Кевин Дюрэнт – журналисту: «Я не должен ничего тебе объяснять. Напомни, кто ты?»

Дюрэнт правда не понимает, что он так отвечает не журналисту, а болельщикам, которые задаются теми же вопросами?

– Ты трус, сволочь. Ты предатель. Вошь ползучая… – Не имеешь права! – взвизгнул Дюрант. – Меня обманули, ты за свои слова ответишь!.. – Лучше бы он тебя застрелил, – грустно сказал Перкинс. – С мертвого нет спроса, а нам всем – позора несмываемого. Ты нас всех – играющих и тех, кто ушли, но под владельцев не прогнулись, – всех нас ты продал! Из-за тебя, паршивой овцы, ГМы будут думать, что они ни...ра могут напугать… – Ты врешь! Я не испугался, я потерял сознание! – блажил Дюрант, и видно было, что сейчас он напугался, пожалуй, сильнее, чем когда его Маркс пригрозил обменять в Сакраменто. – Ты не сознание, ты совесть потерял, – сказал все так же тихо Перкинс, и в голосе его я услышал не злобу, а отчаяние. Отворилась дверь, и шумно ввалились Леброн, Крис Пол, Вестбрик, еще какие-то ребята из второго состава, а Ирвинга все не было, и в комнате звенело такое ужасное немое напряжение, такой ненавистью и отчаянием было все пропитано, что они сразу же замолчали. А Перкинс сказал: – Ты, когда Цай наплевал на твою просьбу обмена, не про совесть думал свою, не про долг звезды, не про товарищей своих не подписанных, а про свои пятьдесят миллионов да про домик на Манхеттене с коровой толстожопой…

Ответил бы ему, что он репортер, который старается освещать события для болельщиков и делает свою работу)