Сергей Чернов: «Открыто выступаю против политики генсека ФИБА-Европа»

Президент РФБ Сергей Чернов объясняет, почему проведение Финала четырех не доверили Екатеринбургу, и рассказывает о конфликте с ФИБА-Европа.

«Еще осенью УГМК опять в суд на ФИБА-Европа с требованием поменять регламент соревнований. Эта история с судом серьезно повлияла на ситуацию с проведением Финала четырех. Генеральный секретарь Нар Занолин не любит, когда его критикуют. И я предполагал подобное развитие событий и даже предупреждал УГМК о возможности подобного решения еще осенью. Но в клубе решили до конца отстаивать свои позиции.

ФИБА-Европа долго определялась с выбором места проведения Финала четырех. После принятого решения от чиновников слышал такие слова: «Мы готовы были выбрать Екатеринбург, но нам будет неудобно перед остальными клубами и федерациями, если мы будем давать право проводить решающие матчи клубу, который подает на нас в суд.

Слушание по этому делу уже было, и ФИБА его выиграла. Очередная апелляция будет бессмысленна. Если бы иск подавался от имени всех клубов, которые участвуют в Евролиге, то это одна ситуация. Но кроме России это больше никому не надо. Я открыто выступаю против политики Занолина. Выступаю на бюро, на совещаниях. Но сейчас в федерации идет серьезная борьба. В мае пройдут выборы президента, от которого будет зависеть и судьба генерального секретаря», цитирует Чернова infox.ru.

Популярные комментарии
Ленинец
Какие справки? Сегодня явные шизики рулят... Один Жириновский чего стоит. Поговори с психиатрами - все как один утверждают, что он неадекватен...---------------------------- Вообще-то можно говорить, что все начальники - коррупционеры! Но неужели можно сравнить СТЕПЕНЬ коррупции Колоскова и Мутко... И с чем не могу согласиться, так это с твоим утверждением о не профессионализме Колоскова и Чернова. Предмет своей деятельности, в отличие от сегодняшних барыг, они знали великолепно... Ну, а Толстых - это вообще исключение. Это Идиот...по Достоевскому. Точная копия князя Мышкина по поступкам и мышлению...
Ответ на комментарий Omen
Шизоиды? Справка есть от психиатра? Особенно про Толстых. Колосков и Чернов - обычные коррупционеры, поднявшиеся по комсомольской линии, но в условиях жёсткой советской системы особо не наглевшие. Зато в 90-е развернувшиеся по полной программы. Разница с Мутко, Фурсенко и Ватутиным лишь в том, что за Колосковым и Черновым в 90-е не стояло государство, и их махинации обходились обществу дешевле. Но при этом они оба вчистую дискредитировали понятие профессионала на руководящем посту. Чем и воспользовались Мутко и Гинер в футболе и Иванов с Прохоровым в баскетболе. К счастью, в футболе нашёлся Толстых, каким-то чудом продравшийся наверх, будучи профессионалом и не замаравшись в махинациях. И хоть какой-то шанс на выздоровление есть. В баскетболе же с этим пока полный мрак.
salogiannis
– .._е_р его знает, – мой собеседник весь сиял, счастливый от щекочущих воспоминаний. – Или уже не помню просто. Или в голову за_иоo_oп какой ударил. Вот не пошел – и всё, так и сказал им: не пойду. – А они что? – спросил я, не сильно понимая, о ком идет речь. – А они меня заперли в избе, где гауптвахта у нас числилась, а сами побежали собирать военный трибунал. – А вы что? – тупо продолжал я беседу. – А я вылез и проголосовал, – молодо ответил ветеран идейного сопротивления. И до сих пор не жалко мне, что я от смеха выронил кефир. нек. слова автора изменены по причине бесчинствующей на сайте цензуры
Ответ на комментарий salogiannis
– Постой, – сказал Борахвостов приветливо. – Говорят, у тебя с советской властью неприятности? Немного есть, – ответил я уклончиво. У меня только что посадили приятеля, выпускавшего невинный рукописный (на машинке, конечно) журнал «Синтаксис», состоявший из одних стихов. Это чуть позже Алик Гинз_бург и его журнал стали знамениты и легендарны, а сам Алик пошел по долгому лагерному пути, в те дни для нас это была первая и непонятная беда такого рода. Два номера журнала вышли без меня, а третий был составлен весь из ленинградцев, я и собрал у них стихи, когда был там в командировке. Искал, знакомился, просил подборку. Со смехом после мне рассказывали, что приняли за сту_ кача и пр_ов о_катора, уж очень я раскованно болтал. А почему же тогда стихи давали? Дивные, кстати, были стихи, теперь и имена приятно вспомнить, только ни к чему, поскольку каждый – знаменитость. И совсем были невинные стихи, не понимал я, что происходит вокруг Алика. – И у меня были неприятности с советской властью, – радостно сообщил писатель Борахвостов. – Это еще в армии было, сразу после войны. Я отказался идти голосовать в день выборов. – А почему? – спросил я вежливо.
salogiannis
– Постой, – сказал Борахвостов приветливо. – Говорят, у тебя с советской властью неприятности? Немного есть, – ответил я уклончиво. У меня только что посадили приятеля, выпускавшего невинный рукописный (на машинке, конечно) журнал «Синтаксис», состоявший из одних стихов. Это чуть позже Алик Гинз_бург и его журнал стали знамениты и легендарны, а сам Алик пошел по долгому лагерному пути, в те дни для нас это была первая и непонятная беда такого рода. Два номера журнала вышли без меня, а третий был составлен весь из ленинградцев, я и собрал у них стихи, когда был там в командировке. Искал, знакомился, просил подборку. Со смехом после мне рассказывали, что приняли за сту_ кача и пр_ов о_катора, уж очень я раскованно болтал. А почему же тогда стихи давали? Дивные, кстати, были стихи, теперь и имена приятно вспомнить, только ни к чему, поскольку каждый – знаменитость. И совсем были невинные стихи, не понимал я, что происходит вокруг Алика. – И у меня были неприятности с советской властью, – радостно сообщил писатель Борахвостов. – Это еще в армии было, сразу после войны. Я отказался идти голосовать в день выборов. – А почему? – спросил я вежливо.
Ответ на комментарий salogiannis
Вот он каков, идейный борец с начальством Чер нофф! /И.Губерман, «Пожилые записки»/ Поражали меня всегда и радовали истории мелкие, и мудрый человек от них лишь носом бы презрительно повел. А у меня – душа гуляла. Но я какие-то запомнил только потому, что в это время что-нибудь попутное случалось. Так, однажды я разбил три бутылки кефира, за которыми был послан родителями. Торопился я домой, авоськой чуть помахивая (мне уже за двадцать перевалило, было мне куда спешить, отдав кефир), и встретил у себя уже на улице писателя Борахвостова. Не помню, как его звали, он тогда мне стариком казался – было ему около пятидесяти. Борахвостов с утра до ночи играл на бильярде в Доме литератора (а много позже книгу написал об этом выдающемся искусстве), больше никаких его трудов я не читал. Однажды я сказал ему, что если он среди писателей – первейший бильярдист, то и среди бильярдистов – лучший писатель, и с тех пор он перестал со мной здороваться. Вот и сейчас хотел я молча мимо прошмыгнуть, но тут он сам меня остановил.
Еще 12 комментариев

Еще по теме

15 комментариев Написать комментарий