The Land of ... Нейтан Чен
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Прокат Нейтана Чена под песню Woodkid ‘The Land of All’ (Земля для всех) на чемпионате мира в Сайтаме вряд ли оставил кого-то равнодушным: идеальное исполнение всех элементов, стоячие овации трибун, рекордная оценка в ПП, рекорд по сумме, второй подряд титул чемпиона мира. И все это — на фоне сезона part-time, в течение которого фигурист совмещал учебу в престижнейшем Йельском университете с поездками на турниры (все они в итоге были выиграны) и тренировками по скайпу. Само это сочетание учебы и спортивной карьеры на высшем уровне поражает воображение не меньше самих прокатов на чемпионате мира. Разве могут быть после этого какие-то вопросы?
Вопросы, тем не менее, появились — к программе Мари-Франс Дюбрей/Сэма Шуинара, к оценкам за компоненты (94), к образовавшемуся в результате этого разрыву между золотым и серебряным медалистами (23 балла), к… — список вопросов и сомнений можно продолжать еще долго. Часть этих сомнений, конечно, можно списать на радикальный фанатизм определенной группы болельщиков, частью можно спокойно пренебречь. И все-таки, пересматривая раз за разом этот удивительный прокат, вслушиваясь и всматриваясь в программу, мне хотелось бы одним вопросом задаться всерьез. Вопрос этот можно сформулировать так: насколько хороша сама эта программа, какие у нее сильные и слабые стороны и с какой стороны она раскрывает именно данного конкретного фигуриста — усиливая его плюсы и камуфлируя минусы (и какие плюсы, а какие минусы?).
Этот пост — не ода великому прокату (которую вполне можно было бы написать) и не односторонняя критика некоторых современных тенденций (которую тоже несложно было бы предложить), а именно попытка разобраться, как сделан этот продукт и какие внутренние механизмы (в музыке, хореографии) задействованы, чтобы зрители поверили в эту программу и приняли ее такой, какая она есть — и почему эти механизмы работают на одних, но не работают на других. В этом смысле данный пост — «земля для всех»: все читатели приглашается порассуждать на ту же тему — спокойно и взвешенно, без тех эмоций, которые горели вокруг этого проката еще несколько месяцев назад.
Начну с общей концепции программы, которая, возможно, не всем известна. Песня Woodkid «The Land of all» — это саундтрек к фильму Desierto (Пустыня, 2015). Песня звучит в самом конце, на фоне титров, и художественно обобщает основные мотивы фильма. В фильме речь идет о группе мигрантов, — тема для нынешнего времени очень острая и актуальная — которые пытаются незаконно пересечь мексиканско-американскую границу. До поры до времени их продвижение идет нормально, но затем группа натыкается на крайне жестокого и циничного охотника с собакой, который начинает отстрел группы. Последними в живых остаются два главных героя, которым удается сначала похитить грузовик охотника, а затем, после длинной серии стычек и злоключений, все-таки уничтожить своего главного врага. В конце фильма оба героя, раненые и измученные, выходят на шоссе, ведущее в новый мир, к которому она так стремились.
В песне все основные мотивы фильма преобразуются в мечту о «земле для всех», о «другой стороне», о «красивой радуге», ради достижения которой основной герой «ломает стены вокруг», несмотря на все сомнения в том, «сможет ли он когда-нибудь назвать это место домом» и свою ностальгию по родным местам:
I miss the friends I had to leave behind
My dad saying "I'm proud of you son"
It makes me wanna go home
Could I ever call this place home?
I came to break the wall that rose around you
To see the land of all
I will fall for you
I will fall for you
Концепция программы, конечно, не случайна, и дело здесь даже не столько в актуальной ныне политической теме мигрантов, сколько в тщательно продуманном соответствии тем «преодоления», «пересечения границ» и «ломания стен вокруг» (с выходом в новый мир) катанию самого фигуриста — вернее, тому, как это катание обычно позиционируется: с переходом к многоквадовым (и сложноквадовым) программам, с преодолением и сломом старых технических границ, с выходом в новый мир стилистики модерна, и так далее. Зритель словно бы приглашается вступить в этот новый мир, увидеть там «красивую радугу» — например, в виде третьего подряд четверного в первой половине программы:
And a beautiful rainbow
Such a beautiful rainbow: четверной тулуп
Еще одним несомненным плюсом является выбор музыкального сопровождения, которое отлично подходит для создания эффекта «роста» и динамичного развития: начинаясь с густого низкого регистра и тяжеловесного «гудения» басов, песня постепенно развертывается вперед и вверх, ускоряясь и усложняясь, постепенно подключая все новые и новые выразительные средства. Кульминация этого музыкального развития приходится на хореографическую дорожку почти в самом конце программы, в которой этот подъем в полной мере обыгран хореографически: все самое оригинальное и смелое, что есть в этой программе (и, на мой взгляд, несомненно все самое лучшее), сконцентрировано именно на этом относительно небольшом «пятачке» программы.
Что это дает? Ощущение естественности и цельности программы, эффект постоянного развития от начала к концу. Но только в том случае, если зритель «удержал» свое внимание в первой половине, которая такой эффектностью не отличается.
Особенность же первой половины заключается в том, что внимание зрителя должно быть (по задумке) в полной мере поглощено техническими элементами: главным образом, сложными и многочисленными четверными. В чем здесь секрет восприятия? Бытует мнение, что есть техника, а есть выразительность, как будто бы это отдельные непересекающиеся друг с другом прямые, но это не совсем так. Выразительность подразумевает техническую отточенность, полный контроль над своим телом. Блестящая техника же, в свою очередь, легко становится выразительным (и даже эстетически значимым) элементом — в сложных прыжках есть своя красота, которой можно наслаждаться не меньше, чем красивыми позировками или выразительным скольжением. Но, конечно, удержать внимание при таком раскладе возможно только в том случае, когда все делается кристально чисто и сложно. Представьте себе на минуту прокат первой половины с тройными вместо четверных — это просто-напросто не зазвучит. Столь же плохо будет смотреться грязное исполнение любой сложности. Прокат Нейтана на ЧМ, однако, получился именно сложным и чистым, так что, скорее всего, внимание большинства зрителей (в том числе и мое) удержать удалось. Даже когда в течение 8-9 секунд в программе не происходит ничего, кроме самого банального захода на прыжок,
последующий элемент позволял как бы «компенсировать» этот относительно блеклый кусок вау-эффектом от сложности и чистоты исполнения.
Еще одна особенность первой половины, на которой мне бы хотелось остановиться отдельно — это ее безакцентное музыкальное сопровождение. Самое начало — примерно минута музыки, в рамках которой делаются сразу два сложнейших технических элемента (лутц и флип) — представляет собой медленное движение крупными длительностями (выражаясь на музыкантском жаргоне, «картошками»), в котором есть определенное напряжение, «натяжение» музыкальной ткани за счет использования терпких диссонантных созвучий в началах фраз, но совершенно не ощущаются ритмические «акценты». За счет этого, с одной стороны, создается своеобразная атмосфера напряженного ожидания, очень подходящая для исполнения сложных элементов, с другой — фигурист «освобождается» от всего лишнего, что может помешать прыжку. Если говорить конкретно, такой музыкальный материал позволяет прыгать практически в любом месте — везде прыжок, если он исполнен хорошо, зазвучит одинаково хорошо. Соответственно, не обязательно слушать музыкальный материал, не надо приспосабливаться и подгонять прыжок под тот или иной акцент, не надо думать о лишних вещах — можно спокойно сосредоточиться на самом прыжке. Дело здесь не в том, плохо это или хорошо — это просто очень прагматичное решение, подходящее именно для данного контекста и при той задаче, что стоит перед фигуристом. Оно работает при чистом прокате, не работает при грязном. Но один вопрос, который в данном случае остается без ответа — это вопрос музыкальности и «хореографичности» фигуриста. Такое решение просто-напросто этот вопрос снимает.
Так что же в конце концов остается после просмотра этой программы — восхищение от технического блеска или разочарование от пустот? Наслаждение модерном в конце или внутреннее несогласие от блеклых заходов в начале? Вау-эффект от прыжков или неприятие того, что можно воспринять как некое музыкальное и хореографическое «читерство»? Увлеченность общей концепцией и дыханием программы в целом или скептицизм от понимания того, как работают внутренние «механизмы» этого продукта и как зрителем манипулируют для достижения нужного эффекта? Все это вопросы, которые имеет смысл задавать и на которые у каждого зрителя — в зависимости от его пристрастий или просто даже настроения — будут разные ответы. Я совершенно не призываю отвечать на них однозначным «да» или «нет», даже не призываю отвечать на них одинаково — только лишь задуматься над самими вопросами.
Название этого поста возникло под влиянием двух факторов. С одной стороны, известного афоризма, принадлежащего итальянскому комментатору Массимилиано Амбези, который после одного из выдающихся прокатов нынешнего главного соперника Нейтана, Юдзуру Ханю, сказал буквально следующее: «добро пожаловать на планету Ханю. Житель — один: он сам». Словосочетание «планета Ханю» с тех пор обрело большую популярность среди его поклонников. И действительно, Юдзуру в своих лучших прокатах кажется почти недосягаемым, почти неземным, как будто с другой планеты. Совсем другое дело — Нейтан, человек вполне «земной», простой. Чуть ли не свой в доску парень.
Второй фактор — это название произвольной программы самого Нейтана: «земля каждого» (The Land of All). Но каждого ли? В фильме из группы мигрантов, отправившихся пересекать границу Мексики и Америки, выжило только двое, и то чудом. Эта граница, казавшаяся такой близкой и такой доступной, на деле стала смертным приговором почти для всей группы. Не то же ли и с программой Нейтана? Рецепт ее успеха будто бы доступен каждому: просто катай чисто, просто прыгай. Просто делай то, что должен. Только прыгать надо много, и сложно, и к тому же под огромным давлением. В Японии, после прекрасного выступления у себя дома фигуриста с другой планеты. И вот в итоге оказывается, что на все это вместе в данный момент оказался способен только один человек. Только «свой парень» с планеты Земля.
Так что «земля для всех» — в какой-то степени обманчивое название. Пока что, пересекши границу и сломав стену, на эту землю ступил только он. Пока что это — по праву —земля Нейтана Чена.