Три вопроса «макларенцам»

                                                                               ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Прежде чем приступить к чтению этого поста, советую освежить в памяти замечательный рассказ сэра Артура Конан Дойля «Подрядчик из Норвуда». Для тех у кого нет такой возможности напомню, что там изложена история о том, как престарелый английский мошенник придумал изощрённое преступление, которое позволяло ему не только скрыться от кредиторов, но и жестоко отомстить отвергнувшей его женщине. Шерлоку Холмсу стоило немалых трудов вывести злодея на чистую воду. Запомнилась финальная апофегма знаменитого сыщика: "Ему не хватило чувства меры – качества необходимого истинному художнику". Подобная мысль возникает и при изучении «фактов» изложенных комиссией Макларена – Родченкова.

«Допинг-гейт», раздуваемый пиндостанской околоспортивной плутократией, достиг предельного уровня накала. Беспрецедентное по своей наглости давление на мировое олимпийское движение при помощи Fourth Estate, всё более становится похожа на безвкусную бродвейскую постановку с плохими актёрами и занудным сюжетом. В роли «экскаватора» призванного похоронить российский спорт выступает «независимый эксперт», бывалый канадский спортивный юрист Дик Макларен. Два месяца, совместно с «мордорским» перебежчиком  Гриней Родченковым (далее просто Родей), они сочиняли удобоваримое кушанье для западных масс-медиа. Итогом этого сомнительного «творчества» стал многостраничный доклад, вроде бы как, вскрывающий глобальное проникновение допинга в российский спорт и его прикрытие на государственном уровне.

Солидный объём, пространное изложение «фактов», навязчивая привязка действительных событий к домыслам, всё это призвано произвести впечатление на рядового обывателя, привыкшего верить СМИ на слово и не знакомого с декартовским методом радикального сомнения. Направляемый умелой рукой искушённого юриста, Родя нафантазировал добротную фальшивку. Даже хочется провести параллель с его тёзкой (и коллегой) из замечательного сериала «Ликвидация».

                                           1

                                                                                        ВОПРОС ПЕРВЫЙ

Итак, вспомним основной тезис доклада, ради которого и затевалось всё это шапито: «Система (глобального допинга) была создана после Олимпийских игр 2010 года. Она позволяла добиться подмены положительных результатов на отрицательные под надзором заместителя министра спорта, а также непосредственно министерства спорта России, РУСАДа и ФСБ. Система работала хорошо, чтобы скрыть допинг, за исключением крупных международных мероприятий» (с)

Ничего не кажется в этой фразе странным? Зачем создавать допинг-систему, которая не работает как раз там, где нужно – на «крупных международных мероприятиях»? Но меня не столько это интересует, сколько другое. Итак, формулирую свой первый вопрос:

Каким образом Минспорта России, РУСАДа и ФСБ организовывали «подмену положительных результатов на отрицательные» на некрупных междунарожных спортивных мероприятиях, таких как – этапы «Бриллиантовой лиги» и «Mare Nostrum», этапы Кубков мира по биатлону, лыжным гонкам, конькобежному спорту и т.д. и т.п. А также результаты внесоревновательного контроля российских спортсменов входящих в международный пул тестирования, в период с 2011 по 2015 г.г.?

Да, и кстати, неплохо бы г-ну Макларену пояснить, чем допинг-контроль на «крупных международных мероприятих» отличается от стандартной схемы, и если это отличие так эффективно, то почему его не внедрить повсеместно?

                                                                                          ВОПРОС ВТОРОЙ

Теперь давайте вспомним про пресловутый «коктейль» Роди. Если верить бахвальству нашего фармазона, то комбинация метенолона, тренболона и оксаландрона, по его рецептуре, была практически неуловима. По моему мнению, это утверждение довольно странное, потому, что каждый по отдельности из этих стероидов давно и успешно ловится. Ну да сделаем разок исключение, и перекрестившись, поверим жулику. Но тогда сразу возникает мой второй вопрос:

Зачем менять пробы с неуловимым допингом, на пробы ГАРАНТИРОВАННО пропаленные чужим ДНК и поваренной солью?

Может быть в ФСБ работают и не лауреаты нобелевки по химии, но всё же не полные идиоты. Кто-то скажет, что допинг-пробы не тестят на совпадение ДНК. Но он тут же получит от меня в нос ссылкой на дело Лены Соболевой и ещё шести наших легкоатлеток, забаненых перед Пекином-2008 именно по причине несоответствия с ДНК более ранних проб.

И вот теперь хорошо видна главная нестыковка показаний Роди. Если его «коктейль», на котором он категорически настаивает, был придуман специально для ОИ-2014, то значит никакой государственной допинг-программы не было. Одно исключает другое. Дизайнерский допинг 2014 года не мог применяться в 2011-2013 годах. Если до этого использовался другой допинг, тогда почему в докладе о нём не сказано ни слова? Вот тут как раз и подвело Родю чувство меры. Заказчик настоятельно требовал от него развёрнутую во времени госпрограмму, но его более ранние откровения вступили в когнитивный диссонанс с этой выдумкой.

                                                                                         ВОПРОС ТРЕТИЙ

Следующая нестыковка настолько очевидна и потешна, что по сети о ней уже ходят анекдоты. Давайте зададимся простым вопросом: «А сколько допинг-проб на ОИ-2014, собственно, сумел подменить Родя»? При этом давайте не забывать, что идёт Олимпиада, необходимо ежедневно тестировать сотни проб. Работа в здании сочинской лаборатории кипит с раннего утра до позднего вечера. Да и сам Родя не железный, часа четыре ему поспать необходимо, чтобы набраться сил перед очередными ночными «подвигами». Вот и выходит, что на подмену проб остаётся 3-4 часа.

Теперь вспомним схему подмены описанную нашим «великим комбинатором». Сообщник, находящийся в хранилище(!?), через дырку в стене замаскированную шкафом, передавал Роде склянки с пробами российских спортсменов. Как сообщник среди тысяч анонимных проб безошибочно находил российские, это отдельный вопрос. Затем Родя передавал ёмкости спецагенту ФСБ с позывным «водопроводчик». Тот уносил пробы в неизвестное место, где их вскрывали по волшебной технологии «трах-тибидох-сиски-масиски». Место это было точно не в здании, иначе Родя про него бы знал. Скорее всего речь идёт о трейлере где-то на параллельной улице. Через некоторый промежуток времени «водопроводчик» приносил уже вскрытые склянки с подменённой мочой. Далее, наш Штирлиц начинал колдовать с пробами, разбавляя её по вкусу (то бишь в соответствии с данными анализов) водой или солью. Процесс тоже достаточно кропотливый, связанный с постоянными замерами плотности субстанции, расчетом количества соли и её взвешиванием. Обработанные пробы снова передавались «водопроводчику» и тот их уносил на запечатывание по уже упоминавшейся волшебной технологии. И уже в предрассветной полумгле приснопамятные бутылочки возвращались на своё законное место в хранилище. Представляя себе эту картину (а у меня живое воображение), я формулирую свой третий и последний вопрос:

В чём смысл подмены лишь небольшой части допинг-проб российской сборной, если основная часть «палёнки» оставалась в хранилище нетронутой?

Я уже молчу про такие мелочи, как необходимость объяснения еженощных визитов «сообщника» в особо охраняемую зону и постоянное шныряние «водопроводчика» в соседний двор с ящиком для инструментов.

                                                                                         ПОСЛЕСЛОВИЕ

Очевидно, что внятно ответить на поставленные вопросы не смогут, ни мошенник Родя, ни фальсификатор Макларен, ни заказчик аферы Тайгерт. Конечно, у людей с мозгами не промытыми либероидными СМИ, возникает ещё много вопросов к докладчикам, но честно говоря, мне просто жаль тратить больше времени на этот тухлый заказ пиндосов. Всё, что я хотел сказать, я сказал! Остальное пусть говорит наш президент.

                                           2