивался одного — возможности служить русскому хоккею. Честно и самоотверженно
26 марта 2016. Иркутск, стадион «Рекорд». Главные тренеры «Енисея» и «Байкал-Энергии» Сергей Иванович Ломанов (слева) и Евгений Владимирович Ерахтин на пресс-конференции после окончания финального матча XXIV чемпионата страны. «Енисей» только что третий раз подряд стал чемпионом страны
— Не устали от хоккея, Сергей Иванович?
— Нет. Потому что немало еще могу помочь хоккею. Считаю неправильным, что многие хоккеисты и тренеры, прошедшие советскую школу, были выдавлены из отечественного хоккея с мячом — они могли бы принести большую пользу. По сути, из «стариков» при деле остался я один. Благодарен городу, краю, всем болельщикам, которые поддержали меня в ситуации с дисквалификацией. Сегодня практически во всех командах на тренерских постах приезжие люди, с которыми в случае чего легче справиться — за них никто не заступится. А за меня весь народ был — это, не скрою, очень греет душу и позволяет с оптимизмом смотреть в будущее.
— Вас узнают на улицах Красноярска?
— Узнают. Это, конечно, приятно, хотя я стараюсь быть незаметным: дом — машина — стадион — дом. Поражаюсь иногда молодежи, которая везде хочет быть на виду…
— Что, и селфи не делаете?
— Когда просят, не возражаю. Как-то зашел в магазин, а там инвалид в коляске. Увидел меня, обрадовался: вы, говорит, для меня всегда кумиром были. Попросил разрешения сфотографироваться вместе. Ну как тут откажешь?! Я же всю жизнь для народа играл…
Михаил КЛИМОВ
Фото Александра ФЕДОРОВА, Валерия ОРСОЕВА, Татьяны ГЛЮК, Павла ШАЛАГИНА, Игоря УТКИНА