Дождь в твоих черных глазах
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Scroll down to read the English translation.
Chinese translation is now available here.
Воздух
Первые три звука еще разбиваются о тишину, пытаясь сложиться в осмысленное высказывание, наступает томительная пауза — Вэньцзинь сжимается клубочком на руках своего партнера — и разжимается вместе с началом музыкальной мысли. Это первый вздох, первый жест, первое высказывание программы, при зарождении которой мы как будто бы присутствуем. Он совпадает с первым и таким важным музыкальным жестом: с разрешением напряженной тишины в начальные звуки темы, с первым полноценным «вдохом» музыкальной фразы.
Или вот здесь: после того как Вэньцзинь выезжает с первого выброса (3S) и делает комбинацию шагов на одной ноге, музыка практически сходит на нет—остается только затихающее эхо последних звуков. На напряженном фоне этого замирающего движения (выдоха) делается тодес. Натяжение музыкальной фразы и рук партнеров идет параллельным курсом и завершается тоже одновременно — с окончанием элемента, с началом новой фразы, с разрешением неустойчивой гармонии в устойчивую, с новым вдохом музыки.
Сразу после тодеса начинается комбинированное вращение, два сегмента которого синхронизированы с музыкальным дыханием до долей секунды: совпадают границы, фазы вдоха и выдоха на движениях парнеров вверх и вниз соответственно.
Совместное дыхание музыки и движения, совпадение фаз вдоха и выдоха, натяжения и расслабления, движения и тишины — это то, что так притягивает сразу и уже не отпускает до самого конца программы. И даже как будто заставляет дышать нас в унисон в музыкой, в унисон с парой.
Огонь
Дыхание — это только начало и постоянный спутник жизни. То, что приводит эту программу в движение, тот ее внутренний «огонь», который заставляет нас идти вперед — это «рост» самого музыкального материала, не прекращающийся ни на секунду. Рост, сопровождаемый все возрастающей с каждой секундой интенсивностью движений, особенно во второй половине программы.
Ключевой момент этого перехода от медитативной статики начала к бурному движению второй половины — второй выброс (3F). Заход на элемент делается на очередном выдохе музыкальной фразы, а сам выброс начинается с резкого акцента — с «распрямления» музыкальной ткани, с ее перехода на новый динамический уровень.
Динамика музыкальной мысли идет рука об руку с динамикой хореографической. Ключевыми в этом плане становятся все три поддержки. В первой подчеркивается динамика самой мелодической линии, ее устремленность к вершине, которой отвечает акцентированное движение руки партнера вверх.
Вторая и третья поддержки делаются во второй половине программы и отвечают на усиление динамики и ускорение темпа своей амплитудностью, постоянно возрастающей плотностью движения (в том числе после поддержки).
Начавшись почти в полной тишине, почти без движения, программа приводит нас к буйству последних аккордов, к исступленной агонии концовки, в которой сжигаются последние остатки жизни.
Земля
Конечно, вся эта программа устремлена на великолепную Вэньцзинь Суй. И это очень правильно. Она настоящий герой всей этой истории: во всех трагедиях, перепадах, триумфальных возвращениях этой пары она всегда оставалась в центре внимания. Это она преодолевала свои страшные травмы, она возвращалась, она добивалась фантастических побед. Вся эта история — прежде всего о ней.
Партнер Хань Конг всегда оставался несколько в тени, но что было бы без его невероятной преданности, без его умения ждать, ценить, любить?
Во время, до и после прокатов им было оставлено очень много маленьких знаков этой большой любви: как он смотрел на нее; как он неожиданно поцеловал живот Суй после проката короткой программы (у всей команды в Kiss & Cry чуть не случился припадок после того, как этот момент показали на широком экране);
как он трогательно и так бесконечно бережно поставил ее на вершину подиума; как он подарил ей свой букет; как он, словно хрупкую хрустальную вазу, держал ее в поддержках и бросал на выбросах. Как он протянул ей свою руку перед проблемным для Суй прыжком — тройным сальховом.
Столько знаков настоящего мужского благородства и вызывающей колоссальное уважение духовной силы. Это отношение и есть настоящий фундамент этой пары и этой программы: та земля, на которой программа растет и развивается, дышит и сгорает.
Вода
Эта пара пропустила почти весь сезон, восстанавливаясь от очередных травм. Прямо перед чемпионатом мира от тренера Хонбо Чжао раздались очередные тревожные вести: партнерша травмировалась на тренировке, пара вновь была вынуждена пропустить неделю тренировок. На чемпионат мира они ехали с крайне туманными перспективами. От них вряд лм стоило чего-то ждать.
Но они вышли на произвольную программу и заставили нас замолчать. Заставили нас думать, переживать, дышать вместе с ними. Мы прожили с ними важную часть нашей жизни — и кто скажет, что это были всего 4 минуты? Разве это не было нечто гораздо большее, разве не пережили и не передумали мы за это время месяцы и годы, а может даже целые жизни, разве не оказались в тот момент рядом с ними, с такими вроде чужими — но одновременно и близкими для нас в тот момент — людьми?
Они вышли и показали нам «Дождь в твоих черных глазах».
А в наших глазах стояли слезы.
=====================================================================================
ENGLISH TRANSLATION
=====================================================================================
‘Rain in your black eyes’: The four elements of Sui-Han’s free program
Air
The first three notes of this program, still unable to shape a meaningful musical phrase, fall into silence. In the pregnant pause that follows, Wenjing Sui curls up in Cong Han’s hands—and then straightens her body with the first sounds of the emerging melody. This first contraction and expansion of the body signals the first breath, the first sensible utterance of the program whose birth we just witnessed. It coincides with the first musical gesture that pushes this program ahead: the resolution of its silent tension into the first sounds of the main theme. Music makes its first full breath.
Or here: when Wenjing lands her first throw (3S) and then completes an intricate combination of one-foot steps and turns, the music gradually fades away, leaving but a faint trace and distant echo of what was before. While music breathes out its last sounds, the pair begins their death spiral. At this point, the tension produced by their arms resonates with the musical tension that awaits its resolution, and when it finally does come, the element ends and a new musical phrase takes over. Music and choreography breathe together.
The death spiral is followed by a combination spin whose overall structure, smaller internal divisions, and the pair’s up- and downward motion within these segments are yet again synchronized with how the music breathes in and out.
The synchronicity of choreographic and musical breath, of their inhaling and exhaling rhythms, immediately draws us into the program from the very beginning. It makes us breathe in unison with the music and with the skaters.
Fire
Breathing is the beginning and the essential part of this program’s life. Yet what constantly pushes it forward and gives it the sense of development is its internal fire: the spectacular growth of this program and its musical accompaniment. The growth which Wenjing Sui and Cong Han articulate with the rising intensity of their movements.
The turning moment that witnesses a transition from a more static and meditative first part to a dynamic and louder second is the second throw (3F). The musical phrase exhales its last sounds on the entry to this throw, only to switch to a higher dynamic level emphasized by the beginning of the throw itself.
All three lifts are crucial in articulating this internal growth throughout the program. The first underlines the melodic profile, echoing its ascent with an upward motion of the partner’s arm, so as to make the beginning of the lift proper coincide with the highest note in the melody.
The next two lifts occur in the second half of the program, their amplitude and dynamics corresponding to the rising musical intensity.
The stillness and motionless of the beginning ultimately leads to the burst of energy near the end of this program, in which the last remains of its life are finally consumed and burned out.
Earth
The whole program is effectively focused on Wenjing Sui, accentuating her brilliance and telling us a troubled story of her injuries and recoveries, of retreats and returns. She remains the main focus of this story throughout the program, and rightly so. Her partner Cong Han remains in shadow, and yet what would become of this program without his endless patience, his undying devotion to his partner, his ability to wait, value, and love?
Before and after this skate, as well as throughout the program, he left multiple signs of his devotion: in how he looked at Wenjing; how all of a sudden he kissed her stomach after the short program,
how he carefully put her on the top of the podium and gave her his flower bouquet; how tender and cautious he was during throws and lifts. How he extended his hand to Wenjing before the element that is her main nemesis, triple salchow.
The help he offered and the passion he brought were a true foundation of their success: the soil on which the program grew and developed, breathed and burned.
Water
They missed the entire first half of the season recovering from multiple injuries. Right before the world championships, another alarming news about their condition came from their coach Hongbo Zhao: Wenjing suffered a new injury at one of their practice sessions—as a result, the pair had to miss another week of training. Hardly anyone believed in them at this point, let alone expected them to win the title.
And yet they went on the ice and silenced the critics. They made us quiet, made us think, feel, and breathe together. We spent an important part of our lives with them, way more than just some fleeting four minutes: we thought through months and years, and perhaps even whole lives. We spent our time together with the people that we don’t know, but that seemed so close to us at this moment, and so familiar.
They went on the ice and skated to ‘Rain in your black eyes’.
And our eyes were full of tears.