Хиддинк получил почетную докторскую степень в университете города Ульсан

Это было давно, это было давно, В королевстве приморской земли: Там жила и цвела та, что звалась всегда, Называлася Аннабель-Ли, Я любил, был любим, мы любили вдвоем, Только этим мы жить и могли. И, любовью дыша, были оба детьми В королевстве приморской земли. Но любили мы больше, чем любят в любви,— Я и нежная Аннабель-Ли, И, взирая на нас, серафимы небес Той любви нам простить не могли. Оттого и случилось когда-то давно, В королевстве приморской земли,— С неба ветер повеял холодный из туч, Он повеял на Аннабель-Ли; И родные толпой многознатной сошлись И ее от меня унесли, Чтоб навеки ее положить в саркофаг, В королевстве приморской земли. Половины такого блаженства узнать Серафимы в раю не могли,— Оттого и случилось (как ведомо всем В королевстве приморской земли),— Ветер ночью повеял холодный из туч И убил мою Аннабель-Ли. Но, любя, мы любили сильней и полней Тех, что старости бремя несли,— Тех, что мудростью нас превзошли,— И ни ангелы неба, ни демоны тьмы, Разлучить никогда не могли, Не могли разлучить мою душу с душой Обольстительной Аннабель-Ли. И всетда луч луны навевает мне сны О пленительной Аннабель-Ли: И зажжется ль звезда, вижу очи всегда Обольстительной Аннабель-Ли; И в мерцаньи ночей я все с ней, я все с ней, С незабвенной — с невестой — с любовью моей- Рядом с ней распростерт я вдали, В саркофаге приморской земли.