17 мин.

Как выглядит игра «Кэвз» в Кливленде, если ты член семьи Мозгова

Привет, ребята!

В воскресенье мы с моим другом Павлом Пушем поехали из Нью-Йорка в Кливленд, чтобы сходить на матч «Кливленда». На арену нас провел агент Тимофея Мозгова Максим Шарифьянов. Он выдал нам карточки, где было написано, что мы из семьи Мозгова. С такими карточками мы могли ходить по всем помещениям арены. И это было круто.

Перед матчем тут делают хорошее шоу, хотя играют всего лишь с «Филадельфией». Пуш пару дней назад был на «Бруклине», сказал, что там половина зала пустых мест, а шоу почти нет. Так что в Кливленде клево.

Гимн в этот раз пели какие-то старушки из местного приюта. Я не знаю этого точно, я предполагаю. Их всех одели в майки команды разных цветов. Пели круто. Что-то было и на паркете, какое-то лазерное шоу, но мы этого не видели, потому что наши места слишком низко. 

Кливленд очень маленький, и тут всегда холодно. Страшный ветер, заняться вообще нечем, очень скучно. Зато есть крутая веселая арена с эскалаторами.

Я почему про эскалаторы так отдельно – когда в городе Ижевске появился первый ТЦ с эскалаторами, они даже в рекламе это упоминали: мы первый в Ижевске ТЦ с настоящим эскалатором. И весь город ходил кататься. А в Кливленде это нормально – эскалаторы. А холод у нас примерно одинаковый. И виды вот такие в Ижевске тоже есть. Как будто мы с вами в ДК «Аксион», смотрим в сторону пруда. Или смотрим на механический завод. 

Перед матчем мы обошли всю арену, посмотрели на виды со всех мест. С самых дешевых наверху смотреть трудно, потому что вроде бы все видно, но тааак далеко.

В фойе развлечения и еда. Все, как мы с вами всегда мечтали: куча разных кафешек, выпивка и разная еда. Маскотов тут какое-то нереальное количество, поэтому я сразу в них запутался. На среднем ярусе танцевал под барабаны вот этот тип. 

А парни стучали. Сначала развлекали людей перед матчем под трибунами, потом на матче пошли на трибуны, стучали оттуда. Но проиграли по громкости любым российским футбольным фанатам. 

Почему тут так много плакатов? Потому что стоят столы, где есть бумага и фломастеры. Можно рисовать что угодно. Но рисуют обычно верхние ярусы. Это развлечение для бедных.

Окей, мы же не могли не нарисовать свой плакат. Я думал, какое русское слово мне написать, чтобы это было что-то особенное, чего раньше на этой арене не писали. Потом вспомнил про родной город. Мозгов не из Ижевска, но это не страшно.

Ну и солнышко дорисовал я. 

А вот эта бабушка сидит на нижнем ярусе, но тоже с плакатом. У нее написано, что ей 80 лет, а если ее обнимет ЛеБрон, то она будет жить сто. 

На стене у семейной комнаты рядом с ЛеБроном висит именно Мозгов. 

А это памятное фото. Тимо обгоняет всех по очкам в первой четверти. Максим мне за едой в семейной комнате объяснил суть баскетбола и систему игры Кливленда, поэтому много очков от Тимофея мы сразу не ждали, но он все равно долго лидировал. Штрафные вот кидал.

А так ЛеБрон стоит при штрафных. Фотка плохая, но хотелось вставить. Чувак просто стоит и держится за сетку на противоположной стороне площадки. Оттягивает ее. Вы-то все давно знаете, что он так делает, а я впервые был на матче НБА, да и ЛеБрона видел первый раз вживую. 

А эти парни не просто так одинаковые, они так танцуют на арене. Это форма. 

Неудачники. Разминка.

У них в Кливленде есть Зал славы рок-н-ролла, видимо в его стиле оформлены стены под трибунами.

А мы перед началом матча ходим вокруг корта, все видим. У кого-то на столе монитор и попкорн. 

Этот парень сначала удивил нас тем, что знает русские машины и ему нравится «Волга». А потом сам удивился моему телефонному чехлу, который про Форреста Гампа. Ну они тут постоянно делают комплименты всему, так что это нормально. На арене успели похвалить мои ботинки и чехол для телефона. 

Максим потом рассказал, что просто Тимофею в Москве делают старую «Волгу» новой, поэтому парень из Кливленда теперь знает о такой машине. 

Дети. Тут много детей, да. У меня вот есть друзья, которые с ребенком даже в гости ходят с трудом, а сюда приносят малышей, которым несколько месяцев. Одного такого показывали на экранах – сидел в огромных наушниках и недоумевал. 

Детей всюду используют. У них есть плакаты, их выводят на площадку, их рассаживают в специальном секторе и обращают на них внимание. В семейной комнате есть специальное место для детей. 

Дети в семейной комнате. Это незаконно. Тут ведь скорее всего куча детей игроков, а мы их вот так просто сфоткали. 

С Лэнгдоном у меня случилась самая позорная ситуация в истории мирового баскетбола. С нашей трибуны я увидел на трибунах за кольцом баскетболиста со знакомым лицом. Перебрал в памяти имена, ну и пишу Максиму с фоткой: а что тут делает Данкан? А Максим-то мне и отвечает, как брату из деревни: это Лэнгдон, он играл в ЦСКА, а теперь работает в Кливленде. А я же когда-то с Лэнгдоном в ЦСКА разговаривал, задавал ему вопросы из наших комментариев. 

Тогда он был грустным, усталым и злым, совсем не говорил по-русски. А теперь у него русский лучше моего английского, и это еще одна стыдная история про меня. Ну да ладно. Тут он был дружелюбен, мы даже сделали странную фотку. А парень справа за спиной очень смешно переживал, что я все это делаю очень долго и перекрываю ему обзор. Но не злился совсем, это был добрый черный парень. 

Сфоткался с полицейской девчонкой, которая делала мне рожи из-за спины. Обещали прислать ей фотки, она дала Пушу свой номер.

Мы все время в перерывах хотели попасть на большой экран в зале и в трансляцию, поэтому при любой возможности махали нашим ижевским плакатом. Пару раз Мозгов нас увидел и махнул. Ну а все вокруг традиционно спросили, откуда мы такие приехали и что написано на плакате. 

Прямо перед нами сидел мужчина с девушкой. Я им сказал, что это про наш родной город Ижевск, а дядька такой: о, а вы не знаете Федора Тютина? Я говорю: знаем, конечно, у него даже был магазин хоккейный в Ижевске когда-то. А чуви говорит: о, а я с ним работаю в Коламбусе. 

Оказалось, что он раньше был агентом, а теперь работает на команду. Завтра они играют в Питтсбурге, а это рядом, а давайте приезжайте на игру? А мы-то не можем, потому что надо в НЙ и работать. Ну и у него на гостевую игру не было пригласительных, а вот в Коламбусе есть. Так что надо приехать на игру 3 января. У кого есть номер Федора Тютина? А то я не взял контакты ребят. 

Ну и дядька-то не остановился. Он написал Федору смс, что вот тут парни из твоего города. А Федор ответил каким-то лолом. А я говорю: давай я ему запишу аудио. Ну и наговариваю в его телефон привет Федору на непонятном русском языке, да еще добавляю в конце что-то с удмуртским акцентом, который понимают только в Ижевске. А Федор в ответ передает привет. Удивительная встреча. 

Черт! Мы всего пару часов были в Кливленде, а уже завели друзей. Эти вот прямо очень хорошие оказались. Если бы я жил в Коламбусе, я бы точно ходил к ним на чай в гости и шутил бы шутки. 

За воротами (мне постоянно хочется так написать, я чувствую себя лохом по этой причине) все с хлопушками. Иногда их заводит барабаном собака – задает ритм, но толпа не справляется. Если бы сюда высадили пару секторов наших футбольных фанатов, люди оглохли бы в зале. 

Леброн уходит. Дарит двум маленьким девочкам резинки.

Вот эта дрянь, она каким-то образом прогревает воздух во всем зале за секунду. Сначала вам холодно, как будто вы под хорошим кондиционером, а потом валит огонь, а волна тепла доходит моментально, и на секунду воздух становится как в бане. Очень дерзкий огонь – его дают перед матчем во время шоу, и после матча.

Лав выглядывает из комнаты, на которой что-то про вес. У этого парня есть велотренажер, он крутит педали даже во время матча. Когда его заменяют, он идет не на скамейку, а в проход к раздевалкам, там у него стоит велик. Ну и его тут чуть ли не больше всех любят, если судить по крикам и аплодисментам.

Заходит в семейную Джеймс Джонс, ест пиццу. А Максим мне рассказывает, что чувак очень крут, что он главный в раздевалке. Норм. Идет Тимофей.

Что я узнал у Тимофея, пока мы коротко с ним повидались? Что баскетболисты после игры едят пиццу в семейной комнате. Что он не помнит, как кормил нас с Никитосом мороженками на Арбате, когда мы устраивали ему автограф-сессию сто лет назад. 

Перед выходом в огромный гараж стоит очередь из детей, которых специально отбирают. Очередь не очень большая, поэтому все дети получают свои автографы и внимание. 

Пока Лэнгдон и Тимофей о чем-то терли, Пуш играл с детьми. Они отбивали друг другу ладони и кулаки. Детям было весело.

В самом конце гаража стоит автобус, на котором гости поедут в аэропорт. Гости в НБА не проходят досмотр в аэропорту и вообще в залах не появляются. Перед их автобусом стоит специальный стол, на котором досматривают все вещи, с которыми чувак идет в автобус. Багаж едет и досматривается отдельно. А парни просто садятся в автобус, их привозят сразу к самолету, ну и они летят домой. 

Вообще ничего не стали придумывать с Тимофеем, потому что после игры, потому что и так всего хватило. Поэтому он в спортивках сел в машину и уехал. А мы до этого еще думали – чей это огромный белый броневик? А это Джей Ар Смита. 

И нормальная такая смазанная фотография в самом конце. Потому что дальше надо проехать сто миль, поспать в Панксатони, а утром мы там проснемся, а нам скажут: ну как, ребята, собираетесь на сегодняшнюю игру «Кливленда» с «Филадельфией»?

Но нет, так не случилось. А Панксатони оказался депрессивным местом, где все разваливается. 

Все фотографии сделал мой друг Павел Пуш. Он написал о нашем путешествии свою историю, ее можно почитать в его фейсбуке.