Феофанова об общении с Исинбаевой в 2000-х: «Едем в одном автобусе, а она ни с кем не здоровается. Это некрасиво, невоспитанно»

Чемпионка мира Светлана Феофанова рассказала об общении с Еленой Исинбаевой во время карьеры.

– С Исинбаевой вы в Сидее-2000 общались нормально?

– Мы тогда были совсем юные, Лене – 18, мне – 20, по сути – дети. Общались нормально, прыгали примерно на одном уровне. Жесть началась через пару лет. 

– В какой момент отношения между тобой и Исинбаевой стали «жестью»?

– В 2002-м перед чемпионатом Европы в Мюнхене к Бондаренко и Беляковой подошел Евгений Васильевич (Трофимов, тренер Исинбаевой – Sports.ru): «Лена больше общаться не будет». И все, в один день она перестала даже здороваться. До того мы не были подругами, но на уровне «привет – как дела» болтали. Пожалуй, Лена была ближе с Беляковой.

– Как ты отреагировала на новый формат «необщения»?

– Конечно, я слукавлю, если скажу, что мне это было безразлично. Лена ни на кого не обращала внимания. В интервью говорила, что в секторе есть только она одна.

Я много думала об этом: даже в шоу-бизнесе такого не бывает. Не представляю, чтобы, например, Фредди Меркьюри сказал, что Майкл Джексон – отстой, не буду с ним общаться. Разве это добавляет тебе очков, как-то помогает? По-моему, наоборот, лучше быть добрым и открытым.

Мне кажется, Лена по натуре – человек ведомый. Я, например, не буду слушать тренера, если он мне советует что-то противоречащее моим принципам. В какой-то момент Трофимов, видимо, решил, что если она не будет ни с кем общаться – так будет лучше для ее результата. Он думал, что мы на нее плохо влияем.

Хотя мы на нее вообще никак не влияли, мы жили и тренировались в разных городах и встречались только на соревнованиях.

– Ты сильно обижалась?

– Я понимала, что лично ко мне это не относится. Была бы не я – так кто-то другой, она игнорировала абсолютно всех. Ну, например, мы едем в одном автобусе, а она ни с кем не здоровается. Это некрасиво, невоспитанно. Она воздвигла вокруг себя забор, мы вокруг него нормально существовали и общались. А ей, наверное, самой было тяжело одной по другую сторону, – сказала Феофанова.