Ренат Янбаев: «Если надумают Хиддинку второй памятник ставить, я приеду фундамент выложить»

Защитник «Локомотива» Ренат Янбаев признался, что, хоть и не сыграл ни одной минуты на Евро-2008 в составе сборной, не отдал бы свою медаль ни президенту России, ни в музей родного города.

«Что касается вклада игроков «Локомотива» в победы сборной, то из нас четырех один Билялетдинов был игроком стартового состава. Но я, Сычев и Торбинский были готовы выйти в любую минуту. Торбинский вступил в игру – и забил гол победный. Он вывел команду в полуфинал. Сычев, когда его выпускали, обострял игру. Все помогали как могли. Я не считал дни, которые проводил на Евро. Я старался забыться: так время летит быстрее. Даты я знал примерно, только когда уже турнир пошел. У Семшова календарик был, в котором он крестиками дни зачеркивал. Кто-то, может, на стенах палочки ставил… Самый тяжелый отрезок был – тренировки перед Евро, на чемпионате время полетело быстрее: одна игра закончилась – другую ждешь. Перед последним матчем с испанцами Корнеев пошутил: «Как я вас понимаю, ребята: двадцать три мужика каждый день вместе!». Всем было тяжело, но мы знали, где находимся, – это чемпионат Европы.

Мне сложней было, когда в Москву вернулся: дали пять выходных, а я уже привык, что каждый день тренировки, и не знал, что делать. Поехал домой, в Ногинск. Два дня отмечал медали с друзьями и родителями на шашлыках.

Нет, ощущения, как будто до этого все происходило во сне, не было. Все было наяву, разве что в бронзу не верилось. Не осознавалось как-то: все бегут, спешат – и нет уже сил радоваться. Только когда я приехал домой, мне стали кричать: «Ты – бронзовый призер!». В Ногинске друзья ходили с моей медалью по улицам и фотографировались. Даже незнакомые мне люди, завидев бронзу, спрашивали: «Ренат, а можно и мы?». Конечно, если бы золото выиграли, это было бы сказочно – Москва перевернулась бы, наверное. В Ногинске-то люди словно Новый год на центральную улицу справлять вышли! Нет, в улицу Янбаева ее потом не переименовали. А что, были случаи? Так то, что Хиддинку памятник поставили, он заслужил! Если ему второй надумают ставить – в Москве – и позовут меня фундамент выложить, то я приеду даже несмотря на то, что ничего в этом не смыслю. Гусу и гражданство российское предложили. Потому что как ему теперь в Голландию ехать? Его туда, наверно, и не пустят…

Представить, что всех футболистов после Евро обязали написать по главе новой книги о Хиддинке? …А я еще первую не прочел! Я ее только видел. У Билялетдинова. Когда Динияр дочитает, я ее у него возьму. Вот кому надо книгу о Гусе доверить писать! Билялетдинову! Если он первую прочел, то повторяться не будет. А я в школе книги не читал, только в детстве сказки всякие. Учителя об этом знали и, когда я приходил на уроки, специально спрашивали меня. Надо начать! Давно уже хочу! Но то газета попадется под руку, то журнал…

Я свою медаль восьмым получал: угадал с местом. В ресторане гостиницы во время ужина после полуфинала Виталий Леонтьевич Мутко нас к себе не по алфавиту или заслугам вызывал, а по принципу: начну с тех, кто ближе сидит. За столом возле него «Зенит» ужинал – и первым он Славу Малафеева наградил, а сразу после питерцев я пошел. Что бы я делал, если бы на встрече с президентом России Семак на правах капитана подошел ко мне и сказал: «Ренат, мы тут всей командой посовещались и решили: давай Медведеву твою медаль подарим»? Ну, подарил бы. Это же президенту… Ну, может, Семак бы и не сказал так… Да, «погорячился» я с президентом. Это на всю жизнь. Такая память. Не дал бы я ему медаль! И в музей Ногинска не отвез бы! Пусть дома висит! Я бронзовый призер Евро, хоть и не сыграл ни одной минуты. Это большая память. Детям потом буду показывать. Внукам. У меня еще серебряная медаль первого дивизиона есть. Золотой не хватает. Вот в этом году «Локомотив» станет чемпионом – и будет у меня полная коллекция!

Зачем я на встрече с президентом позволил смеяться над собой запасному Быстрову? А что я с ним сделаю? Только Медведев произнес: «Есть какие-нибудь вопросы?» – Быстров тут как тут: «У Янбаева есть». А я опешил: рот открыл, а что спрашивать, не знаю. А Вову не унять: чуть не забыл, говорит, у Саенко еще какие-то вопросы к президенту остались… Но мы-то с Ваней что – Габулова вообще к Мутко делегировали: давай, мол, Володь, сходи и спроси, все-таки у президента находимся – глядишь, и прокатит. Ну, Габул и пошел к министру Мутко: «Дайте нам землю за победу! Хотим жить все вместе, рядом!». А тот над нами только посмеялся: «А что вы ко мне обращаетесь? Идите напрямую – к президенту». На этом все и закончилось: к Медведеву с «нашим вопросом» Габул идти не решился. Что касается премиальных, то после Швеции Мутко сам забежал в раздевалку, где все орали, прыгали и обнимались, и сказал: «Двойные!». Поэтому, когда он пришел к нам после голландцев, все ему и стали кричать: «Тройные!».

Что касается костюма, в котором я был у президента, то его мне сделали в «Химках». Помню, мне, Олегу Иванову, Андрею Тихонову, Жене Савину и всем остальным Червиченко выдал костюмы цивильные, но в 2005 году мы заняли только четвертое место в первом дивизионе – и надеть их не пришлось. Вот у Тихонова, наверно, уже миллион костюмов хороших: он во многих командах поиграл! А я «костюм от Червиченко» впервые на встречу с президентом надел. Я вообще до этого момента, 2 июля 2008 года, никогда в жизни костюм не надевал. Но мне понравилось: очень неплохо в нем смотрюсь! Галстуки в «Химках» тоже выдавали. Дома лежат. Но нас на встречу с президентом галстуки надевать не просили», – приводит слова Янбаева «Советский спорт».