Уралан-1999. 10 вопросов без ответов
«Мы откроем нашим чадам
Правду – им не все равно:
Удивительное рядом,
Но оно запрещено!»
(Сами-знаете-кто)
«Уралан» во все свои времена пребывания в элите являлся крайне загадочной организацией. Тайнами и секретами он был набит ничуть не меньше воспетого Высоцким Бермудского треугольника. Не был исключением и сезон-99. Вот 10 вопросов, которые навсегда останутся загадкой для непричастных людей.
1.Когда тренер Кучеревский дебютировал в высшей российской лиге?
Если вам когда-нибудь доведется повстречать такой стремительно исчезающий вид семейства человекоподобных, как футбольный статистик, то можете смело отстреливать редкий экземпляр вышеизложенным вопросом – Красной книгой эти индивидуумы не охраняются. Искрение и последующее короткое замыкание под корой головного мозга у этих тщеславных всезнаек, хранящих в голове данные протоколов матчей с 1936 года, гарантировано.
О перипетиях, предшествующих встрече Кучеревского и «Уралана», подробнее изложено в предыдущем посте. Именитый наставник прибыл в Элисту перед матчем 10-го тура с московским «Локо» (0-1 в пользу москвичей), однако сразу команду не принял, а за игрой наблюдал с трибуны элистинского стадиона. Вскоре состоялась долгожданная аудиенция у Кирсана Илюмжинова и на матч следующего тура в Москву с «Динамо» Кучеревский полетел в статусе главного. Вроде бы.
Присутствующие на матче журналисты отметили несколько странное поведение Мефодьича. Несмотря на то, что в протокол он был внесен, как главный тренер, весь матч Кучеревский с отсутствующим видом просидел на краю скамейки элистинцев. Указания от бровки «желто-синим» раздавал Александр Скрынников, после побега Яковенко исполнявший обязанности главного, на послематчевую пресс-конференцию пришел тоже он. После матча Кучеревский держался обособленно от команды, не стал садится в автобус, а на следующий день было объявлено, что тренер в Калмыкию возвращаться не намерен. Позже сам Мефодьич утверждал, что командой в том матче он не руководил и тренером «Уралана» никогда не являлся. Полноценно в «вышке» Кучеревский дебютирует спустя год с «Ротором», а та московская игра с «Динамо» навсегда останется забавным казусом нашего футбола: согласно протокола матча Кучеревский был тренером «Уралана», а на самом деле – как бы не совсем.
Впрочем, отсюда вытекает второй, гораздо более интригующий вопрос.
2. Почему Кучеревский сбежал из «Уралана»?
Употребление глагола «сбежал» не вполне точно лексически (Кучеревский попросту не вернулся в Элисту), но совершенно адекватно происходящему по смыслу. В предыдущих сериях мы уже достаточно четко определили – в илюмжиновские времена работники клуба бежали из Элисты с постоянством черных рабов из владений американского плантатора-конфедерата. Но покинуть клуб на шестой день пребывания в нём – это было круто даже по меркам Элисты!
Почему так – точно уже вряд ли узнаем. Вариант о том, что не договорились по деньгам откидывать можно сразу – Кучеревскому к тому времени несколько месяцев не платили заработанное в Туле (кстати, их так и не выплатили), а Илюмжинов по-прежнему был готов тратить на футбол. Как раз примерно в то время в клубе начали погашать долги перед игроками, да и сменивший Мефодьича Аверьянов по условиям контракта договорился быстро. В «Уралане» же по устоявшейся традиции не стали посвящать общественность в обстоятельства размолвки. С тех времен изменилось немногое, отношения «тренер-клуб» по-прежнему преимущественно тайна за семью печатями, причем, вне зависимости от статуса команды. Возьмите хотя бы Смородскую или Гинера.
Кучеревский вообще одна из наиболее трагических фигур отечественного футбола. Имею в виду даже не его преждевременную смерть, а трагизм не должной востребованности его таланта. Евгений Мефодьевич, конечно же, относился к категории «топ-тренеров» - специалисты, выигрывавшие чемпионат Союза, в постсоветское время по умолчанию относились к «топам»: Романцев, Садырин, Малофеев, Ахалкаци, не говоря уж о Бескове с Лобановским (Емец до распада СССР не дожил, а Герман Зонин к тому времени уже завершил активную тренерскую карьеру). Однако, работы в клубе, соответствующему статусу тренера, Кучеревский за пределами Днепропетровска никогда так и не получил. Он мог стать главным тренером сборных СССР, России и Украины, киевского «Динамо», а в итоге довольствовался ролями наставника клубов низших дивизионов, либо «пожарного» в кризисных командах. Где-то не хватало поддержки сверху, где-то - напористости, а где-то вмешивался случай – в 1994 году, когда Мефодьич оброс связями в высшей российской футбольной номенклатуре, завязал тесные контакты с Гершковичем, добился благосклонности Колоскова, получил в управление олимпийскую сборную и неплохие шансы возглавить в перспективе национальную команду, он, обычно предельно осторожный, решился на авантюру – сорвался с насиженного места в Киев, на посуленное место главного в киевском «Динамо». Пока ехал, киевляне сенсационно обыграли в ЛЧ «Спартак», в результате чего Йожеф Сабо остался у руля клуба, а Кучеревский – у разбитого корыта.
Жизненные ценности Кучеревского во многом были сходны с убеждениями немецкого фельдмаршала Паулюса – лучше совсем не иметь друзей, но только бы никогда не иметь и врагов. Ровный, осторожный, знающий себе цену. Наверное, чересчур хорошо знающий. Кучеревский не хотел работать там, где нужно было прогибаться и терпеть. А в «Уралане» Илюмжинова и Шовгурова было нужно. Чтобы разобраться, что в Элисте к чему, Мефодьичу хватило недели, вместившей одну встречу с Папой и регулярное общение с Шовгуровым, но сообщить об этом первым людям республики (Николай Шовгуров, помимо президентства в «Уралане», в то время был назначен представителем Президента РФ в Элисте) на «чужом поле» Кучеревский не решился. Поэтому и поплелся с командой на матч в Москву, уже точно зная, что работать в ней не будет. И отрешенно отсидел игру на скамейке, и в столице, подальше от сферы влияния Кирсана, сообщил о своем решении второму тренеру Скрынникову (напрямую выяснять отношения с всесильным Илюмжиновым или нахрапистым Шовгуровым было превыше сил тренера – «только бы никогда не иметь и врагов»). И не полетел обратно в Калмыкию, оставшись в истории «Уралана» мимолетным эпизодом.
Кучеревский стал эпизодом, а упомянутый Александр Скрынников – отдал клубу большую часть своей сознательной жизни. Но внимания удостаивался тоже эпизодически. Стоит задаться вопросом:
3. Почему самый успешный тренер «Уралана» так и не получил настоящего шанса?
Скрынников практически всю жизнь сначала играл, а потом работал в элистинском клубе. До должности ассистента главного он дорос при Яковенко, а после бегства ПалСаныча ему выпала ноша руководить командой в периоды межцарствования стремительно меняющихся тренеров – после Яковенко он выиграл у нижегородского «Локомотива», «Сатурна», отобрал важнейшие очки у «Жемчужины» в гостях и у «Торпедо» - на нейтральном поле, а уступил (с минимальным счетом) лишь безоговорочному «клубу №2» России того времени – сёминскому «Локо». После ухода Кучеревского руководимый Скрынниковым «Уралан» «грохнул» прямого конкурента – «Крылышки». В сезоне-99 Скрынников положил в копилку Элисты 11 очков (из 36 набранных вообще в сезоне), которых в аккурат хватило команде, чтобы спастись от вылета. Если считать классическим способом по двухочковой системе, в матчах под управлением Скрынникова «Уралан» взял 75% возможных очков – никто из прошлых и будущих наставников команды к такому показателю близко не приблизился.
Тем не менее, максимальной планкой оценки Скрынникова со стороны руководства клуба стало «временно исполняющий обязанности главного тренера», где ключевым словом было именно «временно». Как известно, пророк в своем Отечестве – явление редкое, да и Скрынников на роль пророка не сильно годился. Безамбициозность и мнительность – не лучшие качества для футбольного тренера, а уж «тренером-пророком» с таким ментальным набором тем более не становятся. В итоге отношения «Скрынников – «Уралан» идеально воспроизвели банальную жизненную историю преданной деревенской жены и разбитного городского мужа, негодяя и бабника. Пока он был в силе, то беспросветно заигрывал со всеми доступными примами, а она терпеливо ждала его дома, а потом одна хоронила в тихом уголке сельского погоста бренное тело скоропостижно отдавшего концы гуляки, в одночасье лишившегося многочисленных женщин и хмельных друзей. Хоронить «Уралан», кроме верного Скрынникова тоже будет некому.
Но до поры оставим грустные мотивы, в будущих постах их ещё будет с избытком. На сцене появляется веселый и лихой персонаж.
4. Зачем Аверьянов занимался в Элисте популизмом?
Уволенный по весне из «Шинника» деятельный Александр Аверьянов без устали лихо рассекал просторы России-матушки в поисках нового пристанища. Обладая устойчивой и заслуженной репутацией «тренера-пожарного» безработный Александр Николаевич время от времени появлялся на трибунах клубов-неудачников высшего и первого дивизиона, приводя в животный трепет их наставников. Он был активен, а легендарная песня утверждает, что ищущий всегда найдет. Попавший в цейтнот Шовгуров, потерявший двух тренеров за два месяца, не мог не обратить внимание на самую очевидную кандидатуру. Это был тот самый случай, когда очевидность являлась залогом успеха.
Аверьянов и вправду хорошо знал свое дело, тут уже без иронии. В быстрые сроки скорректировать физическое состояние игроков; ничего не выдумывая, организовать редуты в обороне и сделать ставку на неказистые, но действенные забросы с навесами впереди; притереться к руководству; «нагнуть» недовольных в команде – все это умел и делал. Кроме того, Аверьянов обладал чрезвычайно ценным качеством для кризисных клубов – он имел широкий круг «своих игроков» - людей, которые его хорошо знали и которые шли в команду именно «под Аверьянова». Да, кстати, не верьте писакам, рассказывающим, что в 90-ые понятие «футбольный менеджер» было применимо лишь к АПЛ, а в России преимущественно физкультурники работали – пятнадцать-двадцать лет назад тренер футбольного клуба оказывал даже большее влияние на трансферную политику клуба, нежели сегодня. Как раз за счет «своих игроков» и пока ещё крайней малочисленности и разреженности рынка футбольных агентов.
Вывел из пике считавшийся по весне скорее мертвым, чем живым «Уралан» Скрынников, а перехвативший штурвал Аверьянов уверенно довел его до тихой гавани – 9 места в чемпионате. Это был несомненный тренерский успех – и свою порцию аплодисментов Александр Николаевич за сезон-99 заслужил в полной мере.
Впрочем, не обошлось без забавностей. Общественное мнение скоро и на расправу, и на обожествление. В конце 90-ых почти вся футбольная Европа играла в обороне «в линию», а страны бывшего СССР упорно продолжали сохранять такой архаизм, как последний защитник. С либеро играли Романцев, Лобановский, Сёмин. Главным апологетом «линии» в стране был Олег Долматов, нарабатывавший передовую схему ещё в начале 90-ых в Сухуми. Невероятный осенний спурт долматовского ЦСКА в сезоне-98 во многом связывали именно с игрой в «линию», а самого тренера журналисты сделали едва ли не «тактическим Мессией» страны.
Последователей-апостолов у Долматова нашлось немного – его ученик в Новороссийке Бутенко, да Валерий Газзаев, попытавшийся повторить успех ЦСКА-98 во Владикавказе. В сезоне-99 «линейная» «Алания» напропускала едва ли не больше всех в чемпионате и с экспериментами ВГГ быстренько завязал. ЦСКА-99 начал сбоить с первых туров первенства, а до «черного августа» - дважды по 0-4 от «Мёльде» и «Спартака» оставались считанные дни. После тех матчей Долматова быстро нарекут неудачником и будут им не восхищаться, а в основном жалеть (угу, от любви до жалости…), а популярность «линии» резко сойдёт на нет. Но в конце июня, когда Аверьянов пришел в «Уралан», приверженцев зонной защиты ещё хватало. Через несколько дней после своего первого матча Аверьянов дал программное интервью, в котором провозгласил о переходе на игру «в линию».
Общественность сказала «вау!» и изготовилась на это посмотреть, тем паче Аверьянов никогда в новаторах не ходил, постоянно применяя «персоналку».
Обещанная революция в лучших традициях русских коммунистов обернулась «фигвамом». Ни в одном из 20 проведенных под управлением Аверьянова матчей в чемпионате и Кубке «Уралан» не сыграл «зону». Ни в матчах с лидерами, ни с конкурентами, ни дома, ни на выезде. Не играл даже тогда, когда один за одним выбыли оба игрока, знакомых с позицией последнего защитника – Терещенко и Цвейба. Конечный результат подтвердил правильность выбранного курса – «Уралан» пропускал достаточно мало для того, чтобы уверенно выжить.
Зачем тогда говорил? Кто его знает. Популизм, желание быть «в тренде», заигрывание с журналистами, фанатами или руководством – уже совсем не важно. Мужик пообещал и не сделал. Мужик оказался прав.
5. Кванто коста, сеньор Борман?
Перед 21 туром «Уралан» всё ещё пребывал в критической ситуации – он находился вместе с «Шинником» в «зоне вылета», набрав с ярославцами по 16 очков, но имея матч в запасе. Впереди элистинцев ждали московские «Локо», «Динамо», «Алания» с Деметрадзе, «Зенит» с Пановым и выезды к конкурентам в Самару и Ярославль.
Наличие такого тяжелого календаря недвусмысленно намекало, что хорошо было бы запастись каким-никаким очковым гандикапом. А тут в Калмыкию пожаловал «Локомотив» Валерия «Бормана» Овчинникова. Деревянные солдаты Бормана в отличие от элистинцев на славу потрудились в первой части чемпионата, блаженствуя в самой середине турнирной таблицы и практически обезопасив себя от вылета.
В дебюте матча игрок «Уралана» от боковой линии выполнил безадресную закидушку в штрафную гостей, а вратарь нижегородцев Масленников ловко и грациозно увернулся от летящего в створ мяча -1:0. В начале второго тайма Овчинников заменил двух своих лидеров и «Уралан» довел счет до разгромного – 3:0. На послематчевой пресс-конференции Борман пребывал в слишком благодушном для потерпевшего крупное поражение тренера. Непосредственные и незакомплексованные элистинские журналисты дотошно выясняли, как можно пропускать такие голы и зачем менять лидеров при небезнадежном счете. Поймавший кураж Овчинников возложил вину за нелепый гол на старика Хоттабыча, а замену активного Дзамихова объяснил так (цитата): «У него появился нездоровый интерес к арбитру матча».
В общем, маэстро Овчинников выступил для Элисты в роли настоящего Деда Мороза, одарив «Уралан» 3 очками, а газетчиков - отборной кулебякой из перлов и феерических цитат. Впрочем, для таких людей ничего не жалко:
6. Где делают элистинских журналистов?
В отличие от «Уралана» сезон-99 для калмыцких акул пера выдался феерическим. Пообтесавшись в «вышке», они набрали отменную форму и на элистинских пресс-конференциях соперникам зачастую приходилось сложнее, чем на элистинском газоне. В республике свободы слова нет практически полностью, но на футбол и на приезжих это, видимо, не распространяется – непосредственные сыны степей жгут напалмом. Для них нечего не стоит раскручивать собеседника на темы, о которых в общем-то говорить в стране не принято: в Калмыкии напрямую спрашивают про договорняки или, например, интересуются у игрока, приехавшего в Элисту без жены, где тот находит себе женщин.
Творческий пик наступает в августе. О феерии с участием Бормана я уже упомянул, а три дня спустя в Элисте проигрывает «Ростсельмаш». У тогдашнего главного ростовчан Сергея Андреева спрашивают на прессухе: «Вы ехали в Элисту за победой или за поражением?» Ступор славного некогда форварда продолжался секунд тридцать, но достойно - то есть без мата в адрес вопрощающего- выкрутиться он все же сумел: «Если бы ехали за поражением, проще было бы не ехать – дали бы телеграмму, мол, согласны на 0-1, нас не ждите».
Так что, дорогая редакция сайта, при случае непременно возьми на работу в качестве корреспондентов пару-тройку парней из Элисты – интервью с места событий станут ещё более радостными.
7. Расскажите теперь нам, старперы, почему он на вас так сдвинут?
В последнее время футбол стремительно шагает назад в будущее –появление в каком-либо клубе игрока «кому за тридцать» встречается скептическим гулом, и усилий одного Семака здесь явно недостаточно. Мода на новых Горлуковичей и Онопко, Шмаровых и Давыдовых осталась где-то во временах президента Ельцина.
Во второй половине сезона-99 ударную пару форвардов «Уралана» составили Олег Гарин и Гарник Авалян, приглашенные в клуб Аверьяновым. Совокупный возраст двух элистинских нападающих равнялся 70 годкам. 33-летний растолстевший Гарин весной привычно не смог пробиться в основу «Локо» (но уже не московского, а всего лишь нижегородского), а 37-летнего Аваляна Аверьянов перетащил за собой из «Крыльев» сначала в «Шинник», а уже оттуда – в «Уралан». В итоге доставшиеся клубу фактически бесплатно «пенсионеры» забили 8 мячей на двоих и обеспечили клубу удачную концовку турнира и попадание в 1/4 Кубка России.
Для обоих игроков выступления за «Уралан» стали лебединой песней – так играть на высоком уровне у них больше не получится. Велика заслуга в этом Аверьянова – не располагая деньгами на реальное усиление, рискнул, взял никому не нужных ветеранов и за пару недель превратил их в боеспособные единицы.
В летнее окно в «Уралан» зашёл ещё один форвард.
Зимой, когда экстравагантный и до безумия верящий в себя бразилец Джефферсон появился в «Алании», пресса завела пока ещё не очень заезженную пластинку: «легионера такого уровня у нас ещё не было». Ближе к лету над Джефферсоном уже смеялись. В июле его сдали в аренду в Элисту. Джефф провел на поле около 50 минут, в течение которых успел забить ЦСКА, ещё один момент запороть и получить шипами в колено от Бокова. Оставшееся до конца сезона время бразилец лечился, став таким образом самым эффективным игроком команды: 1 матч – 1 гол. Вероятно, именно эта статистика побудила Илюмжинова выкупить после сезона трансфер бразильца у владикавказцев, и, по слухам, недешево. Сам бразилец в Элисте тоже без впечатлений не остался. Отчаявшееся неизлечимым повреждением Джеффа, руководство клуба пробовала исцелить его усилиями калмыцкой экстрасенши, которая поливала больное колено заговоренной водой. Не помогло, хрупкий бразильский организм остался равнодушен к потокам калмыцкой магии.
8. Бить или не бить?
Пока западные острословы упражняются в употреблении глагола «kerzhakoved», в суровой футбольной провинции бывшего СССР давно вошло в обиход слово «никезить». Битое тело Правое дело борца против физического насилия над игроками Николы Никезича получило небывалый водопад сострадания и людского сочувствия. Лучи народной любви сошлись клином на обиженном уроженце Черных Гор, в то время как его неисчислимые предшественники по несчастью оказались незаслуженно забытыми (забитыми?).
Женщин, евреев и футболистов на святой Руси лупили во все времена, причем самозабвенность и постоянство битья именно этих трех категорий заставляют подозревать в этом наличие то ли национальной идеи, то ли национальной забавы.
Футболисты в сознании их работодателей во все времена представлялись избалованным мальчишкой-лоботрясом, которого перед учебным годом осчастливили велосипедом (квартирами, машинами, популярностью), а тот в итоге остался в классе на второй год, и к тому же имел наглость просить чего-то ещё. Мера воздействия выбиралась соответствующая – отцовская рука, отягощенная ремнем.
«Вас, засранцев, опекаешь и растишь, а вы, суки, нам мараете престиж?» (с).
В 90-ые игроков «никезили» с различным местным колоритом – в Екатеринбурге били преимущественно в дарёных квартирах, в Новороссийске – в живописном пейзаже тренировочной базы, в Набережных Челнах – прямо в раздевалке, после чего побитого ещё и за водкой в ларек посылали (со временем, надеюсь, до каждого случая в блоге дойдем). Ключевым оставалось лишь слово «били».
Кстати, несмотря на то, что автор и является неисправимым гуманистом, от оценки справедливости такого рода мер, пожалуй, воздержусь – масштаб сторонников «никезинья» легко определить, пробежавшись по комментариям после Греции-2012 или Марибора-2009.
Сергей Юминов пришел в новостроящийся «Уралан» зимой 1999 года. На кипрском сборе недолеченная мышечная травма трансформировалась в угрожающих размеров грыжу. Далее – хрестоматийно – травма, операция, многомесячное восстановление («Уралан» отказался оплачивать лечение Юминова и оперировался, восстанавливался игрок за свои кровные). Понятно, что за время простоя клуб платил форварду зарплату. Но вскоре не играющий, но регулярно просящий жрать работник начал руководство откровенно раздражать. Сначала Юминову в одностороннем порядке вдвое урезали зарплату. Хитрый Юминов уже понял, что если банально сбежать, то можно банально влететь под дисквалификацию. Он дождался ближайшего выезда клуба (в Элисте, на враждебной территории на конфликт идти побоялся – и правильно сделал, скоро убедимся почему), и в раздевалке армейского стадиона, на «Песках», сообщил начальнику команды Бадмаеву о том, что собирается расторгнуть контракт с клубом через КДК. Бадмаев, конечно, не обладал полномочиями Шовгурова, но, похоже, имел четкие инструкции на случай форс-мажора. Мятежника прямо в раздевалке скрутили и собрались конвоировать в гостиницу, оттуда – в Элисту, а там, в цитадели зла, уже искать консенсус со вздорным футболистом. Юминову, имевшему большой опыт ухода из цепких объятий защитников, удалось на стартовом рывке вырваться от конвоиров и скрыться в неизвестном направлении. Позже, он объявился дома, в Ижевске. Интересно, что в дальнейшем нападающему впаяли-таки 6-месячную дискву, поскольку им формально не был соблюдён порядок разрыва контракта с клубом. Осенью оказалось, что побеги Яковенко, Юминова, Аксенова и Шкапенко были цветочками.
9. Бить или не бить-2?
В сентябре «Уралан» принимал дома одного из главных своих конкурентов в борьбе за выживание - сочинскую «Жемчужину». Сине-желтые опережали сочинцев на 2 очка и, в случае победы, отрыв становился уже довольно комфортным. Весь матч хозяева уверенно переигрывали соперника, а гол, забитый в первом тайме Шукановым, позволял уралановцам думать о победе, как о решенном деле. Но за три минуты до конца матча вратарь «Уралана» Алексеев пропустил мяч между рук после несильного удара сочинца. Итог – обидная для Элисты ничья -1:1.
На пресс-конференции Аверьянов сообщил, что претензий к игрокам у него нет.
Однако, три дня спустя Шовгуров обвинил Алексеева и полузащитника Дмитрия Иванова в сдаче матча «Жемчужине». Официальных заявлений о сдаче матча игроками не последовало, оба просто-напросто были переведены в дубль с формулировкой: «низкий профессионализм и слабые морально-волевые качества». Но в футбольном мире всё всем понятно: в переводе с канцелярского футбольного на русский первая часть формулировки означает «бухают», вторая – «сдают».
Почему ещё и Иванов, который в злополучном матче вроде бы никаких «косяков» не наделал? А за компанию, таково требование теории заговора. Как футболист Иванов стал известен в Самаре, под руководством Виктора Антиховича, которого ещё пару месяцев назад приглашали в Элисту и который нынче возглавлял «Жемчужину». Уже после игры Иванов действительно побывал у бывшего наставника в гостинице. Этого оказалось достаточно. Алексеев проводит в целом удачный сезон и по оценкам «СЭ» значится в числе лучших киперов турнира, а Иванов – уже состоявшийся известный игрок, один из лидеров «Уралана». На них есть устойчивый спрос и играть до конца сезона в КФК для них не совсем комильфо. Доказать свою невиновность в данном случае нелегко (хрестоматийный пример – каким образом доказывать то, что ты не верблюд), поэтому игроки пригрозили Шовгурову разрывом контракта через КДК, благо к этому моменту уже 5 игроков, начинавших сезон в клубе, это сделали.
Грозить отцам «Уралана» в Элисте легальной защитой своих прав – занятие рискованное. В тот же день группа неизвестных людей – калмыков по национальности убедительно обрисовали Алексееву, что ждет его и его семью в случае, если он продолжит качать права. Вратарь с родными незамедлительно покидает Калмыкию. Заявление о разрыве контракта он пришлет в клуб по факсу, как ранее это сделали Шкапенко, Аксёнов, Гемазашвили и Юминов.
Но не таков Дмитрий Иванов. Бюрократическая машина КДК неповоротлива и не всегда справедлива, и далеко не факт, что отношения хавбека с клубом признают прекращенными до начала нового сезона. Иванов решает подать заявление об увольнении на общих основаниях в соответствии с Трудовым кодексом, в этом случае максимальный срок – двухнедельная отработка. А уж потом финансовые вопросы можно урегулировать через КДК. Дмитрий берет двух родственников и мчит из соседнего Волгограда, где он проживает, в столицу «Империи Зла» - отвозить заявление об увольнении. Его сопровождают два родственника, один из них милиционер, на боку которого в наплечной кобуре болтается газовый ствол. Демонстрация собственной крутости заканчивается для шайки отважных в элистинском «обезъяннике», местный РУБОП «принимает» их на ступеньках офиса клуба. Отделывается хавбек легко – всего лишь 6 часов в изоляторе, иные в вытрезвители дольше сидят. Зато благодаря аресту игрока история оборачивается широкой оглаской в центральной прессе.
Стороны долго поливают друг друга дерьмом в газетах, но один факт очевиден – за сезон «Уралан» со скандалом покинули 2 главных тренера и 7 игроков.
Настоящим хитом в те дни становится фраза Шовгурова, брошенная в ответ на претензию в невыплате зарплаты, дескать, за что я играю, если мне не платят: «Ты за много чего играть должен – за Кирсана Николаевича, за Калмыкию, за Элисту, за «Уралан!»
В эти тяжелые для своей репутации дни команда одерживает 3 победы подряд (дома – над «Динамо» и «Аланией», в гостях – в Самаре) и де-факто остается в «вышке». Поздней осенью в 1/8 Кубка желто-синие повергают «Факел» и впервые в своей истории выходят в четвертьфинал второго по значимости турнира страны. Вот тут-то появляется последний на сегодня вопрос.
10. И вообще, какого чёрта!?
Почему команда, в которой угрожать, физически воздействовать на игроков, тренеров, не платить им зарплату стало нормой, благополучно финишировала в середине таблицы? Команда, которая завалила старт, а в период дозаявок комплектовалась по принципу «возьми, убоже, что мне негоже». Которая треть сезона играла домашние матчи на нейтральных полях, не имела не то, что нормальной базы, а даже вменяемого тренировочного поля. В которой заправлял некомпетентный в футболе самодур, силящийся угодить другому самодуру. Как так вышло? Есть ли ты вообще, футбольный бог?
На этот вопрос ответ уже известен. Футбольный бог есть. Правда, иногда он немного запаздывает. Максимум на сезон.
Ступор славного некогда форварда продолжался секунд тридцать, но достойно - то есть без мата в адрес вопрощающего- выкрутиться он все же сумел»
Тут ржал)))
Денис и Вася Яблонский - калмыцко-краснодарские воспитанники тренера молодежки Санала Бадмаева.
Женя Овшинов уже «чисто калмыцкий продукт».
Я тогда восхищался Третьяковым, как и многие, кто любил «Металлург» конца 90-х. И всегда было обидно, когда говорили про Долматова и не вспоминали (вернее не знали, конечно) про Третьякова. Не в то время Валерий Михайлович родился - уж не слабее Слуцкого тренировал...
http://slki.ru/AHS