Навиславская о номере Туктамышевой: «Кто-то увидел Лизу, кто-то – Цветаеву или абстрактного творца. Речь идет про человека и его взаимоотношения с жизнью и смертью»
Хореограф Навиславская рассказала о номере Туктамышевой на «Русском вызове».
Елизавета Туктамышева представила показательный номер под стихи Марины Цветаевой «Реквием», прочитанные Алисой Фрейндлих.
– В этом году на турнире шоу-программ было много драмы, много номеров с уклоном в грусть. Как вам кажется, почему так получилось?
– Никакой специальной работы точно не было, задание было одно – номер на материале какого-то русского искусства. На самом деле Евгений Семененко, например, хотел веселое, у него было несколько идей, он хотел, чтобы это было празднично.
Но мне кажется, что сыграла роль общая атмосфера. Какой-то, наверное, не очень радостный момент в истории мира со всех сторон, и это ощущается. А поскольку была дана свобода с одним выбранным направлением, то, конечно, все получилось так, как человек почувствовал.
Когда Лиза выбрала это стихотворение, я ей сказала: «Ты дослушала до конца? Тебя все устраивает?» А она: «Меня вот это тронуло». Фигуристы – люди самостоятельные, со своими жизненными взглядами, что отзывается, то они и катают.
– Какой образ воплощала Лиза – саму Марину Цветаеву, какого-то абстрактного творца или же что-то иное вы закладывали в эту постановку?
– Изначально это была Лиза, которую трогает то, что она слышит. Когда стали создавать визуальный образ, я поняла, что мне хочется сделать ее более строгой.
Поэтому это платье возникло – был запрос: «Сделайте почти вечернее платье, сделайте женственную и очень аккуратную прическу».
Это было сделано для того, чтобы Лиза была другой, взрослее, серьезнее и трагичнее. Образ Лизы в фигурном катании – он другой, мягко говоря. То, что она вышла здесь в новом для себя амплуа, мне кажется, сработало ей в плюс.
У нас не было задачи: «Ты – Цветаева», задача была: «Ты – творческий человек, ты создаешь, ты – художник».
Фигурное катание, как и балет, может давать широту восприятия: кто-то прочитал ее как Лизу, кто-то – как Цветаеву, кто-то – как абстрактного творца, и это не испортило никому впечатление. Речь идет про человека и про его взаимоотношения с жизнью и смертью. <...>
Номер Лизы был сделан вплоть до того, что я «портила» ей специально карандаш, которым она пишет, она искала листы определенного цвета.
Мелочи важны, это все атмосфера, со стороны может быть незаметно, а когда ты внутри и у тебя в руках карандаш, который «пожил жизнь», ты по-другому себя чувствуешь. Оно и выстрелило поэтому, мне кажется.
Номер оригинально построен? Нет, но он очень грамотно построен и сделан под нее. Лиза очень выразительная, многое выдержавшая на своем пути, поэтому есть, о чем катать, – сказала Елизавета Навиславская.
Шоу-турнир фигуристов провален – что надо менять?