Дисквалификация Печенкина и Чернышова: чем ответит СБР?

От редакции: это текст в пользовательском блоге «Медвежий угол». Материалы этого блога уже попадали на страницу раздела и главную страницу Sports. Подписывайтесь, чтобы узнавать интересное о биатлоне и не только.

Информация на сайте IBU по Печенкину и Чернышову содержит один примечательный момент, а именно – упоминание об участии обоих в организованной допинговой схеме как усугубляющем их вину обстоятельстве. 

Юристы хорошо знают, что совершение правонарушения группой лиц почти всегда является отягчающим обстоятельством, так что ничего странного в указанном упоминании нет. Тем более, что срок дисквалификации Печенкину и Чернышову был предопределен не схемой, а умыслом, и с этой точки зрения было неважно, сами они принимали допинг или с чьей-то помощью.

Русского биатлониста обвиняют за 0 грамм допинга. У нас есть полный документ

Зато это важно для другого. Само упоминание о схеме, которое в очередной раз цементирует доклад Макларена, требует ответа на ключевой вопрос: кто стоял за нарушениями, допущенными двумя молодыми биатлонистами? 

Кодекс WADA содержит такие составы нарушения антидопинговых правил (НАДП), как распространение запрещенной субстанции (ст. 2.7) и назначение спортсмену запрещенной субстанции (ст. 2.8). Причем в отношении этих составов Кодекс предусматривает самые строгие санкции: от 4 лет до пожизненного отлучения от спорта. Более того, если распространение касается несовершеннолетних, то санкция носит абсолютно определенный характер: пожизненный бан. 

Собственно говоря, Кодекс WADA вообще лишь раз упоминает слово «схема» (примечание к ст. 10.3.3) – подчеркивая, что вовлечение в схему является более серьезным нарушением, чем употребление допинга.

Почему это важно? Да потому, что при выработке критериев для восстановления СБР IBU указал и на обязанность россиян помогать в расследовании всех ведущихся в отношении них кейсов. Поэтому у СБР сейчас очень простая альтернатива: либо оспаривать тезис о схеме в CAS, настаивая на индивидуальном характере НАДП Печенкиным и Чернышовым, либо выдать IBU всех тогдашних допинг-дилеров. Любой третий вариант будет означать уклонение федерации от требований дорожной карты. 

Разумеется, оспорить наличие схемы в ситуации, когда переписка Родченкова с чиновниками Минспорта подкрепляется данными LIMS, просто нереально. Схема была, и никаким Родченковым, конечно, не ограничивалась. И если даже сейчас Драчев промолчит  – значит, ни о каком принципиальном повороте в российском антидопинге говорить нельзя. СБР по-прежнему занят тем, что покрывает главных организаторов допинговых преступлений. 

Ну и да, по делу Печенкина и Чернышова можно судить о том, в какой заднице находился в тот период российский биатлон. Если уж система покрывала двух далеко не топовых биатлонистов, можно уверенно предположить, что под ее защитой находились все сборники поголовно. Вопрос, по сути, лишь в том, кого угораздило сдать РУСАДА положительную пробу. 

Хотя, повторяю, наряду с отстранением читеров минувших лет хотелось бы дождаться отстранения их дилеров, многие из которых до сих пор при деле.

Фото: РИА Новости/Алексей Филиппов, Александр Вильф