Болезни, пьянство и нелепая смерть. 400 шрамов Терри Савчака

Трагедия легенды НХЛ.

В конце апреля 1964-го новички «Детройта» дрожали в раздевалке Maple Leaf Garden – боялись провалиться в пятом матче финальной серии против «Торонто». В то время как на соседней лавке Горди Хоу спокойно болтал с вратарем Терри Савчаком по прозвищу Юки (из-за украинского происхождения), лицо которого походило на заготовку пластического хирурга.

– Юки, как ты себя чувствуешь?

– Большой парень, забей пару сегодня вечером. Я думаю, этого будет достаточно, чтобы после матча мы все себя чувствовали здорово.

Загружаю...

– Сделаем, можешь не переживать. 

Весь матч эти двое пытались отыграть сюжет, расписанный в раздевалке: но Горди Хоу забил один, а вот Савчак и правда пропустил только раз – «Детройт» победил. «Это демонстрирует, что мог сделать Савчак, когда концентрировался на конкретной задаче. У меня до сих пор мурашки по коже, когда думаю о том, что этот человек творил в рамке ворот», – вспоминали их партнеры по той команде.

*** 

Уверенность в себе и тяжелый характер Терри унаследовал от отца. В свое время Луи Савчак бежал из Украины в Канаду, где поселился в пригороде Виннипега и работал на жестяной фабрике. 

Там он закалял мышцы и много пил, а однажды, прогуливаясь по городу, вырубил какого-то бывшего чемпиона по боксу – из-за чего получил прозвище «крепкий козел».

Дом Савчаков походил на ночлег аскетов: пустые стены, простой стол и стулья, размещенные на крошечном пространстве. Места сильно не хватало, и маленький Терри спал со старшим братом Майком – тот пел ему колыбельные и рассказывал про хоккей. Терри с удовольствием слушал брата, который играл в воротах школьной команды, и представлял, что когда-нибудь будет так же храбро отбивать шайбы.

Вместе с Майком он гонял на замерзший пруд, где выкатывался на лед в высоких ботинках, набитых газетами – это хоть как-то подгоняло огромный размер под детскую ногу – и разглядывал низкое зимнее солнце. 

Через шесть лет Майка не стало. Он упал на тренировке и больше не поднялся – оказалось, у него врожденный порок сердца, который вовремя не обнаружили. Терри рыдал несколько недель, а потом решил, что точно станет хоккейным вратарем. Теперь он мечтал только об одном – добиться того, чего хотел бы добиться Майк. 

Загружаю...

«Я тосковал несколько месяцев. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы не щитки. Они висели в моей комнате на самом видном месте и постоянно напоминали о брате. В один момент я твердо решил завершить его дело – стать голкипером любой ценой. Когда я подрос, щитки пришлись мне почти впору. Они износились до дыр, но до сих пор лежат в гараже», – вспоминал Савчак. 

Так в 12 лет Терри заиграл за команду школы, но в том же году он неудачно упал на руку во время регбийного матча – локтевая кость раздробилась на 60 осколков. Врачи вытягивали их почти сутки, чтобы не ампутировать конечность. Травма заживала год – при воспалениях Савчак не спал от невыносимой боли, но все равно вернулся в спорт. Его правая рука укоротилась на пять сантиметров. Правда, Терри это не остановило. Он помнил о долге перед братом – и вскоре попал в молодежную команду «Детройта». 

Сначала «Ред Уингс» отправили Савчака в юниорский «Виннипег Флайерс», а затем перевели в молодежную команду, которая базировалась в Галте, штат Онтарио. Пришлось переезжать, тем более в Онтарио платили 80 долларов в месяц – деньги тогда приличные. Перед отъездом мама вложила в его руку десятидолларовую купюру. «Это были одни из немногих 10 долларов, которые у нее когда-либо были», – вспоминал позже Савчак. 

Загружаю...

В 19 лет тренеры «Ред Уингс», ошеломленные сумасшедшей реакцией и жертвенностью кипера, выдернули его из молодежки в основу. На тренировках он не уворачивался от искрящихся бросков мужиков и подставлял под шайбу все – даже лицо. 

Спустя годы физиономия отчаянного Терри разукрасилась сотнями разных шрамов (за все годы насчитали минимум 400), но он не поменял своего главного принципа – никогда не уворачивайся от проблемы или шайбы.

*** 

В 1949-м НХЛ еще состояла только из шести команд и на всю лигу было столько же голкиперов (если единственный вратарь в клубе не мог играть, в ворота вставал сам тренер), которые еще ничего не знали о защитных масках. Только особенный человек мог ворваться в узкую бригаду голкиперов, но Савчак как раз и был таким.

Из задатков спортсмена в нем жил только фантастический характер и дикое желание играть за брата. В «Детройте» это прочувствовали, и даже заплатили Савчаку 2000 долларов подъемных. Когда Терри получил чек на все деньги, он сразу отправился в банк, где превратил бумажку с печатью в 20 стодолларовых купюр, которые чуть позже раскидал по полу своей комнаты. Парень валялся и наслаждался своим богатством где-то час, а потом сложил ровной стопкой и отправил домой. Это помогло выжить его семье. 

За несколько месяцев до перехода его отец сорвался с лестницы и раздробил нижнюю часть позвоночника. Мать Терри теперь все время сидела дома, ухаживая за мужем, и почти не могла работать. Правда, дела у их сына полетели в гору.

Загружаю...

*** 

Летом 1952-го Терри Савчак был одним из лучших в лиге – праздновал победу в Кубке Стэнли и личную «Везину». Казалось, что нет никого, счастливее вратаря «Детройта», но выяснилось, что все-таки есть – Терри Савчак через пару недель. 

Тем летом он познакомился с Патрисией Мори, юркой 17-летней школьницей. Пэт была приемной дочерью Эда Мори, известного владельца поля для гольфа в Юнион-Лейк.

Как и Терри, Патрисия знала о тяжелой жизни: ее мать умерла при родах, а отец ушел в море. Пэт и многочисленных братьев и сестер разбросали по разным семьям. В 11 лет Пэт повезло – она попала в семью Мори. 

Она ничего не понимала в хоккее, даже не представляла, что такое «Детройт Ред Уингс», и уж тем более не знала о молодом вратаре, показавшем фантастическую статистику в прошедшем сезоне – 1 пропущенная шайба в среднем за матч.

На первом свидании они пошли в Театр Фокс, где надели 3D-очки, чтобы увидеть Винсента Прайса в фильме «Дом восковых фигур». Вскоре после этого Терри сделал девушке предложение – он припал на одно колено, чтобы попросить Патрисию выйти за него замуж.

Удивительно не то, что Пэт сказала «да» в столь юном возрасте, а то, что Терри самостоятельно поднялся с колена. Уже тогда его здоровье уносилось к черту, но дальше было только хуже.

***

Спустя год Савчак мчался на машине по скользкому шоссе, потерял управление и вылетел с трассы: авто перевернулось, повалило пару деревьев и превратилось в первоклассный лом, а тело Терри – в дешевый суповой набор.

Загружаю...

Врачи несколько дней бились за его жизнь и победили, хотя предупредили, что в хоккей сыграть больше не придется, но Савчак не желал слышать. Чуть больше чем через год он обнимал Кубок Стэнли – третий в карьере (и все три он завоевал с «Детройтом»), а следующий сезон начал в «Бостоне». 

«Это сумасшествие, но когда я на льду, то совсем не волнуюсь. Я просто отбиваю шайбу», – рассказывал Савчак. 

В Юки бостонцы искали человека, который будет вытаскивать ничейные матчи, полагаясь на феномен Савчака. Терри и правда был феноменален в воротах: он не только фантастически реагировал на броски, но еще и уничтожал своих защитников злым ревом и даже лупил самых нерасторопных клюшкой. В «Детройте» на него никто не обижался, даже журналисты, которых во время интервью он частенько посылал к чертовой матери. Правда, местные корреспонденты за глаза обзывали Терри «гориллой», но он об этом не знал.

В «Бостоне» у Савчака совсем не задалось. Однажды после игры с «Детройтом» он ехал на машине, остановился у кафе быстрого питания и не смог встать из кресла.

«Мои ноги меня не слушались. Я не мог даже немного пошевелиться, и это было страшно», – вспоминал Терри. 

Позже приступы повторялись: он падал от ужасной слабости во время тренировок, с лестницы дома и на тротуаре, а еще ужасно потел. После того, как Терри похудел на 10 килограмм за две недели, он все-таки обратился к врачам. Диагноз ошарашил – мононуклеоз (вирусное заболевание крови, которое вызывает жуткую слабость и даже паралич отдельных частей тела). 

Загружаю...

Позже заболевание из-за слабого иммунитета возвращалось, а кровь Терри изменила цвет и походила на ржавую воду.

«За две недели я потерял двадцать фунтов», – вспоминал он. – Я очень сильно уставал, и иногда в третьем периоде думал, смогу ли вообще закончить игру», – рассказывал Терри . 

Савчак все равно лечился, выходил на площадку, согнувшись почти пополам из-за больной спины (после аварии она до конца не разгибалась), и отбивал эти чертовы куски каучука, но иногда все-таки ошибался.

В тот период о Савчаке писали, что он лентяй: не выкладывается на тренировках и забыл, что такое хоккей. Терри сжимал зубы и молчал, но в 1959-м, все-таки высказался: «Между мной и кем-либо из бостонцев никогда не было проблем. Они прекрасно ко мне относились. Мне мешала проклятая болезнь. Я чувствовал себя психом – подавленным и все время усталым».

В 1957-м он снова попал в «Детройт» и выглядел счастливым. Его состояние значительно улучшилось летом того же года, которое Терри провел в Виннипеге. Савчак улыбался и говорил, что чувствует себя лучше, чем когда-либо в жизни.

***

«Перед игрой я всегда думаю только о первом периоде. Моя философия заключается в том, что если я смогу провести его хорошо, то дальше останется только два. Если я хорошо сыграю во втором периоде, останется еще один и так дальше. Это сильно помогало сбрасывать напряжение», – объяснял Савчак.

Загружаю...

Терри всегда мыслил нешаблонно. Однажды, когда он еще играл за молодежку, Савчак увидел на прилавке модные туфли: «Я помню, как увидел в магазине пару туфель, которые отчаянно хотел. Они стоили 12 долларов. Я честно давал продавцу два доллара шесть недель подряд и пялился в окно на туфли, которые скоро станут моими. В итоге сделал последний платеж, надел новую обувь и гордо вышел из магазина. Пошел по улице и обнаружил, что они мне не нравятся, и с тех пор никогда не надевал». 

***

К началу 1962 года Савчак оставался единственным вратарем без защитной маски, но к сезону-1962/63 он все-таки надел этот «чертов бабский маскарад» и даже почувствовал себя увереннее, хотя никому не признавался. За Терри говорила статистика – в первых 10 играх он пропустил только 13 голов.

Правда, в январе 1963-го в по левой руке Савчака прокатился нападающий «Торонто» Боб Пулфорд. Двухчасовая операция восстановила поврежденные пальцы и мышцы. «Врач не помнил, сколько стежков он сделал, – говорил Савчак, – но я насчитал 79». После операции Юки пропустил 17 игр, но, вернувшись, вытащил «Детройт» в финал Кубка Стэнли, где они проиграли серию «Торонто». 

И хотя Савчак был еще очень хорош, через пару лет «Детройт» сделал ставку на молодого Роджера Крозье, который в свои 20 с небольшим казался невероятно перспективным и рвался в основу. Юки лениво выставили на драфт отказов, считая, что старикан никому больше не нужен, но он неожиданно появился в «Торонто».

Загружаю...

Они подобрали легенду и сколотили мощную связку с другим престарелым кипером – Джонни Бауэром. Их стараниями «Торонто» пропустил меньше всех в регулярке, и «Везина Трофи» досталась вратарской бригаде «Мэйпл Лифс», но Савчак отказался ее принимать, пока там не написали две фамилии: Бауэр, Савчак.

Характер Савчака точнее всего определил его лучший друг Марсель Проново, который играл с ним в «Детройте» и «Торонто»: «Я жил с Юки в течение многих лет. Когда мы вставали утром, я здоровался. Если он отвечал, то мы говорили до конца дня, а если нет – просто молчали». 

Савчак провел в «Мэйпл Лифс» три года. Его последний сезон – 1966/67 – оказался лучшим: он выбил 100 сухих матчей в карьере и играл волшебно, хотя страдал от боли в травмированном плече.

В четвертой игре полуфинала против «Чикаго» Савчак отбил все 37 бросков, в том числе сумасшедший выстрел Бобби Халла, который пулей вонзился в больное плечо – Терри не подал виду.

– С тобой все в порядке? – с тревогой спросил тренер «Торонто».

37-летний вратарь впился в него взглядом: «Я отбил шайбу, не так ли? Что еще надо?».

«Лифс», которых дико критиковали за слишком старый и медленный состав, затащили серию с «Чикаго», а затем переломили в финале «Монреаль» и подняли последний кубок в формате большой шестерки. 

Загружаю...

В решающем матче Савчак отбил 41 бросок, и после этого, пока в раздевалке «Лифс» все яростно пили шампанское, два избитых вратаря: Савчак и Бауэр сидели в углу, жадно глотали сигаретный дым и успокаивали замученные нервы.

После того, как толпа разошлась, Савчак все-таки вышел из раздумий, поднял больное тело со скамьи и пошел в душ, но остановился, чтобы сказать репортеру: «Вот так я и хотел бы уйти. Это было бы стильно. Да?». В ответ он ощутил немое «да» и пошел смывать кровавый пот. 

***

Наверное, тогда ему надо было уйти из хоккея: Савчак сходил с ума от боли и гасил ее, запивая ром пивом. Жена просила больше не играть в хоккей и залечивать болячки, но Терри бесился и пил еще больше.

В 1969-м, когда его обменяли в «Рейнджерс», Пэт не выдержала сумасшествий мужа и ушла. За тот сезон Савчак сыграл только в 8 играх, и в одной даже умудрился не пропустить (обновил свой рекорд по шатаутам в регулярке – 103 матча), но год все равно прошел зря: Терри злился и напивался еще чаще – тем более, что жил он теперь с партнером по команде Роном Стюартом в арендованном доме на Лонг-Айленде.

«Он любил пить, играть в азартные игры и приставать к женщинам, и ему было наплевать, кто об этом знает», – рассказывал канадский журналист Дэн Даймонд. 

Вечером 29 апреля 1970 года, после окончания сезона Савчак и Стюарт жарко спорили о том, кто уберет дом перед отпуском. Оба были в стельку пьяны после нескольких часов в местном баре. Вдруг Терри крикнул что-то про мать Стюарта и получил от него мощный толчок в грудь – после чего потерял равновесие и неловко рухнул на газон.

Загружаю...

Юки разорвал желчный пузырь и получил кровоизлияние в печень. Через день в больнице желчный пузырь удалили, а кровоизлияние остановили, но состояние кипера оставалось критическим. Еще через день он перенес вторую операцию по удалению крови из печени, но не помогло.

31 мая 1970 года Терри Савчак неожиданно умер в больнице Манхэттена из-за оторвавшегося тромба. Хирург, проводивший операцию, сказал, что все внутренние органы Савчака находились в ужасном состоянии, будто ему лет 120, но все знали, что Терри Савчак – парень, который никогда не уворачивался от шайбы или проблемы.

Это подтвердил и сходивший с ума от горя Стюарт: «В своей карьере Терри гораздо хуже падал на лед, и все было нормально. Это все как дурной сон. Я не верю, что это могло произойти, но виноват сам. Я хорошо знал характер Савчака и должен был вести себя аккуратнее».

Всего через год Савчак попал в Зал хоккейной славы НХЛ, никто даже не подумал, что нужно выдержать необходимый срок (5 лет с момента завершения карьеры).

Его экспозиция: с перчатками, масками и клюшкой стала самой популярной с первого дня открытия, а под табличкой с именем разместились почти вечные цифры: 1034 матча, 447 побед, 103 шатаута. Его рекорд по «сухим» матчам через 40 лет побил Мартин Бродер, но кое-что никто кроме самого Терри повторить бы не смог.

Загружаю...

Он выполнил мечту брата и стал одним из величайших вратарей в истории НХЛ. 

Где-то в той жизни Майк точно счастлив.

Фото: commons.wikimedia.org/Detroit Red Wings/NHL; twitter.com/DetroitRedWings; en.wikipedia.org/Schmackity; Gettyimages.ru/Bruce Bennett Studios, Bettmann Archive; en.wikipedia.org/Dave Hogg

Этот пост опубликован в блоге на Трибуне Sports.ru. Присоединяйтесь к крупнейшему сообществу спортивных болельщиков!
Другие посты блога
Línea de vida
Популярные комментарии
Артем Яковлев
Побольше бы таких материалов, особенно летом, время очень скупое на спортивные новости)))
sigizmund
Терентий Савчук был гарный украинский хлопец.
Pitts
Удивительно, что обошлось без самой, пожалуй, колоритной его фотографии. А между тем, она тут как раз более чем уместна https://historytime.ru/wp-content/uploads/2017/05/terri.jpg
Еще 98 комментариев
101 комментарий Написать комментарий