«Я прекрасно тру полы. Лучше всех». Мыскина – о победе на «Ролан Гаррос», встречах с президентами и семье

А еще о том, за что не любит Энен.

15 лет назад Анастасия Мыскина обыграла Елену Дементьеву в финале «Ролан Гаррос» и стала первой российской чемпионкой турнира «Большого шлема». В честь юбилея она дала интервью «Евроспорту», в котором рассказала:

о встрече с Путиным в Париже, ради которой после победы меняла билеты на самолет

«Я не помню, чтобы мы меняли билеты, чтобы ждали целый день. Я помню только тот фрагмент, что мы уже едем в аэропорт и нам говорят: Владимир Владимирович возвращался откуда-то тоже из Франции, сейчас вы с ним тут встретитесь, а самолет подождет. Это единственное, что я помню.

Мы зашли в аэропорт, нас отвели в какую-то комнату, мы с Леной там посидели-подождали, Владимир Владимирович зашел, нас поздравил, и все – мы улетели. Помню еще не очень добрые взгляды людей, которым пришлось нас ждать в самолете. Но, слава богу, мы вернулись.

Нас перед встречей никак не инструктировали, все достаточно человечно, спокойно, душевно. Тем более, до этого мы встречались с Борисом Николаевичем [Ельциным], поэтому мы с Леной знали нормы и правила поведения. Были очень рады и счастливы, что он нас поздравил. А потом еще была встреча в Москве, которую я хорошо помню».

О встречах с Ельциным

«Первую я не вспомню, но помню несколько встреч, которые были очень яркими. «Кубок Кремля», когда он выходил на корт. Париж, когда он приезжал – правда, уже не в статусе президента нашей страны. Домашние встречи, когда нас приглашали на обед – причем на кухню, а не на какой-то официальный обед. Были приятные встречи с Наиной Иосифовной на кухне.

Номера телефона его у меня не было. Мне ничего не было нужно, поэтому даже как-то не приходило в голову позвонить, что-то спросить. Мы просто играли, тренировались и жили своей жизнью».

О периоде после «Ролан Гаррос»

«После этого я сыграла «Уимблдон», где, кажется до 1/16 дошла. Потом US Open, который я провалила, потому что все уже накопилось. Если ничего не путаю, потом была Олимпиада. Я была к ней готова очень хорошо морально и физически, но там был полуфинал, который мне снится ночами в кошмарах – редко, но все же [проиграла Жюстин Энен, ведя 5:1 в третьем сете]. А потом я еще выиграла «Кубок Кремля».

Я понимала, что в теннисе победа – это на один день, а потом у тебя новые турниры, где те же игроки, которые тебя еще больше хотят победить. Поэтому я долго не расслаблялась».

О полуфинале Олимпиады, проигранном с 5:1 в третьем сете

«Мне не хватило психологической устойчивости, как сейчас модно говорить. Не хватило внутренних сил взять себя в кулак и не начать расстраиваться по каким-то моментам, просто выдохнуть и подумать, что нужно делать. Физически я была готова бегать еще долго, а внутри в какой-то момент очень расстроилась, что не смогла дожать, и не взяла себя в руки.

У меня до сих пор внутри что-то екает, когда вижу фамилию Энен. При всем уважении к Жюстин я до сих пор ее не очень люблю за все результаты, которые у нас были.

Олимпиада – это то, о чем я действительно очень переживаю и жалею».

О славе теннисистов начала 2000-х

«Было безумно приятно, что люди узнают. Было очень круто, когда наши матчи собирали «Олимпийский». Наверное, ради этого мы и играли в теннис, да и сейчас, наверное, ради этого выступают многие теннисисты и спортсмены.

Говорить о том, что какая-то для меня была польза… Нет, спасибо нашей родной полиции, которая до сих пор, останавливая, узнает. Иногда даже спрашивают: вы еще играете? Некоторые думают, что я продолжаю карьеру, с удивлением узнают, что я уже давно не играю. Да, такие моменты были».

О том, что будет с интересом к теннису в России после Шараповой

«Его и сейчас мало. Сейчас столько всего происходит, что нужно что-то очень яркое. А таких теннисистов вообще нигде нет – такой восходящей суперзвезды. Среди них нет никого, кто бы стадионы собирал».

О разнице между старым и новым поколением игроков

«Надо понимать, что жизнь сейчас другая и дети другие, и воспитываются они от интернет…  чего-то там. Я не могу сказать, нравится мне это или не нравится, но мне ближе то время – более спокойное, более понятное, независимое от социальных сетей, от интернет-порталов. У нас интернета вообще мало было.

Не скажу, что я хочу туда вернуться, но оно было спокойнее».

Почему официально не объявляла о завершении карьеры

«Я тогда [в 2007-м, когда провела последний матч] не думала, что совсем закончу. У меня была очень неприятная травма, которая до сих пор меня беспокоит. Надо было ложиться на операцию, а я не стала этого делать, думала, что перерыв даст возможность ее залечить.

И в принципе мне не нравятся эти прощальные церемонии, когда все плачут, рыдают. Это же был прекрасный период, когда я добилась результатов, благодаря которым работаю в теннисе и работала не только в теннисе. Это прекрасная часть жизни и прощаться с ней как-то немножко странно.

Вероятность того, что я вернулась бы после операции, была не очень большая, потому что это плечо и тут нужно огромное терпение и огромный стимул, чтобы вернуться. А у меня довольно быстро после паузы появился старший сын, и все приоритеты очень резко поменялись. Поэтому на возвращение процент был уже очень маленький, и это даже не связано с травмой.

Мы сейчас с Леной Дементьевой раз в неделю тренируемся и шутили, что сыграем пару на «Кубке Кремля». Но из-за безумного количества правил, связанных с допингом и так далее, мы решили, что это шутка».

О сыновьях

«Старшему недавно исполнилось 11, его зовут Женя. Средний – Георгий, ему в этом году будет девять. Младшенькому в марте исполнилось семь. Я сейчас занервничала, вспоминая возраст.

Старший готов даже спать в бутсах и с футбольным мячом, тренируется в академии «Барселоны» в Москве. Недавно даже ездил на турнир в Испанию. Гоша очень любит футбол, но так получилось, что больше занимается плаванием и даже несколько раз выступал на городских соревнованиях. А младший ходит на теннис, и ему даже нравится. Но я не имею к этому никакого отношения, сижу в предбаннике и жду.

Я посмотрела, что у него прекрасная техника, все хорошо, и больше не лезу. Очень доверяю его тренеру, замечательной девушке. Даже если будут перспективы, я его в свои руки не возьму. Во-первых, считают, что мальчика должен тренировать мужчина. Во-вторых, свои дети – это немножко другой подход, их жалеешь чуть больше, чем нужно. Мне кажется, что я не смогу загнать ребенка в нужные рамки.

В последние годы жизнь строится от детей, для них, при них. Некоторые игроки хотели, чтобы я с ними поехала на большее количество турниров, чем я могу себе позволить, и мне приходилось отказываться. Я не могу глобально вести одного игрока, потому что с ним нужно постоянно находиться. Поэтому я сразу же говорю, что могу в Москве поработать, но ездить часто не могу».

О предложениях потренировать

«В основном русскоговорящие. Несколько лет назад было предложение, пробный вариант поехать за границу – в какой-то клуб, по-моему. Но я сразу же отказалась.

Даже если предложат всю семью перевезти, откажусь. Я здесь живу, здесь все люблю. На данный момент у меня даже нет такой мысли».

О том, что делает по дому

«Я прекрасно тру полы. Лучше всех».  

Фото: REUTERS/Philippe Wojazert; РИА Новости/Алексей Панов, Владимир Федоренко, Антон Денисов; youtube.com//Eurosport Россия; Gettyimages.ru/Clive Mason, Robert Laberge