Никита Симонян: «Из трех моих и.о. это самое трудное»
Если задаться целью, можно найти информацию о том, как долго 88‑летний патриарх работает в отечественной футбольной федерации. Автору казалось, что так было всегда. Поэтому целью он не задавался, а просто спросил у самого Симоняна. И открылось: счет идет не на годы. При первом заместителе главы футбольного ведомства сменилось не менее пяти его руководителей. Впору говорить об эпохе.
***
– Мы сегодня не про деньги и не про Капелло, Никита Палыч.
– Слава богу! Как сказал Наполеон: от великого до смешного один шаг. Звонят, спрашивают: «Кто будет платить Капелло?». Или: «Кто станет новым тренером сборной?». Ну как я могу сейчас что-то говорить, если вот-вот придет новый президент РФС?!
– После ухода старого пороховая гарь рассеялась?
– Да, наступила тишина. Относительная. Единственный, кто не дает покоя, – ваш брат журналист. «Сколько судей будут обслуживать матчи? Когда заседание КДК?» Слушайте, на это есть департамент судейства и председатель КДК. «А можете сообщить его телефон?» Ну, дают!
– Часть оперативных вопросов, наверное, сейчас замкнул на себя один из кандидатов в президенты РФС?
– Верно.
Яркая молодость форварда «Спартака»
***
– Как давно вы стали чиновником?
– Давайте вспоминать. Не помню точно, был ли интервал после тренерства. Но в управление футбола меня пригласил зампредседателя Спорткомитета СССР Виктор Ивонин. Тогда футболом управлял Анатолий Еремин, а я фактически стал его заместителем.
– Это было еще до Вячеслава Колоскова?
– В середине 70‑х он руководил хоккеем и в футбол пришел как раз после Еремина. Кстати, Алексей Парамонов работает в федерации дольше меня. Он и сейчас на общественных началах председательствует в комитете ветеранов.
– И все равно ваш кабинетный стаж более 30 лет. В душе считаете себя чиновником?
– Нет. Скорее человеком футбола. Потому и прессу всегда прошу: говорите со мной о футболе! Сутками могу его обсуждать. Вот после финала наших юношей с испанцами был звонок. Высказал свое мнение.
– Какое именно?
– Что лучше было бы играть в финале с французами. А так получилось, как в 1988‑м, когда сборная СССР на чемпионате Европы в группе голландцев обыграла, а в финале им уступила. Юные испанцы – на редкость грамотная команда. Сделали выводы, подправили игру, особенно в обороне. И все равно наше серебро – большой успех.
***
– Каков ваш типовой рабочий день?
– По-разному бывает. Сейчас стало потише, а то телефоны не успевал поднимать. Остальное – как у всех. Подъем в половине восьмого, побрился, позавтракал…
– Каша, бутерброды?
– Что жена сделает, то и ем. Она прекрасно готовит, большой мастер. Хоть кашу, хоть все прочее. Ни с завтраком, ни с обедом проблем нет. А на ужин только фрукты.
– Привычка или специально следите за собой?
– И то, и другое. Редко когда могу себе позволить перекусить поплотнее. И то если задержусь. Но не обильный ужин.
– Рюмочка?
– Ну что вы.
– Ни по какому поводу?
– Почему, был вот на юбилее у Анзора Кавазашвили, выпил немного виски со льдом и газировкой. Но это исключение.
1986 год. Никита Симонян с выдающимися советскими тренерами ВАлерием Лобаноским и Юрием Морозовым (слева направо) Источник: ТАСС
***
– Армянские блюда жена вам готовит?
– Одно. Хашламу.
– А тжвжик?
– Слышал такое. Но даже не знаю, из чего оно состоит. В армянской кухне столько блюд… Когда работал в Ереване, мне говорили: «Никита, пойдем покушаем шашлыка». Хоровац по-армянски. И начинается. Одно выносят, другое, третье. И форель, и кюфту, и бог знает что. Пока до шашлыка дойдет, его уже не хочется! Когда в следующий раз звали, говорил: «Хорошо, только начнем с шашлыка». За те годы, что работал в Ереване, ни разу не сумел за себя заплатить. Ни разу! Как дело до расчета: «Никита Палыч, обижаете!». Однажды ехал от родственников на такси. Водитель всю дорогу молчит. Ну, думаю, наконец-то расплачусь. Полез за кошельком возле дома, а молчаливый таксист мне: «Обижаете, товарищ Симонян!».
– В Ереване всех так любили или только вас?
– Не знаю, как у других было. Я же еще и армянин.
– Но к вам и не в Армении всегда уважительно относились. Или случались конфликты?
– Серьезных не припоминаю. В «Спартаке» в 72‑м? Там ситуация своя сложилась. Чувствовался меч над головой. Может, меня и не освободили бы, но многое говорило в пользу этого. Было давление, особенно со стороны профсоюзов. А меня уже в который раз пригласил «Арарат». Говорю Старостину: «Николай Петрович, я принимаю предложение «Арарата». Но хотел бы попрощаться с командой». Он в ответ: «Нет вопросов». Собралась команда, поблагодарил, пожелал удачи. А Старостин добавил: «Запомни, ты уходишь, но дверь за тобой не закрыта, и ты всегда можешь снова в нее войти. А вообще, если тебя разрезать, можно увидеть только два цвета: красный и белый». И отношения у меня со всеми спартаковцами до сих пор замечательные.
С Фабио Капелло
***
– С собачкой по вечерам гуляете?
– Нет, мы кошатники. Были. От моей мамы, наверное, передалось. Кошка Муся прожила с нами 16 лет. Очень тяжело расставались с ней. И решили больше никого не заводить.
– Смотрите телевизор?
– В последнее время – новости и канал «Культура». И спорт, естественно. Чемпионат наш много смотрю.
– Как вам кубанский дебют Аршавина?
– На мой взгляд, и Аршавин, и Кержаков могли бы составить конкуренцию тем игрокам, которые сейчас выходят в основном составе «Зенита».
– Какое у вас образование?
– Физкультурный институт.
– А тренерское?
– Ускоренные курсы ВШТ. В те годы, когда тренировал, лицензии еще не требовались, и многие известные специалисты сдавали экзамены экстерном, во время зимней паузы.
***
– Что вы считаете главным своим достижением как функционера?
– Не нравится мне это слово – «достижение». Возглавляю технический комитет, тренерский совет, лицензирование тренеров, назначение стипендий ветеранам, комиссию, которая рекомендует главе федерации тренеров всех сборных, кроме первой. В третий раз становлюсь и.о. президента РФС. Что тут можно назвать достижением? Другое дело, что я всегда ответственно относился к своим обязанностям. Вы вот опоздали на интервью на 40 минут…
– Пробки, Никита Палыч.
– Понимаю. Но я себе такого никогда не позволял. Любое мероприятие – я за минуту или две уже на месте. И делать стараюсь все так, чтобы за мной не нужно было переделывать.
– При каком начальнике вам работалось комфортнее всего? Еремин, Колосков, Мутко, Фурсенко, Толстых?
– Не хочу никого выделять. У каждого были свои принципы, каждый хотел внести свой вклад в развитие футбола. Что-то удалось, что-то нет. Но мерилом является национальная сборная. Если она выступает хорошо – значит, РФС работает успешно.
На заседании РФС с Виталием Мутко
***
– Как вы относитесь к высказываниям типа «Симонян в своем кресле всех пересидел»?
– В ответ вас хочу спросить. Допустим, вы тренер. Если 40‑летний форвард забивает больше 20‑летнего, кого поставите на матч?
– Того, кто забивает.
– Ну, вот и все! Когда заканчивал играть, так же было. Забивайте больше – и будет вам зеленый свет. Играйте острей, работайте лучше – нет проблем. А захотите выжить меня – уйду без вопросов.
– Считается, что каждый руководитель привносит в работу свои принципы. А у вас они, получается, универсальные – одни на всех. Либо меняются от начальника к начальнику.
– Мой принцип: футбол и его развитие. Методы работы руководителей отличались, но все они ставили во главу угла именно развитие футбола. А я всегда высказывал свое мнение, с которым руководитель мог считаться или нет. С Виталием Мутко вот тоже успел поделиться мыслями. И не какими-то приглаженными.
– Не про тренера сборной часом?
– Не скажу. Но поведаю одну историю. Когда тренировал сборную СССР, мы в гостях сыграли вничью с финнами. И меня сняли. Поставили Константина Иваныча Бескова. Следующий матч – с греками. Он серьезно меняет состав – и сборная проигрывает. С кого спросить? Я не доработал, а он пришел фактически не в свою команду.
Если же говорить про мое нынешнее профессиональное долголетие, то знаю, какое слово просится на язык. Непотопляемый. Так топите, кто не дает?! Но я всегда имел, высказывал и буду высказывать свое мнение. А хотят ли к нему прислушиваться – вопрос уже не ко мне.
***
– Не верится, что у вас никогда не было амбиций самому сесть в президентское кресло.
– Амбиции были. Лет 20–30 назад. Не столько я сам хотел, сколько уважаемые футбольные люди меня подталкивали. Такие, как Бесков. «Давай, руководить футболом должен футбольный человек...»
– Почему «не дали»?
– Решил, что такая фигура, как Колосков, в административных и многих других вопросах сильнее.
– Это было тогда, когда он только пришел или уже руководил советским футболом?
– Когда шел на очередной срок.
– А вот в те периоды, когда становились и.о., не планировали выдвинуть свою кандидатуру?
– Знаете, мне периодически звонит один человек и предлагает себя в главные тренеры сборной. Обещает выход из группы и успех в финальном этапе. Я его как-то спросил: «Сколько вам лет?». Он говорит: «84». «А мне вот 89, – шучу в ответ, – и тоже предложили возглавить сборную». – «Да? Это другое дело. Ваше назначение одобряю». Я ответил на ваш вопрос про мое выдвижение?
– Валидол после исполкомов пьете?
– И без исполкомов пью. Но не сказал бы, что сильно нервничаю на заседаниях. Обстановка в основном рабочая.
– Даже когда Евгений Гинер протащил через вас лимит «7+4»?
– Острый был момент. Я потом спрашивал руководителей клубов: «Правда ли, что игроки снижают требования к себе, получив большой контракт и место на поле?». Они говорят: да. Но должен ли РФС ориентироваться только на мнение клубов? Вопрос.
***
– Давно были в Армавире?
– (Смеется.) С тех пор как мне было 4 года и семья переехала из Армавира в Сухуми, один раз и то проездом. Хотя зовут на родину часто.
– Верите в новый футбольный проект – армавирское «Торпедо»?
– Чем больше команд – тем лучше. Был, конечно, небольшой пожар с их заявкой. Но любое футбольное начинание могу только приветствовать.
– Когда сборная играла с Азербайджаном, вас в Баку по понятным причинам не было. Сложный момент?
– Еще какой. Со многими азербайджанцами дружил, с Аликом Мамедовым играли вместе за сборную. А что происходит на Украине? Леня Буряк, Олег Блохин, Виталий Хмельницкий что о нас теперь думают? Даже не представляю. Трудно и понять, и смириться с этим.
– Зато в Ереване, наверное, вы частый гость.
– Тоже не был несколько лет. И очень хочу побывать. Проведать друзей, помянуть тех, кого больше нет. Недавно помощник мой скончался времен «Арарата» – Арут Кегян. Зато Эдик Маркаров получил российское гражданство. Что он творил с мячом! Виртуоз! Словами такое трудно передать – сплошное восхищение.
***
– Какой момент за годы работы в РФС был для вас самым непростым?
– За годы не знаю, но из трех моих и.o. это самое трудное.
– Почему?
– Очень много острых вопросов. О главном тренере, о лимите, например. Про сам футбол никто не спрашивает. Всех интересуют деньги, деньги, деньги.
– А самый приятный момент какой?
– Самый приятный был в 1956 году. Когда месяц шли на теплоходе «Грузия» из Мельбурна в Находку, а потом входили в бухту, и все корабли на рейде приветствовали нас гудками. Слезы выступили. Затем восемь суток ехали на поезде из Владивостока в Москву. На полустанках прибегали люди, спрашивали, в каком вагоне футболисты. И дарили ведра со спиртом.
– Говорят, что у Сальникова там случился роман с чешской гимнасткой Евой Босаковой?
– Это действительно так.
– И что однажды он забыл в электричке пиджак с зарплатой?
– Не пиджак – конверт. Сергей был прекрасным футболистом, эстетом. Лучшие из всех моих партнеров-плеймейкеров – Николай Дементьев и Сальников. Но водился за ним недостаток – прижимистость. Из-за чего никогда не покупал билет на тарасовскую электричку. И вот как-то контролеры. Он бежать. А конверт оставил на сиденье. Хорошо две девчонки-поклонницы видели. Привезли потом его зарплату в Тарасовку. И билеты Сергей вдруг стал покупать. Причем из практических соображений. «Знаешь, Никита, – говорит, – я подсчитал: попадаюсь раз из десяти. Но штрафов плачу больше, чем если бы брал билеты. Невыгодно!»А еще как-то задержали нам премию в «Спартаке». И насели Нетто с Сальниковым на Старостина. Я тоже решил подыграть: «Николай Петрович, дело не в деньгах, а в принципе...». Сальников взвился: «Ничего подобного, и в деньгах тоже!».
***
– У вас дача есть?
– Да, под Волоколамском. Но дачник я не ахти. Грядками жена занимается. Цветочки, прополка, полив… А я помощник.
– Морской отдых признаете?
– Раньше ездили в Анталью. Года три-четыре назад были в Риме. Но супруге теперь дальние поездки противопоказаны. И одна боится оставаться, так что я рядом должен быть.
– С женой советуетесь по рабочим вопросам?
– Конечно. Людмила Григорьевна – мудрый человек, в курсе происходящего, следит за футболом. И переживает порой больше меня. По специальности – детский логопед-дефектолог.
– В чем выражаются переживания жены?
– Реагирует на мои нервы с усталостью. Говорит: гори он, твой футбол, синим пламенем!
– За то, что можете остаться без работы, жена когда-нибудь переживала?
– Она мечтает об этом!
