33 мин.

12 самых ненавидимых игроков в истории НБА

1 k

Звезды НБА, которых не так поняли или не захотели понять.

alt

12. Карим Абдул-Джаббар («Милуоки», «Лейкерс»)

Главная причина: один из самых мрачных представителей «сегрегационного» поколения чернокожих звезд

Ореол: Еще будучи студентом, Джаббар ознакомился с трудами Малкольма-Икс, одного из самых известных защитников прав чернокожего населения, и на протяжении всей дальнейшей жизни старался соответствовать усвоенным концепциям. Центровой впервые попал под огонь критики в 68-м – тогда он принял ислам, отказался выступать за олимпийскую сборную США в знак протеста против расового климата и произнес фразу, которую ему припоминали потом всю жизнь: «Я здесь живу, но это не моя страна».

Джаббар так и не смог смириться с расизмом, с которым часто сталкивался в первой половине жизни, и стал едва ли не самым активным спортсменом, отстаивавшим права чернокожего населения – причем зачастую перегибавшим с агрессией.

Помимо принципиальности в расовых вопросах, на имидж Джаббара среди болельщиков повлияли четыре фактора:

Во-первых, его недоверчивость к людям, в которой все видели высокомерие, озлобленность и угрюмость. Центровой коллекционировал истории о том, как обделил автографом какого-нибудь настырного болельщика, и попадал в ситуации, определявшие в нем не самого приятного типа: например, подал в суд на велосипедиста, который попал под его машину. Даже его партнеры особенно не скрывали того, насколько сложно с Джаббаром и насколько специфическим человеком в общении он был.

Во-вторых, те же чувства мешали ему расположить к себе журналистов – что при отсутствии интернета становилось ключевым компонентом при создании образа. Джаббар игнорировал прессу и воевал с теми газетчиками, которые писали о нем плохо и, как ему казалось, несправедливо. И хотя время от времени он предпринимал попытки как-то оправдаться (через автобиографию, например), но критические выпады как начались после отказа выступать за сборную, так и сопровождали его всю жизнь.

В-третьих, в подобной атмосфере уход из «Милуоки» был явно не лучшим решением. Даже для обаятельных звезд, сотрудничающих с прессой, переезды зачастую заканчиваются пиар-катастрофой. А в требовании центрового сменить «Бакс» на «Нью-Йорк» или «Лейкерс» все усмотрели очередной демарш очередного эгоистичного темнокожего спортсмена.

Наконец, удар по голове Кента Бенсона и постоянные проблемы со здоровьем (Карим долго мучился от мигреней) довершили его образ в общественном сознании. Джаббара обвиняли в том, что он халтурит в защите и симулирует травмы. Называли трусом и расистом. Говорили, что он не пытается сделать партнеров лучше, а думает исключительно о деньгах.

Все эти частички сложились в пазл, который представлял угрюмого социопата, находящегося в постоянной конфронтации с окружающим миром и излишне педалирующего болезненную тему. Наверное, наиболее ярким примером вызываемой Джаббаром ненависти стал матч в 83-м в Сан-Антонио. Перед этим пожар уничтожил дом центрового и его обширные коллекции арабских ковров и джазовых пластинок, но даже такие обстоятельства не примирили болельщиков «Сперс» с мрачноватой фигурой: на ту игру они пришли с обгоревшими пластинками и пытались тем самым выбить его из равновесия.

История: «Все его ненавидели, потому что он был придурком, – говорит центровой «Наггетс» Дэнни Шэйс. – Его прощальный сезон следовал за прощанием с доктором Джеем. Когда Джулиус приехал в Денвер, он был просто невероятен: он говорил о том, как много этот город значил для АБА, как бы он хотел играть у нас. Когда приехал Карим, никто не хотел идти на церемонию. Ни один человек. В качестве подарка мы вручили ему путевку на горнолыжный курорт в Вэйл – и все надеялись, что он там сломает себе ногу.

Карим пробуждал все худшее в людях. Когда он написал книгу и приехал в Денвер рекламировать ее, ни один из журналистов не пришел к нему на встречу. «Да пошел ты. Ты все 15 лет нас игнорировал, а теперь хочешь нашей помощи?»

Влияние на карьеру: Всеобщее негативное отношение к Джаббару сделало его самой недооцененной суперзвездой в истории НБА – лишь в наше время его роль начинают пересматривать, пытаются объяснить мотивацию, стоящую за его поступками и робко, но уже ставят его на первое место в списке лучших центровых. На протяжении почти 20 лет по окончании карьеры и статистическое великолепие, и шесть титулов, и невероятная форма на пике, и самый неотразимый бросок в истории баскетбола, и успех в других сферах – оставались как будто омрачены теми противоречивыми эмоциями, которые вызывал Джаббар. Даже родные «Лейкерс» удосужились поставить ему статую только тогда, когда ее отсутствие начало выглядеть совсем уж неприлично – и когда центровой не один и не два раза напомнил им о несправедливости к нему.

Джаббар, насколько можно судить со стороны, давно смирился с отношением к себе и даже после карьеры не перестал делать резкие комментарии по расовым вопросам. И в недавней перепалке с Трампом, который написал ему, что «наконец-то понял, почему тебя все ненавидели», он подчеркнул осознание собственной правоты, а не стремление кому-то нравиться. Уже много лет легендарный центровой говорит о том, что хотел бы попробовать себя в качестве тренера, но его репутация такова, что никто не рискнул дать ему шанса.

11. Кевин Гарнетт («Миннесота», «Бостон»)

Главная причина: привычка выбивать соперника из колеи с помощью трэштока и не самых джентльменских приемов

Ореол: Гарнетт – последний представитель «олдскульного» поколения и один из главных провокаторов эпохи. Искусство выводить людей из себя форвард довел до совершенства. У него получалось выбивать оппонентов из равновесия, даже не надевая игровую форму. А уж когда доходило дело до самых острых локтей лиги, то тут логично родился самый устойчивый фразеологизм нулевых: «Гарнетт – грязный». Выдумки форварда хорошо задокументированы: и «рак» Чарли Виллануэвы, и «Хани Нат Чириос» Кармело Энтони, и легендарное поздравление Тима Данкана с днем матери – все это всякий раз превращалось в скандальную историю не на одну неделю обсуждения и создавало вокруг КейДжи особенную ауру. Для многих она делала Гарнетта еще неотразимее, дополняла его и без того ярчайший образ, но большинство негодовало.

Лучшее доказательство глубины негативных эмоций, вызываемых Гарнеттом – это даже не то, что он умудрился вызвать ненависть Данкана. В какой-то момент был очень четко сформулирован и широко распространен мифический стереотип: якобы Гарнетт задирает маленьких и белых игроков, пользуясь тем, что они боятся ему ответить и удовлетворяя свои подсознательные расистские аппетиты. И это, конечно, типичный пример того, как ненависть настолько глубока, что заставляет людей заниматься откровенным мифотворчеством. Гарнетт кусался, бил по яйцам, изображал собаку, говорил неприятные вещи, вкручивал локти в болезненные места и доставлял удовольствие хейтерам, когда пользовался плодами своих провокационных трудов (то есть уклонялся от драк). Но никаких разделений по цвету кожи, росту и весу он при этом никогда не делал.

История: Пол Пирс: «Как-то мы играли с «Чикаго», и он говорит Ноа:

— У тебя такие волосы, как у женщины, можно я их расчешу?

И это очень задело Ноа. Он тогда еще был новичком. Помню, как он сказал КейДжи: «Чувак, КейДжи, у меня на стене постер с твоим изображением висел. Я фанател от тебя».

А Гарнетт ему: «Да пошел ты в жопу, Ноа».

Я такой: «Вау»… Парень только из колледжа, парень ориентируется на тебя, говорит, что у него был постер с тобой на стене, а ты ему такое! Это глубоко ранило его. Глубоко ранило Ноа».

Влияние на карьеру: У поколения современных звезд НБА было два кумира детства: Кобе Брайант и Кевин Гарнетт. Первый подружился со своими фанатами, надарил им кроссовок и благословил продолжать его дело. Второй умудрился сделать все, чтобы все его фанаты перестали быть его фанатами: никто так много не распространялся на тему «грязного Гарнетта», как люди, пришедшие в лигу с благоговением перед КейДжи.

10. Дуайт Ховард («Орландо», «Лейкерс», «Хьюстон»)

Главная причина: раздражающее сочетание детской беззаботности, звездной капризности и отсутствия побед

Ореол: Звезды НБА бывают самыми разными: бывают привлекательные клоуны (Шак), бывают не желающие взрослеть, но вполне забавные дети (Ник Янг), бывают утомительные, но не вызывающие сильного раздражения нытики (да кто угодно), далеко не все игроки НБА рождены чемпионами… Феномен отвращения к Дуайту Ховарду лежит где-то на пересечении всех этих тенденций: когда ты не побеждаешь – но улыбаешься, когда ты устраиваешь мыльные сериалы и увольняешь тренеров – но дурачишься и уходишь от ответственности, когда ты пытаешься доказать, что тебя интересуют победы – но вместо этого лишь бегаешь по командам в поисках комфортных для себя условий… Ховард вроде бы идеально подходил для того, чтобы если не заменить, то отчасти компенсировать болезненное расставание лиги с О‘Нилом. У него есть и непосредственность, и талант к розыгрышам, и чувство юмора, и талант пародиста, и плащ супермена, но чем больше публика узнавала настоящего Ховарда, тем меньше она останавливалась на его обаятельных чертах. И тем больше упрощала его образ до типичного нытика-миллениала, идеального раздражителя для всех, кто скучает по олдскульному баскетболу и не приемлет всех этих современных соплей.

Последней каплей, превратившей Ховарда из привлекательного шоумена в злодея, стала даже не продолжительная история расставания с «Орландо». И после нее он мог реабилитироваться. Но затем схлестнулся с Кобе и сделал то, что не делал до него никто и никогда – ушел из самого популярного клуба лиги. А это уже диагноз.

История: Самая эпичная конференция в истории НБА: Ван Ганди рассказал журналистам, что Ховард потребовал у руководства его отставки, после чего подошел сам центровой, начал обниматься с тренером и все отрицать.

Человек – это звучит гордо. Можно пересматривать это видео раз в месяц для создания ироничного отношения к жизни.

Влияние на карьеру: Всеобщее скептическое отношение привело к тому, что Ховарда недооценивают уже несколько лет. И это он еще не завершил карьеру.

9. Айзейя Томас («Детройт»)

Главная причина: идейный вдохновитель «Плохих парней»

Ореол: Боевая манера игры «Пистонс» строилась на парнях, габариты которых помогали создать неприятности соперникам с непринужденной легкостью. О Томасе такого сказать нельзя – все помнят его эпичную «драку» с Риком Махорном, завершившуюся тем, что тот с трудом понял, что за назойливая муха пыталась на него покуситься. Однако все знали, откуда растут ноги у «Плохих парней». «Их заводилой был Айзейя, – говорил потом Пиппен. – Он отчитывал партнеров, раззадоривал их и говорил: «А ну надерите им задницы. Делайте все, что нужно».

Томас отвечал не только за имидж «Детройта», но и выступал в роли представителя команды перед прессой. Во всех основных конфликтах именно разыгрывающий становился главным ответчиком: публично сомневался в способностях Джона Стоктона, подтвердил (и тем самым придал смысловую нагрузку) слова Денниса Родмана по отношению к Берду, схлестнулся с Джорданом еще на Матче всех звезд-85 и в дальнейшем лишь усугубил этот конфликт, предал Эдриана Дэнтли, оказался в числе тех звезд, которые выступили против возвращения Мэджика Джонсона. Так или иначе, но он умудрился задеть почти всех лучших игроков своей эпохи, настроить против себя болельщиков «Лейкерс», «Чикаго» и «Бостона», расширить репутацию хулиганской команды далеко за пределы площадки.

Всеобщее отношение к Томасу хорошо показали и ситуация с Олимпиадой, и момент со страшным ударом Мэлоуна. Никакой особенной жалости к пострадавшему так и не последовало.

История: Увел «Пистонс» с паркета, отказавшись пожимать руки «Чикаго» в 91-м.

Влияние на карьеру: Негативное отношение к Томасу лишило его олимпийского золота. Дело не только в Джордане и Пиппене – ни другие звезды, ни пресса, ни болельщики, ни даже менеджмент «Детройта» не попытались возмутиться по поводу такого беспардонного поведения по отношению к одному из лучших игроков лиги на момент создания «Команды мечты».

8. Рик Бэрри («Голден Стэйт», «Окленд», «Нетс», «Рокетс»)

Главная причина: комплекс примадонны, отягощенный жадностью и вздорным характером

Ореол: Бэрри был одним из первых «пойнтфорвардов» и изменил баскетбол своей умной игрой. Его безупречные решения на площадке еще сильнее контрастировали с тем, что он вытворял на протяжении всей карьеры, заслужившей ему титул «самого неприятного козла в истории НБА».

Есть стандартный перечень ошибок, свойственных звездам спорта. Обычно каждый ограничивается одной, двумя, но Бэрри был настолько прекрасен, что прошелся по всему списку и над каждым пунктом проставил галочку в сознании:

– не бравировать своим звездным статусом – галочка: Бэрри прославился своей заносчивостью на всю лигу, не скрывал презрения к менее талантливым партнерам во время матчей, не имел вообще ни одного друга;

– оставаться верным родной команде – галочка: Бэрри дважды (на самом деле, трижды) сбегал из «Уорриорс», предпочитая более денежные финансовые предложения иллюзорной лояльности;

– не ставить деньги перед победами – галочка: при этом торг по контрактам всегда выходил на всеобщее обозрение и уже с первой же попытки заслужил ему славу самой жадной звезды спорта. Черт, да в 27 лет он выпустил автобиографию, в которой его мать называет его жадным;

– быть лидером еще и в раздевалке и стараться объединить команду – галочка: Бэрри не признавал компромиссов, совершенно не задумывался над тем, как работает командный механизм и каждым своим поступком говорил о том, что ему все должны, чем смог добиться лишь ненависти партнеров;

– осторожно относиться к внешнему облику – галочка: Бэрри носил парик на протяжении сезона-75/76;

– не делать громких заявлений, которые могут обидеть хоть кого-либо – галочка: Бэрри не просто отказывался играть за тот или иной клуб, но обязательно произносил что-нибудь, что оставалось в истории. Чтобы не играть за «Вирджинию», Бэрри раскритиковал команду в прессе и добавил, что «не хотел бы, чтобы у его детей был южный акцент»;

– не показывать, что твой звездный статус позволяет тебе вертеть всех – галочка: Бэрри всегда во всех ситуациях ставил себя на первое место и не скрывал этого. Лишь два человека в истории НБА дали повод думать, что они специально сливают матчи, чтобы проучить критиков. Оба они в этом списке.

В 70-е было довольно сложно произвести на публику неизгладимое впечатление. Нужен был особенный талант, чтобы на фоне полной индифферентности, существования двух лиг и упадочного состояния баскетбола вызвать сильные эмоции. Бэрри обладал естественным талантом настраивать всех против себя.

История: В шестом матче финала Западной конференции в 76-м Бэрри схватился с Рикки Соберсом. Ни один из его партнеров не предпринял попытку как-то вступиться за него. По легенде, обидевшись на них, форвард «Голден Стэйт» сдал решающую встречу.

Отрывок из SI: «У Рика Бэрри есть проблема. Ему бы хотелось, чтобы люди относились к нему с любовью и пониманием, как они относятся к Джерри Уэсту и Джону Хавличеку.

«Моя внешность отталкивает многих людей, – сокрушается Бэрри. – Я видел записи матчей со своим участием и видел выражение своего лица. Оно ужасно». Он закрывает глаза и с отвращением качает головой. «Я вел себя как придурок. Совершил множество ошибок. Слишком часто открывал свой большой рот и говорил оскорбительные вещи. Меня было легко ненавидеть. Я это понимаю, и потому твержу своим детям «Нет ничего плохого в том, как я играл. Вся проблема в том, как я себя вел. Повторяйте за моими словами, а не за моими поступками».

Что действительно беспокоит Рика Бэрри – это не то, что его никто не любит.

«Меня беспокоит то, что я никому даже не нравлюсь».

Влияние на карьеру: Бэрри – одна из главных легенд «Уорриорс», но завершилась его карьера самым печальным образом. Капризная звезда привычно кинула команду и подписала контракт с «Хьюстоном».

Когда он завершал карьеру, то не дождался никаких специальных проводов. Хотя а) был одним их лучших игроков в истории лиги, б) при этом был белым, в) при этом помог клубу выиграть титул.

7. Рон Артест («Чикаго», «Индиана», «Хьюстон», «Сакраменто», «Лейкерс»)

Главная причина: плохо скрываемое безумие, которое иногда вырывалось в неожиданной, но отталкивающей форме

Ореол: Самая удивительная черта в Артесте – это совершенная непредсказуемость. Понятно, что он всегда старался воплощать идеалы гетто-баскетбола и в этом даже несколько переигрывал. Потому что идеалы эти были в большинстве случаев на словах: все вот эти рассказы про убитого ножкой стула друга на площадке, распивание коньяка в перерыве и прочая жесть улиц. На площадке-то наоборот очень часто выглядел едва ли не самым хладнокровным в самых напряженных ситуациях: и когда Кобе ударил его локтем в горло, и когда он полез разнимать Яо Мина в потасовке с «Далласом», и когда его жестко встречали под кольцом. Самое смешное, что и тогда в Детройте он поначалу выглядел самым спокойным – ну прилег себе отдохнуть с беззаботной улыбкой на судейский столик.

А вот самым страшным в нем оставалось именно состояние аффекта, в которое он мог погрузиться на ровном месте. Обычный матч в Нью-Йорке – Артест разбивает монитор и бросается на камеру. Обычный матч с «Майами» – Артест бросается на Пэта Райли. Обычный матч с «Оклахомой» – на ровном месте вылетает локоть, после которого Джеймс Харден мог остаться без головы. Главное из таких затмений разделило карьеру Рон-Рона на две половины: расслабленность в детройтском Пэлэсе все же была обманчивой, секунды спустя, после брошенного в него стакана с пивом, Артест уже мчался на трибуну, чтобы бить совсем другого человека.

Все эти вспышки создали Артесту репутацию настоящего безумца, опасного для общества маньяка, теряющего контроль над собой и превращающегося в обычного гопника из подворотни.

Его относительно низкое место в данном случае объясняется просто: после близкого знакомства с Артестом в чемпионском сезоне стало окончательно понятно, что эти вспышки – все же тяжелое наследие прошлого, а не злой умысел. Люди, специально наносящие травмы, конечно, вызывали больше отторжения, чем очень важный для истории лиги психопат.

История: «Я поменял имя, потому что устал от него. «Рон Артест – м***звон. А теперь, когда болельщики злятся на меня, они не смогут сказать: «Я ненавижу Уорлд Пис (Мир во всем мире)».

Влияние на карьеру: Общественный резонанс не уничтожил карьеру Артеста, но очень сильно ее изменил.

В 2004-м форвард стал одним из немногих игроков периметра, получивших звание лучшего защитника. Понятно, что за спиной было трудное детство, злоупотребление алкоголем и проскальзывающая местами «сумасшедшинка», но в руках Карлайла и Берда он должен был стать одним из лучших игроков лиги «на обеих сторонах» и лидером молодой амбициозной команды, которую воспринимали как очевидного претендента на титул.

Драка в Детройте перечеркнула все это – даже не сама драка с последующей дисквалификацией, а то, что не было никакой возможности сохранить перспективный костяк. Союз приятелей-драчунов разбили: О’Нил остался в «Пэйсерс», Джексон отправился в ссылку в «Голден Стэйт», Артесту не повезло больше всех – ему выпал «Сакраменто», входящий в период перестройки. Примерно так в авторитарных государствах поступают в политически неблагонадежными людьми – отправляют их гнить в суровые для проживания места.

В итоге большая часть пика карьеры для Артеста прошла в посредственных командах с убогой защитой, где его лучшие качества были не нужны и где его атакующих навыков не хватало, чтобы что-то изменить. Добиться хоть какой-то справедливости он сумел лишь под самый финал своего пика, когда оказался в «Лейкерс» и сумел завоевать хотя бы один титул именно в роли идеального стоппера.

6. Брюс Боуэн («Майами», «Сан-Антонио»)

Главная причина: грязная игра в эпоху интернета и борьбы с физическим контактом

Ореол: Для болельщиков «Сперс» Боуэн чуть ли не великомученик, который дал на поругание собственную репутацию ради заветных титулов – фигура почитаемая, оберегаемая и не уступающая по значимости даже самым звездным «ролевикам» команды «ролевиков». Для всех остальных Боуэн – воплощение баскетбольного зла, кровавый мясник и адский посланник сатаны Поповича.

Возможно, где-нибудь в 80-х, когда баскетбол показывали по праздникам, деятельность форварда осталась бы в пределах нормы. Но ему не повезло: Боуэн оказался носителем умирающей (вернее выжигаемой) традиции ставить ногу под приземляющегося соперника, наносить упреждающие удары локтем под ребро и выбрасывать ноги так, что голливудские мастера кунг-фу обзавидовались подобной реалистичности, в эпоху «хлюпиков» и Youtube. Мало того, что это было время, когда грязными игроками называли Кобе Брайанта, Дуэйна Уэйда и Эндрю Байнэма, так еще и каждая боевая операция Боуэна фиксировалась. Волшебная сила интернета собственно и привела к тому, что Боуэн в градации суперзлодеев попал где-то между Дракулой и Гитлером, хотя и тянул максимум на Азазелло.

История: «Меня задело, когда я не выиграл приз «лучшему защитнику» лиги.

В 2007-м они его дали Маркусу Кэмби. До этого выигрывал Бен Уоллес, а перед ним они дали – и я считаю, что «дали» – Рону Артесту. В какой-то момент я начал думать: «Что же мне еще-то нужно сделать, чтобы выиграть приз?!» Посмотрите на то, сколько я голосов набрал и сколько Артест. При выборе символической пятерки защитников я получил больше голосов, чем человек, который взял приз лучшему защитнику. И потом я понял, что тут дело в политических нюансах, в том, как тебя преподносят тренеры. Но до этого я все время голову ломал, думая, что же им еще-то нужно. Но Маркус Кэмби? Да Тим уничтожил его. Я к этому относился так: лучший защитник – это тот, кто может остановить лучших парней. Про Бена ничего плохого сказать не могу, он здорово работал, но Маркус Кэмби?!»

Влияние на карьеру: Боуэн основную часть карьеры провел в «Сперс», а там плевать хотели на то, что говорится о ком бы то ни было. В каком-то смысле ненависть чужих болельщиков форварду «Сперс» наоборот помогла: по сути он был обычным жестким персональщиком, какой есть в любой приличной команде, но грязные приемы привели к некой демонизации Боуэна и превратили его в одного из немногих игроков в истории «Сан-Антонио», способных вызывать эмоции. До сих пор, когда он появляется на аренах в Финиксе, его освистывают – даже Шакила О’Нила давно не освистывают в Сакраменто.

5. Уилт Чемберлен («Филадельфия», «Сан-Франциско», «Лейкерс»)

alt

Главная причина: физическое доминирование, комплекс примадонны, статус первой настоящей звезды лиги

Ореол: Когда Чемберлен вернулся из «Уорриорс» в Филадельфию, владелец проговорил очень важные вещи: «Чемберлена очень сложно любить, и болельщики в Сан-Франциско так и не научились это делать. Зато его легко ненавидеть – люди заполняли трибуны, чтобы только увидеть, как он проигрывает».

В этом квинтэссенция сложившегося образа Чемберлена, построенного на трех основах:

– Уилт – это Голиаф НБА, самый разносторонне талантливый игрок, доминировавший за счет атлетизма: если у такого героя нет чего-либо, что могло к нему расположить, то приятнее болеть за какого-нибудь выступающего против него давида, пусть и искусственно созданного;

– У Уилта были очень противоречивые отношения с партнерами и тренерами, и он остался в истории как игрок сколь талантливый, столь же и капризный. Чемберлен сработался лишь с двумя специалистами, не стеснялся публично критиковать партнеров, разрушал команды в самый неподходящий момент, постоянно жаловался то на судейство, то на журналистов, то на мешающих ему партнеров, концентрировался на выполнении статистических норм в ущерб команде и, когда возникала угроза удаления за перебор фолов, переставал играть в защите;

– Уилт был первой суперзвездой лиги, и все сопутствующие этому факторы раздражали бы, даже если бы дело происходило в наше время, а уж тогда, когда это было в новинку…

Чемберлен был первым суператлетом, сверхчеловеком, так что привычные рамки ему были тесны и, конечно, не подходили. Он существовал по своим, иногда не доступным остальным правилам. Играя за «Филадельфию», жил в Нью-Йорке и приезжал на тренировки только во второй половине дня, а иногда не приезжал вовсе. Периодически просто пропадал из поля зрения команды и не думал соразмерять свою жизнь с тем, что происходило в клубе. Получил часть акций клуба еще на пике карьеры. Не боялся играть так, как в данный момент нравилось ему: то поражать результативностью и набивать рекорды, то переключаться на передачи и ставить исторические вехи уже в этой области. На выборах 68-го не постеснялся ассоциироваться с «богатой и знаменитой Америкой» и поддержать республиканца Никсона – за что заслужил от Мухаммеда Али прозвище «самый большой дядя Том». Но главное – Чемберлен даже к баскетболу подходил совершенно иначе, чем было принято в те годы. Сначала отказался выступать в НБА и бегал за «Гарлем Глоубтроттерс», собирался завершить карьеру уже после первого сезона (ему не нравилось, что против него играют жестко), затем менял команды по собственному желанию (и в погоне за титулом), наконец, завершил карьеру в НБА, когда ему предложили огромный контракт в АБА, а оттуда ушел в волейбол.

Если бы дело было в наше время, то Чемберлен нанял себе парочку хороших пиарщиков, подмял бы под себя ESPN и завел собственного ручного Уиндхорста, но в 60-х-70-х он мог исправить ситуацию лишь с помощью автобиографии. (Вот только она получилась настолько эгоцентричной, что лишь усугубила все сложившиеся стереотипы о Чемберлене).

История: Когда «Сан-Франциско» пытался обменять Чемберлена в 65-м, владелец «Лейкерс» Боб Шорт заинтересовался настолько, что провел опрос своих игроков: стоит ли ему взять на себя контракт Чемберлена. Результаты голосования среди игроков: два – за, девять – против.

Влияние на карьеру: Чемберлен был настолько мощным феноменом, что отношение к нему со стороны владельцев, тренеров, игроков и болельщиков не могло повлиять на его карьеру. Зато повлияло на восприятие его карьеры. В истории спорта нет ни одного другого человека со столь противоречивым наследием – явными достижениями и растоптанной репутацией. Чемберлен дважды выигрывал чемпионат и был частью команды, выдавшей самую длинную победную серию в истории, но все историки баскетбола считают его неудачником. Чемберлен набирал в среднем по 50 очков, но не стал в том сезоне MVP. Чемберлен переигрывал Расселла в личных дуэлях, но постоянно слушал, как последнего ему приводят в пример.

Прошло уже столько лет с момента окончания его карьеры, самого Чемберлена уже давно нет в живых, а общественное мнение так и не может прийти к консенсусу по поводу того, что же важнее в его образе: не имеющая прецедентов статистика или разлагающее влияние на команды.

4. Деннис Родман («Детройт», «Сан-Антонио», «Чикаго»)

Главная причина: активное участие в разбойничьих нападениях «Бэд Бойз», отталкивающая эксцентричность, полное неприятие существующих догм

Ореол: Еще до того как Родман сформулировал цель своей жизни в монографии «Хочу быть плохим» (и спровоцировал выход пародийной книги «Хочу быть тупым: 100 причин ненавидеть Денниса Родмана), уже было хорошо понятно отличие молодого форварда от коллег по «Бэд Бойз». Все ненавидели Лэймбира, Томаса, Махорна за грязную игру, провокации, симуляции, очень грязную игру, задиристость, демонстративно грязную игру, но лишь Родман хотел, чтобы его ненавидели, стремился к роли «злодея» и добивался внимания хотя бы в данном качестве. Борцовских приемов под кольцом, плохо закамуфлированной грубости и всяких подлых штук ему казалось недостаточно – еще до того как широкая общественность узнала лучшие качества Родмана-баскетболиста, он уже успел связать цвет кожи Берда с его успехами, показательно наказал Стоктона за грубые приемы и потом еще объяснил всем, кто не понял, что это было именно наказание.

Когда же тезис про главного плохиша в медийном пространстве был оформлен, машина экстравагантности заработала во всю мощь. Изначально в Родмане не было ничего необычного: он был типичным представителем такого амплуа игроков, которых обожают игроки и болельщики собственной команды и проклинают игроки и болельщики соперников. Но не знающая меры эксцентричность позволила ему выйти за пределы спорта и стать таким автономным раздражающим явлением вроде Кардашьян – он занимался сексом в прямом эфире, создал реалити-шоу с прямыми включениями из своего особняка и фраппировал публику бурной личной жизнью еще до того, как это стало модным. Переходящие грань добра и зла наряды, диковинные в ту пору татуировки и пирсинг, стремление в любой непонятной ситуации скинуть одежду, само собой, привлекали к Родману и баскетболу внимание со стороны, но любителей игры, которым приходилось смотреть на эти безобразия на постоянной основе, все это немало выбешивало. Когда форвард оказался в «Чикаго», находящемся в состоянии круглосуточного наблюдения, то его медийная персона выросла до пугающих размеров, едва ли не достигнув грандиозных масштабов Джордана. Только Джордан снимался в рекламе, продавал кроссовки и штамповал памятные баскетбольные моменты, а Родман троллил соперников, унижал морморнов, пинал операторов, участвовал в реслинге и полностью отвечал репутации «чувака не с этой планеты».

Когда он завершил карьеру и перестал еще и компенсировать свои выходки неповторимой игрой, все это привело к тому, что негатив к нему достиг пика (кошмарные роли в кино, прогрессирующий эпатаж, разнообразная активность с неизменными акцентами на объективации), а потом перетек в жалость что ли. Обычно считается, что посткарьерные подвиги Родмана воспринимаются с ненавистью, но это все же что-то другое.

История: В 96-м, когда у «Буллс» не осталось других вариантов, кроме Родмана (который был последним в списке Фила Джексона), генеральному менеджеру и тренер пришлось сначала спрашивать разрешения на обмен у Джордана и Пиппена, сохранявших крайне негативное мнение о форварде. Оба дали согласие, но с условием, что от Родмана не последует никаких выпадов. После чего пересекались с ним исключительно на площадке.

Влияние на карьеру: Всеобщая ненависть к Родману достигла апогея в середине 90-х и практически погубила его карьеру. Выставленный на всеобщее обозрение роман с Мадонной, постоянные демарши в адрес Поповича и Робинсона, откровенный бойкот, приведший к поражению «Сперс» от «Рокетс», испорченная постоянными скандалами репутация и доходящая до абсурда экстравагантность на площадке, где он отказался от бросков и от защиты против Оладжувона – все это естественным образом отпугивало от него другие команды и вполне могло закончиться плачевно. Если бы не известный своей скаредностью Джерри Рейнсдорф. Владелец «Буллс», как настоящий бизнесмен, был привлечен минимальной стоимостью плохиша – сейчас уже забавно, что за Денниса Родмана, пятикратного чемпиона и лучшего в истории подбирающего, «Чикаго» отдал лишь Уилла Пердью.

Жадность Рейнсдорфа оказалась для Родмана спасительной. Еще недавно он мог вылететь из лиги и тем самым завершить начавшуюся после расставания с Чаком Дэйли агонию, а тут оказался в центре внимания, в компании двух суперзвезд, в лучшей команде в истории. За период в «Буллс» ему не только удалось удивить всех невиданными возможностями человеческого организма и стать едва ли не самым медийным персонажем лиги, но и убедить клубы НБА в том, что при наличии мотивации никакие проблемы, никакие литры выпитого, никакие нарушения режима не могут сбить его с пути. Именно благодаря этому карьера Родмана тлела еще несколько лет – нужны были убедительные доказательства того, что замотивировать его могут ли Джексон и Джордан.

3. Билл Лэймбир («Детройт»)

Главная причина: ядреный микс из флопинга и гнусных провокаций

Ореол: «Иногда я настолько страшен, что не люблю сам себя», – когда-то Лэймбир, Его Отвратительность, с присущим чувством юмора охарактеризовал свою игру. Вернее, нет. Биллу настолько нравилось реноме главного террориста в лиге, что он всячески подкреплял ее сам – центровой никогда не скрывал, что старается получать удовольствие от беспредела, сопровождавшего его вздорную фигуру на протяжении всей карьеры. Есть ощущения, что все свои прозвища – князь тьмы, например – он придумал себе сам.

В результате Билл добился желаемого эффекта: даже Айзейя Томас и Деннис Родман оказались в тени предводителя «плохих парней». Они все были заодно, но в ключевые моменты Лэймбир непременно оказывался на первом плане. Он считал трехсекундную зону под своим кольцом личным пространством, и с теми, кто пытался туда проникнуть, обходился соответствующим образом. Чугунные шлагбаумы, произвольно вылетающие локти, острые колени – все это отваживало непрошенных гостей. О полетах не было и речи: возникало ощущение, что на втором этаже Лэймбир мог бы применить и огнестрельное оружие. Закон позволяет.

«Я играю, чтобы побеждать, и использую все свои физические и умственные способности ради достижения своей цели. Кому-то это может не нравиться, но ничего не могу с этим поделать. Я делаю то, что умею. И для меня в этом заключается дух игры», – пробившийся в лигу через настоящую мясорубку Лэймбир не собирался отдавать приобретенное никому. И выходил на площадку драться. Все остальное – подлые приемы, постоянная игра на грани фола, потасовки с Бердом, Ирвингом, Баркли и Пэришем, лавры главного флоппера НБА – это просто следствие. Сам Билл довел эту жажду крови до абсурда, когда решился спродюсировать видеоигру Bill Laimbeer’s Combat Basketball: ему нужна была своя игра по собственным правилам (вернее, без оных). В общем, его можно поздравить: человек, который пытался поймать соперника на бедро или приложить ему локтем в ухо, а, когда не удавалось, падал как подкошенный и корчился в адских муках, все-таки заслужил славу самого ненавидимого игрока в истории НБА. Скромный Хорас Грант устроил большую вечеринку, когда Лэймбир объявил о завершении карьеры. А парни из Beastie Boys произнесли то, о чем думали все: «Bill Laimbeer motherfucker, it’s time for you to die».

История: Как-то Билл Лэймбир столкнулся с Лэрри Бердом на парковке.

«Привет, Лэрри», – сказал Билл Лэймбир.

«Пошел на **й», Билл, – ответил Лэрри Берд.

Влияние на карьеру: На самом деле, Лэймбир принадлежал к плеяде «больших», изменивших игру: изначально он был краеугольным камнем в пик-н-ролльном нападении «Детройта», а затем стал больше действовать на периметре, восхищая всех своими дальними попаданиями. У него было все, чтобы не чувствовать себя ущемленным на фоне великих центровых-современников: стабильный бросок, отточенная техника, защита, подкрепленная всеми доступными методами, чемпионский характер. Но его личные достижения волновали его меньше всего: для «Пистонс» конца 90-х важнее были бойцовские качества, умение запугивать соперников или просто выводить их из себя. Таким он и остался в истории – баскетбольным подонком, перед которым, когда он перестал быть нужен в качестве цербера, закрылись все двери.

Проблемная репутация не только основательно подпортила наследие Лэймбира, но и исключила его возвращению в лигу в качестве главного тренера. Это при том, что он трижды выигрывал титул чемпиона в женской НБА.

2. Леброн Джеймс («Майами»)

Главная причина: «Решение»

Ореол: В 2011-м полный раскаяния и печали Леброн говорил о том, что ему сложно было привыкать к роли злодея: «Меня всегда любили».

По правде сказать, Джеймса всегда недолюбливали, но уровень ненависти со стороны болельщиков и баскетбольной общественности вышел на абсолютный максимум после решения «перевезти таланты на южное побережье». «Хит» в течение двух сезонов выступали в качестве абсолютного раздражителя, не имеющего аналогов в истории НБА. Здесь перепуталось все: и сама идея рассказать о переезде в прямом эфире, и объединение с другими звездами, и дерзкие «не один, не два, не три», и всегда сопутствующее Леброну сверхвнимание… Против «Хит» активно болели по ходу всего сезона, но к финалу концентрация ненависти достигла невиданных масштабов. Леброн мало того что проиграл, так еще и получил по полной программе как «чокер» и технически ограниченный игрок.

Негатив начал сходить на нет сначала после пришедших побед (все любят победителей), а затем после поражений (Джеймсу не удалось покорить лигу, чего многие опасались). Возвращение в «Кливленд» примирило Джеймса с местными болельщиками и погасило главное пламя ненависти: в Огайо майки Джеймса сжигали, писали про него книжки под не требующим пояснения названием «Шлюха из Акрона» и постоянно говорили то, что у остальных было на уме. Остальное решила пиар-машина ESPN, находящаяся под полным контролем Леброна: именно там из постоянно садящегося в лужу со своими нелепыми комментариями игрока начали делать баскетбольного мудреца, философа и глубокого психолога. (В результате побочного эффекта такой работы часть ненависти к Леброну перешла на журналиста Брайана Уиндхорста, умеющего придать совершенно особенное прочтение любому неказистому поступку Джеймса).

Костер ненависти потух, но что-то еще подспудно тлеет. Антиэстетичное физическое доминирование, постоянное нытье в адрес судей, комплекс примадонны, крабовый дриблинг, контроль над «Кливлендом», приведший к увольнению Блатта, облизывание со стороны ESPN – все это не особенно располагает к Джеймсу и заставляет ждать постоянной осечки. Сам Леброн уже давно понял, что наилучший способ завоевать любовь – это победы, поэтому успешно снижает уровень негатива к себе на площадке. Еще в середине сезона, после увольнения Блатта, после сомнительной активности в Твиттере, после очередных разоблачения Вожнаровски Джеймс вновь оказался среди самых ненавидимых спортсменов современности. Но с успехами плей-офф и предстоящим выходом в финал все как-то постепенно сошло к минимуму.

История: Во время сезона-2010/11 «Хит» добились невозможного – не только предельного уровня ненависти к команде, но еще и нескольких взрывов. Последние уничтожали любое логическое восприятие и делала «Майами» не чем иным, как Империей зла. Первый скачок произошел в начале сезона и получил название «Крайгейт». Один из самых мощных – в конце, когда Уэйд и Леброн решили посмеяться над Дирком Новицки, который простудился во время финальной серии 2011-го.

Влияние на карьеру: Непосредственного влияния нет, так как Джеймс остается одним из самых авторитетных игроков в лиге, находится в крепких дружеских отношениях с главными звездами и считается идеальным партнером. Интересно, какие изменения претерпит его образ ближе к концу карьеры. Уже сейчас слышны мнения о том, что Леброн пытается за счет переходов-объединений со звездами, за счет пребывания на Востоке переписывать историю баскетбола не самыми честными методами. Вопрос только в том, является ли это отголоском полного ненависти прошлого или предвестником будущего, где Джеймса будут оценивать без оглядки на апологетические материалы ESPN.

1. Кобе Брайант («Лейкерс»)

Главная причина: события в Колорадо, выдворение Шака и Фила Джексона, показательный эгоизм

Ореол: Противоречивые чувства к Брайанту зарождались на вполне серьезной почве, но в итоге, как и почти все в Лос-Анджелесе, это превратилось в какой-то бесконечный фарс. Дошло до того, что после ухода Кобе завели разговор о том, что его место «злодея» должен занять Кевин Дюрэнт: «злодей», дескать, лиге необходим, а других кандидатов будто бы и нет, все звезды настоящего идеальны.

Но до того как Брайант стал таким карикатурным «злодеем» и принялся удачно эксплуатировать понятие «ненависти» (прощальный ролик как идеальный пример), эта история была не очень красива. В течение нескольких лет ему пришлось противопоставлять крайне негативному отношению к своей персоне показательно ожесточенную, бросающую вызов окружающим игру. Сам он всегда говорил, что с этой дихотомией и было связано появление образа «Черной мамбы», подпитывающейся ненавистью и обращающей ее в дополнительную мотивацию. События произошли очень быстро и наложились друг на друга: колорадская история, в ходе которой Брайант давал весьма путанные показания вроде того, что «она мне даже не нравилась», завершилась внесудебным примирением и преследованием жертвы со стороны фанатов Кобе; изгнание Джексона привело к тому, что тренер использовал все свои связи в прессе, чтобы изобразить Брайанта в качестве «неуправляемого игрока» и эгоиста; изгнание Шака добавило ярости, так как О’Нил был всеобщим любимчиком, весельчаком и мастером забавных интервью. Брайант отгородился от всего мира и воевал с ним посредством 81-очковых матчей и прочих бомбардирских подвигов.

Постепенно весь негатив как-то потерял яркость и в итоге трансформировался в удачную грань образа звезды-злодея, привлекательного в своей противоречивости. И вышло так, что Брайант сам в некотором смысле поддерживал образ самого ненавидимого игрока лиги: отсюда все вот эти «Я должен был избавиться от Шака, чтобы стать великим», «Амнистируй это» и гиперактивное участие в обсуждении Контракта. Негативные чувства к нему давно притупились, но сложно не поставить на первое место человека, который сам бы себя поставил на первое место в таком списке.

История: Летом 2001-го во время финала с «Филадельфией» Брайант бросил трибунам знаменитое: «Мы вырежем ваши сердца». В родном городе обиделись и на Матче всех звезд следующего года вовсю освистывали незадачливого оратора. Тогда еще не понимали, что лучше этого мотивировать Кобе может лишь судебный иск или пинок под зад. Брайант разошелся и затмил и Айверсона, и Картера, и прочих звезд – 31 очко, 5 подборов, 5 передач, победа Запада и первый титул MVP.

Влияние на карьеру: После подписания 48 на два года на ESPN появился огромный материал, где была предпринята попытка дать объяснение незадачливому положению «Лейкерс». Игроки на условиях анонимности рассуждали о том, что никто не хочет играть с Брайантом, и в свои почтенные годы не желающего отпустить контроль над командой, подавляющего своим индивидуализмом и при этом чересчур требовательного. Никто так и не решился произнести нечто подобное открыто (а юные поклонники Кобе вроде Дюрэнта и вовсе выступили с яростным опровержением), но реального опровержения так и не последовало: за все последние годы клубу, известному громкими подписаниями, не удалось привлечь ни одного приличного свободного агента.

10 самых обожаемых игроков в истории НБА

Фото: Gettyimages.ru/Kevork Djansezian

logoНБА