Котлеты и Мухи

То густо, то пусто – неделю назад я катался по Балканскому полуострову, ругался на дискотеке с ирландскими школьницами, пил из горла отборный “Jameson” и ведать не ведал о каком-то там боксе. А вчера смотрел на ринги Гамбурга и Лондона, созванивался с людьми в Мякинино, Легионово и Екатеринбурге, и мотался между Москвой и Чеховым. В последнем мне, кстати, понравилось больше всего. А вот картинка из Гамбурга совсем не впечатлила.

… «А, ну, как? Успеваем?», – Ивайло Гоцев, менеджер Теке Оруха, пытался придать своему лицу тревожное выражение, периодически выдвигал и убирал обратно солнцезащитный козырек в салоне моего автомобиля, крутил-вертел ручку громкости на магнитоле, успевая при этом звонить в Вегас и в Чехов, фотографировать окрестные церквушки и расспрашивать меня о популярности MMA в России. Интерес был не праздный – на заднем сидении мерно посапывал Благой Иванов, бивший когда-то «самого Федора», а теперь пытающийся раскрутиться в России. «Чем занимаешься сейчас?» – спрашиваю у Благоя. «Драчками» – устало улыбнувшись, отвечает Иванов. «Вымотался?» – «Да, есть немного. Скажи, а «Рай» – это самый крутой ваш ночной клуб или есть еще круче?»… Теперь Иванов спал, Гоцев («Василий Жиров был моим первым крупным успехом; я, без ложной скромности, сделал из него чемпиона мира, легенду») развивал кипучую деятельность на соседнем со мной сидении, а я топил все 140 мимо милицейских блок-постов. Мимо проносились «Майбахи» и «Ягуары» – народ ехал в Чехов. На Поветкина…

Мимо проносились «Майбахи» и «Ягуары» – народ ехал в Чехов. На Поветкина…

… В итоге мы опоздали, что стало для всех немалым сюрпризом. Дело не в нашем опоздании, конечно, а в пунктуальности организаторов. Боксерская общественность в последние годы делала все, чтобы отучить меня приезжать вовремя – в пятницу, например, намеченное на полдень взвешивание с грехом пополам состоялось в час, а никто и ухом не ведет. Или, скажем, в февральском «Крокусе», когда обещанное на шесть вечера началось почти в восемь. А тут всего каких-то 15 минут, а первая пара боксеров уже завершила свои отношения после 3-х нокдаунов.

В Чехове вообще все было быстро, компактно, красиво и даже сексуально. Вся программа уложилась в два часа; в каждом поединке (их всего было три) были или нокдауны, или нокауты; а по общедоступному телевидению показали только главный бой, зато «в прямой трансляции» (т.е. с задержкой на час), что для России уже замечательно. Единственная девушка (впрочем, на трибунах были девушки и много краше, да и было их много больше) с табличками потряхивала своими достоинствами – большего собравшимся в зале мужикам и желать было нечего – для одного значимого поединка вполне достаточно. После боя не было никакой пресс-конференции – и, Слава Богу! Слушать банальные вопросы и не менее банальные ответы уже надоело. А тут – нате вам, пожалуйста! – уже и стол накрыт, и водка с коньяком стынет. «Тебе, чай, нельзя? Коньяка-то? За рулем все же» – с ехидной улыбкой замечает коллега Андрей. Но ему еще ехать в Крокус-сити, а потом еще и домой, а меня только Кличко ждет со своей трансляцией, да и нескоро это – так что пока 1:0 в мою пользу. Располагаюсь с другими коллегами в одной из лож; кушаем (а кто-то даже и выпивает) котлетки с баклажанчиками и голодными глазами рассматриваем каких-то моделей, в томных позах демонстрирующих лучшие детали человеческой геометрии на фоне спонсорских баннеров. И хлеб, и зрелища – а вы говорите, что у нас нет индустрии бокса?! Бокса, может, особо и нет, зато развлекательные технологии на подъеме. Вот, скажете, что здесь только один стеб. А вот и нет – писать про Чехов мне не нужно было (отчет был составлен за 10 минут и отправлен за океан), поэтому я постарался оценить все происходящее с точки зрения самого обычного поклонника, заскочившего на огонек. Понравилось. Не только мне, между прочим: около черного входа народ даже свадьбу после боя успел сыграть.

Я постарался оценить все происходящее с точки зрения самого обычного поклонника, заскочившего на огонек

… Гамбург понравился много меньше. Опять-таки с точки зрения обычного человека. Для того чтобы объяснить почему, я сразу отделю котлеты (не те самые, Чеховские, а другие) от мух. Итак:

1. Я действительно считаю, что Владимир и Виталий Кличко – два доминирующих на сегодняшний день тяжеловеса, каждый из которых по праву носит звание чемпиона мира. Более того, я согласен с теми, кто утверждает, что они доминируют не только в настоящее время, но и последние 5-6 лет.

2. Я вовсе не против того, чтобы и Владимир, и Виталий оказались в Зале Славы мирового бокса через несколько лет после завершения их карьер. Они там и окажутся – вот увидите. В конце концов, чем они хуже Бэрри Макгуигана? Вот и я думаю, что ничем. Или я не прав?

После этого признания в любви и почитании, которое должно смягчить сердца оголтелых кличкофилов и глорихантеров местного и не только разливов, я выдвину свой главный тезис на сегодня:

Братья Кличко (в первую очередь, Виталий) – хорошие бизнесмены, но весьма посредственные промоутеры.

Вы удивитесь, не противоречит ли одно другому? Отнюдь. Бизнесмены (в данном контексте) – это те, кто зарабатывают деньги на боксе, по возможности не вкладывая их в этот бизнес; промоутеры – те, кто вкладывают самое себя, чтобы раскрутить свое дело и своих боксеров и в будущем, может быть, получить с этого определенный доход. Почувствуйте разницу: одни вкалывают, другие снимают сливки и сшибают бабки.

Где проводят свои поединки Братья? Почти исключительно в Германии, где многолетними усилиями местных воротил создалась сюрреалистическая параллельная вселенная («Может бой проходил на другой планете?» – спросил меня наш редактор Андрей Иванцов), в которой люди готовы рукоплескать самым замшелым стинкерам, и где даже ребята вроде Озкана Цетинкайи не будут подвергнуты заслуженной обструкции со стороны разозленных фанатов. Это там, в Германии, усилиями двух, всем известных промоутеров была воспитана и такая развращенная публика, и такие «достойные продолжатели дела», как К2. И вот, что мы имеем на выходе: 10 раундов кривляния со стороны хорошего некогда боксера Олы Афолаби; потешные поединочки как с участием пристойных боксеров (вроде Александра Устинова или Заурбека Байсангурова), так и с такими экспонатами боксерской кунсткамеры, как Хизни Алтункая и Ненада Боровчанина. Пять боев андеркарда усыпили зрителей достаточно для того, чтобы они начали освистывать главный бой вечера только с его середины. Это, похоже, и было стратегической задачей предварительной программы. В Германии такой фокус проходит; за океаном люди этого просто не поймут.

И Владимир, и Виталий в Зале Славы мирового бокса окажутся – вот увидите

Шутки в сторону: по уровню боксерской составляющей мероприятия К2 можно сравнить разве что с последними шоу Ахмета Онера или какими-нибудь аргентинскими посиделками на местном кабельном телевидении. А скольких боксеров братья Кличко сделали чемпионами мира? Правильно, двух: Владимира Кличко и Виталия Кличко. Джонатон Бэнкс из рубаки-парня превратился в первоклассное снотворное, Байсангуров понемногу деградирует с каждым следующим боем после поражения от Бандрейджа, калибр оппозиции Устинова снизился до микроскопических масштабов, а Энди Ли так и не вернулся на свой уровень до поражения от Брайана Веры. Показательно.

Все бы ничего, если бы главные события с лихвой компенсировали промашки предвариловки. Однако вместо брутальной перестрелки с таким мастером одиночного удара, как Бриггз, мы видим методичное, вялое выдавливание и избиение крупного, старого человека, который убедил себя в том, что у него есть какие-то там шансы. Бриггз не боксировал три с половиной года (Педро с Кэллоуэем не предлагать – при желании я могу о них много интересного рассказать). До этого его, куда более опасного, немногим менее уверенно победил Султан Ибрагимов, а его пикового когда-то (как же давно это было!) на запчасти разобрал Леннокс Льюис. И вот, Виталий, этот Феликс Штурм тяжелого веса, лезет на канаты, чтобы просить прощения у зрителей, а Бриггз едет в реанимацию, чтобы залечить переломанное лицо (по последним данным, ничего более серьезного у него вроде не нашли). И в этом тоже виноват Кличко, кстати.

Это все эмоции, понятное дело. Всегда хочется видеть, как человек вкладывается в дело, работает душой, а не головой. И Виталию, и Владимиру не нужно подключать ни «яйца», ни «сердце», чтобы побеждать. Между ними и все тем же Штурмом только одна разница – у второго нет столь мощного удара. В остальном все едино: три хороших боксера, бои которых я смотрю с превеликим трудом, и писать про которые – сущее мучение. Это и беда их, и вина, но вовсе не причина, чтобы этим своим недугом гордиться. Недуги лечат, а не выставляют напоказ.

Еще несколько размышлений:

Почему же я тогда пишу про Кличко и смотрю их бои, а не поединки мухачей? Скажу честно – приходится; это часть моей работы журналиста и репортера (особенно, второго). Мне и Штурма приходится смотреть, и Кори Спинкса, и даже поединки Стивена, прости Господи, Луэвано. Ничего, морально-волевые еще никто не отменял…

Дело не в том, кого побеждать, а в том, как это делать

… Я написал про беду и вину. Беда – это уровень современного тяжелого веса (здесь и Виталию, и Владимиру можно только посочувствовать); вина – манера обращения с нижестоящими. Как правильно чемпионить при столько подавляющем превосходстве – смотрите на примерах Хаосая Гэлэкси или Рикардо Лопеса; в тяжелом весе есть свой пример – Железный Майк образца 87-88-го годов…

… В прошлый раз я писал о том, что Братьям стоит сделать для улучшения сложившегося положения. Навряд ли они читают мои опусы, но факты говорят о том, что мы мыслим в одинаковом направлении. Я отмечал, что увеличение количества боев до приемлемого (не меньше 3-х год) стало бы хорошим шагом вне зависимости от уровня оппонентов. Мне говорили, что я первым буду оплевывать их за выбор оппонента. Ничего подобного! Я не был ни против Сосновского, ни против Бриггза; не буду я и против Дерека Чисоры. Осталось победить его с огоньком и выйти через пару месяцев против Чонси Уэлливера. Я первым буду рукоплескать – нет, серьезно. Дело не в том, кого побеждать (смотрите выше про «беду»), а в том, как это делать. В боксе, в первую очередь, судят победителей.