«Игрока вывозили в лес и говорили: «Или подписывай контракт, или мы тебя прямо здесь...» Каким был футбол в 90-х
Главный тренер и легенда «Дины» Андрей Юдин рассказал о том, как бандиты крышевали футбол, зачем он заказал барана в Азербайджане и кто в его команде ездит на Porsche Cayenne.
— Как вы попали в футбол?
— Я вырос в спортивной семье — родители преподаватели физической культуры. Даже познакомились они на стадионе. Отец играл в большой футбол: за дубль «Торпедо», команды второй лиги. Однажды приехал на матч в Пензу, забил сумасшедший гол ударом через себя, все зрители встали. А мама — чемпионка по легкой атлетике и плаванью — после игры к нему лично подошла: «Вы очень красиво забили». Так началась их дружба. А меня отдали в футбольную школу «Медик», потому что мы жили в Кунцево, где как раз располагается Центральная клиническая больница Управделами Президента.
— Какие воспоминания остались от этой школы?
— Помню, что нам не разрешали тренироваться на центральном стадионе, поэтому приходилось использовать запасное поле в лесу. Летом проблем не было, зато зимой без подогрева тяжело. Каждому игроку приходилось брать с собой на занятие лом или лопату и расчищать свой кусок.
— Из «Медика» вышли известные футболисты?
— На два года младше меня играл Альмир Каюмов. Мы общались, часто пересекались до его смерти. И, конечно, когда все произошло, я был в шоке. Слышал про какие-то проблемы в семье, но так, чтобы из-за них выброситься… После окончания школы вместе со мной в команде «Мослифт» на КФК выступал чемпион Европы по мини-футболу Александр Верижников. Сейчас он тоже работает в «Дине», а тогда собирался в Финляндию, где в итоге провел два года. А я два года, правда, до «Мослифта» провел в армии. Причем должен был служить в спортивной роте в Калинине, но человек, который занимался моими документами, попался за какие-то махинации. Поэтому отправили обычным солдатом в Белоруссию.
— Самое тупое армейское задание, которое приходилось выполнять?
— Ровнять кровати. От одного угла казармы до другого по вечерам натягивалась веревочка, и каждая кровать должна была выстроиться ровно по ней. Кроватей было штук сорок. Если хоть одна стояла криво, получал жесткий нагоняй от «стариков» или офицера, который перед сном заходил посмотреть, как отдыхают бойцы. Еще запомнилась уборка территорий. Если после нее на землю прилетал листик с дерева, это считалось нарушением порядка и ты мог быть наказан. Особенно, если молодой или находишься на дежурстве. Про портянки и белые воротнички даже не говорю…
— В «Дине» оказались после армии?
— Да, «Мослифт» обычно играл спарринги с дублями команд высшей лиги. Помню даже матч в Тарасовке, когда против нас Карпин вышел. А зимой мы переходили в зал и участвовали в мини-футбольных турнирах. На одном пересеклись с «Диной», проиграли 1:2, но я забил. После игры ко мне подошел президент клуба Сергей Козлов и предложил перейти к ним. Я сначала сомневался, но Сергей Анатольевич умеет убеждать.
— Ваш первый турнир за «Дину»?
— Кубок СССР-1991. В полуфинале в Днепропетровске встречались с местным «Механизатором». Основное время закончилось вничью, поэтому победителя пришлось определять с помощью жребия. У нас тянул Константин Еременко и не угадал. Мы вылетели. Смешно, конечно. Можно было хотя бы пенальти пробить.
— В то время команда ездила за границу?
— Много турниров проводилось в Италии, Испании, Словакии. Времена были тяжелые, поэтому приходилось заниматься продажей или обменом каких-то вещей. Например, в Италию повезли с собой жостовские подносы и фотоаппараты «Зенит». Кто-то взял по баночке черной икры. Там в гостиницу пришли люди, и сразу все скупили. У нас появились местные лиры, так что могли позволить себе сувениры. Кто помоложе, покупали кроссовки или клубные куртки. Я как-то такую привез, потом ходил в ней по Кунцево как король. На меня все смотрели и, наверное, думали: «Крутой дядечка у нас тут живет». Хотя цена этой куртки была сопоставима со стоимостью фотоаппарата, просто в Союзе такую одежду вообще не продавали.
— Самая удивительная поездка за границу?
— В Грецию в 1994-1995 году. Нас пригласили на турнир, мы его рассматривали как этап подготовки к чемпионату. Команда тогда была мощная, обыгрывала всех на свете, завоевала в тот год Кубок европейских чемпионов. Тренер Виктор Папаев понимал, что для того турнира «Дина» слишком сильная, поэтому поставил нам задачу — играть в два касания. У одного соперника за счет такой тактики выиграли со счетом 23:2.
А на турнире в Словакии, помню, как-то организовали такое шоу: по пять футболистов от каждой команды исполняют что-то типа буллита. Подхватываешь мяч в центре площадки, бежишь к воротам и за семь секунд должен забить. Если забил — пробиваешь пенальти. Если нет — выбываешь. Приз за первое место — мяч, за второе — видеокассета. В финал вышли мы с Аркадием Белым, остальные 28 человек выбыли. В один момент, когда все уже устали и начали сходить с ума, судья сказал нам только бить пенальти — буллиты отменил. После этого мы еще минут десять соревновались, Аркадий попал в штангу, а я забил. Я попросил всю команду расписаться на призовом мяче, он, наверное, до сих пор где-то лежит.
— С самолетами проблемы никогда не случались?
— Как-то из Югорска летели, был сильный ветер, нам не давали посадку. Долго кружили над аэропортом, но в итоге все-таки разрешили сесть в Быково. Один раз вообще до Москвы из-за каких-то проблем не долетели, пришлось в Минске садиться. Рубли они не принимали, а поменять валюту было негде. Вроде что-то продали, чтобы хотя бы кофе попить. В Норильске два дня сидели в аэропорту, потому что не разрешали взлетать. А перед этим, в тот момент, когда мы туда прилетели, случился переход с ветра на безветрие. Из-за этого во время посадки так качнуло самолет, что успел только подумать: «Наверное, все, конец». Там кроме ветра часто еще и вьюга. Полосу чистят, но через две минуты ее снова заносит. Поэтому, когда самолет приземляется, ощущение, что на снег — то, что это все-таки полоса, становится понятно за два метра до земли.
— С криминалом в поездках сталкивались?
— Ездил на чемпионат Европы-2004 в Италию как турист. Гулял по центральной площади Неаполя, подошли бандиты, зажали с двух сторон, подставили нож и начали обыскивать. Я попытался что-то сделать, но понял, что это неизвестно чем может закончиться. Бандиты забрали деньги — около 50 долларов, толкнули меня и скрылись в толпе. Хорошо хоть документов с собой не было.
Как-то летал в Бразилию в Сан-Паулу. С переводчиком ехали на матч. На перекрестке загорелся красный, а он как рванет. Спрашиваю: «Ты что делаешь?» Оказывается, там нельзя долго на светофоре стоят, иначе подъедут люди на мопеде, подставят к окну пистолет и придется отдать им все ценное. Уже потом я узнал, что Неаполь и Сан-Паулу входят в список самых криминальных городов мира.
— Большой футбол в России 90-х крышевали бандитами. Мини — тоже?
— Краем уха слышал, но вообще у нас все было более цивилизованно. Вот в большом футболе знаю, как относились к игрокам в некоторых клубах. Если кто-то не хотел подписывать контракт, его вывозили в лес, чуть ли не к дереву привязывали и говорили: «Давай-ка, милый, или соглашайся, или мы тебя прямо здесь [закопаем]». Есть много таких историй, просто не очень хочу их рассказывать.
— Алемао рассказывал, что президенты «Синары» и «Динамо», которые сидят на скамейке запасных, могут кричать на судью, угрожать. Это правда?
— Помню такие ситуации по 90-м. И для меня непонятно, как вообще президент может сидеть на скамейке.
— Григорий Иванов даже на матчах большого футбола сидит.
— Да, но он отдельная личность, которую надо и уважать. Иванов слишком много сделал для развития уральского футбола. Хотя есть истории, как он разносил игроков в раздевалке, кидал их телефоны. Но пусть об этом лучше рассказывают люди из «Синары», а не я.
***
— Самый безбашенный игрок «Дины» 90-х?
— Наиль Закеров, мой хороший друг, бесстрашный футболист. С ним на площадке ощущалось какое-то спокойствие, потому что за тебя он мог убить. Наиль не боялся ушибов, ссадин. Помню с ним пару ситуаций. Одна случилась на тренировке в Олимпийской деревне. Играли в квадрат 4 на 2, я попал в центр и долго не мог оттуда выйти. Завелся, чувствовал, что сейчас уже прибью кого-то. Мяч подлетел к голове Закерова, он пытался ей сыграть, а мне было уже все равно. Я просто как каратист пробил ему с ноги в нос. Хлыщет кровь, он лежит. Я извинился, сказало, что случайно. Хотя, может, и не совсем случайно. Он ответил: «Все нормально, но потом я тебе это припомню». Я всю тренировку думал, когда же он мне засадит.
— Засадил?
— Аккуратно въехал, и я сразу понял – за что. Еще мы как-то во время игры столкнулись, когда делали скрещивание. Это такая комбинация, когда отдаешь пас и забегаешь за партнера. Мы ударились лбами на огромной скорости, оба упали. Сознание не теряли, но был шок. Кстати, где-то есть запись этого эпизода.
— За пределами площадки кто-то смешные вещи вытворял?
— Алексей Шучев, когда выпивал, сразу становился агрессивным. Лез драться, портил настроение. А человеком, который разруливал его истории, был я. И как-то в Новосибирске мы досрочно стали чемпионами, наутро самолет в Москву, а вечером мы выпили немного пива. Леша сразу стал к кому-то приставать, драться чуть ли не со своими, я его успокаивал, привел в номер. А он тогда был молодым, поэтому отвечал за мячи — должен был привезти их в аэропорт. Вместо этого Шучев собрал их, в четыре утра спустился в номер к тренеру — Виктору Папаеву и сказал: «Виктор Евгеньевич, мячи возьмите, пожалуйста».
— Часто собирались на посиделки без тренеров?
— Да, выезжали на рыбалку с ночевкой. Как-то я организовывал поездку на Медвежьи озера. Привез туда плакаты с командой, мне пошли на встречу. Мы приехали туда, взяли палатки напрокат, гитары, потому что много народу на ней умели играть: Аркадий Белый, Михаил Маркин, Марат Абянов, я.
— Когда-нибудь приходилось выходить на площадку подвыпившим?
— Уверен, что такие ситуации были у каждого футболиста. От жизни никуда не уйдешь: чей-то день рождения, свадьба друга или другое событие часто совпадали с тренировками, которые начинались рано. Конечно, приходилось себя особо контролировать, но, главное, чтобы тренер не заметил.
— Каким был Константин Еременко?
— Человеком со своими индивидуальными особенностями. Когда командой собирались вместе, он раньше всех уходил.
— Режимщик?
— Может, и так, а, может, в какой-то момент ему просто становилось неинтересно. Мы дружили, я приглашал его в гости. Как-то после тренировки поехали на концерт в Крылатское. Я сделал все для того, чтобы его вытащить, договорился. Он посидел две минуты и говорит: «Давай поедем отсюда?» Встал и пошел. Я тоже так сделал, но вообще эту ситуацию не понял.
— С чем это было связано?
— Просто он такой неординарный человек. Легенда, сильнейший игрок, но вот такое с ним случалось.
— Поступок, который характеризует Еременко как большого человека?
— Он всегда помогал, перечислял деньги на благотворительность. Кстати, в прошлом сезоне мы в «Дине» тоже скинулись и помогли девочке из Троицка, которой требовалась операция.
— Как вас называли в команде?
— Буратино.
— Почему?
— Походки похожи, я тоже слишком ровно ходил. Наверное, из-за того, что раньше занимался гимнастикой, имел хорошую растяжку и движения были отточенные.
***
— В 32 года вы стали играющим тренером «Дины».
— Ситуация была такая: закончилось трудовое соглашение, мы сели с президентом и он сказал, что мной интересуются несколько клубов. Среди них, кстати, был «Спартак», который после того, как я отказался, единственный раз стал чемпионом. До этого мы встречались с Евгением Ловчевым, он предлагал перейти к ним на 1-2 сезона, но я сказал, что подумаю. Потому что наш президент предложил второй вариант — доверить мне молодежную команду. У меня есть педагогическое образование, поэтому я стал этим заниматься. В голове ведь вертелись какие-то творческие процессы. Из той команды потом вышли Константин Душкевич, Роман Султанов, Сергей Точилин, Иван Екимов. Это первые мои воспитанники, в которых я вложил всю душу.
— Зачем вы уехали в Азербайджан?
— По просьбе наших президента и вице-президента. Со мной поехали еще пять игроков молодежного состава «Дины», мы выиграли там чемпионат. На каждый матч приходили несколько тысяч зрителей, телевидение снимало, это была какая-то фантастика. Даже гражданство предлагали сделать, чтобы я подольше поработал, но у меня были другие планы. Хотя в 2008-м я вернулся, чтобы тренировать их сборную. Пригласили на отбор к чемпионату мира, который проходил в Чехии. Там мы обыграли Армению, Финляндию, вели 2:0 с Чехией. Потом счет стал 2:2 — при том, что и нас, и их устраивала ничья. Но на последней минуте пропустили еще, и при очень хорошей игре не попали на чемпионат мира.
— С инфраструктурой в Азербайджане все было нормально?
— Мало хороших команд, в остальном все отлично. Матчи проводились в одном зале, который назывался «Идман Сарай» и всегда набивался полностью. Он лучший в городе. По телевизору транслировали многие игры. В те годы даже в России такого не было. Из-за этого даже на рынках узнавали. Пришел купить яблок, а тебе говорят: «Ай, «Туран Эйр»! Ты не покупай, дорогой, я тебе так отдам! Завтра только выходи, гол забей, да?»
— Баку тогда был современным городом?
— Если отъехать на 10 километров, то уже какой-то блошиный рынок. А центр — это такое скопление солидно одетых, хорошо воспитанных людей. Все на мерседесах. Рестораны — это вообще отдельная тема. Таких шашлыка и шаурмы больше нигде не встречал.
— Сталкивались с необычными традициями?
— Менеджером сборной был владелец нескольких ресторанов. Он и сейчас в команде работает, зовут Заур. Однажды мы приехали на какие-то переговоры в его заведение, около входа стоит привязанный баран и мекает. Я спрашиваю: «Чего он мекает?» — «Да кто-нибудь его сегодня на ужин закажет». Я пошутил: «Хотелось бы мяска попробовать». Вечером Заур приглашает меня на ужин, барана уже нет. Нам подают шашлык, он говорит: «Это тот баран, которого ты сегодня заказал» — «Да ладно? Я не мог этого сделать». В общем, получилась такая ситуация, но мясо оказалось вкуснейшее.
— Что еще удивило?
— Свадьба. Человек 350, молодожены сидят на огромное постаменте, им дарят подарки, все подходят к ним, танцуют вокруг, а они вообще не встают. Меня это удивило, даже подумал: «Неужели они в туалет не хотят?» Еще там было столько еды, что я потом два дня не мог на нее смотреть — так объелся.
Кстати, в Азербайджане я купил гитару Yamaha, которая до сих пор жива и великолепно играет. Одним из спонсоров нашего клуба был директор музыкального магазина в центре Баку. И он сказал: «Если выиграете чемпионат, заходите в магазин и делите все цены пополам». В итоге даже получилось, что мне гитара обошлась в 150 долларов вместо 450.
— По поводу религии конфликтов не случалось?
— Была забавная ситуация на выезде в Италии. Итальянцы почему-то поселили нас в номера по шесть человек. Мне в соседи достался азербайджанец. Открываю глаза в четыре утра, он сидит на коврике и молится. Обряд закончил, свернул коврик и снова лег спать.
— Тренировочный процесс приходилось подстраивать под молитвы?
— Да.
— Зато с алкоголем проблем не было.
— Они если и пили, то только вино. Там оно очень хорошее, я всегда домой возил «Девичью башню» и «Семь красавиц». Даже жена всегда просила привезти.
— Владельцы команды не обманывали с деньгами?
— Нет, со всеми сложились хорошие отношения. Был один руководитель, который всегда передвигался только на белых машинах. Как-то едем на его «Пассате», он кого-то увидел и посреди дороги, остановился: «Э, привет! Как твои дела? Ты почему на матч не приезжаешь?» За нами останавливается вторая машина, третья, четвертая, все сигналят. Я говорю: «Эльман, ты что делаешь-то?» — «Эй, это Баку, здесь это нормально». В общем, минут пять мы простояли, пока они разговаривали, собрали машин 25, весь город гудел.
— С судейством в Азербайджане как?
— Были моменты, когда судили плохо. А однажды перед финалом кубка вместо паркета постелили терафлекс. Нам объяснили, что вечером тренируется волейбольная команда, поэтому зал готовят для нее. Но на самом деле они сделали это специально, чтобы нам навредить. Все знали, что «Туран Эйр» играет в очень быстрый в футбол, а на терафлексе, в отличие от паркета, так играть нельзя. В общем, мы весь матч мучились, закончили вничью, но по пенальти уступили.
— Помните самый ужасный зал, где приходилось играть?
— В Липецке и Саратове неприятно было. По бокам находились трибуны, а рядом с лицевой линией стена. То есть в случае столкновения, ты мог просто влететь в нее.
— Какой из городов Суперлиги самый экзотический?
— В Якутске дома стоят на сваях, потому что глубина промерзания очень большая. От Норильска неприятные впечатления, особенно, когда первый раз прилетаешь. Ощущение, что там вообще жизни нет. Из-за металлургического комбината снег весь черный. Непонятно чем приходится дышать: в воздухе постоянно запах сероводорода, какой-то гари. Рядом с дворцом спорта «Арктика», где мы играли, находится озеро, которое называется Черным, потому что в его воде едва ли не вся таблица Менделеева — в это озеро стекаются отходы всех предприятий. Кто-то прикалывался, что если хочешь покончить с футболом, достаточно чашечку выпить из озера.
***
— Что за команда «Арбат», в который вы работали перед «Диной»?
— Культурно-развлекательный центр Арбат был одним из спонсоров «Спартака», финансировал ветеранское движение, а потом решил создать мини-футбольную команду — люди из руководства оказались заинтересованы в этом. Мы влет выиграли чемпионат Москвы, всего раз проиграли в Высшей лиге и вышли в Суперлигу.
Возникали забавные ситуации. Заходишь на Арбат, 21, куда люди приходили в казино играть, а там висит объявление: «Завтра состоится матч между ФК «Арбат» и «Динамо». Говорят, в один момент люди из руководства так футболом увлеклись, что отошли от основного бизнеса, поэтому команду решили прикрыть. Плюс финансы свое дело сыграли: зачем Арбату команда, если они совсем другим занимаются. Кстати, Ринат Дасаев вроде был генеральным директором клуба, Ринат Атауллин — спортивным. На матчи часто Романцев и Ярцев приезжали, мы как-то играли выставочный матч с ветеранами «Спартака».
— Вы несколько раз уходили с должности главного тренера «Дины», но потом возвращались.
— У некоторых команд позиция, что если уходишь, то совсем. В «Дине» не так. Я работаю главным, когда что-то не получается, берут другого, а я перехожу на должность в системе клуба.
— Максимальная сумма, на которую штрафовали игрока?
— Сейчас вспомнил, как Еременко что-то не понравилось, и он засадил мячом в тренера. Константина тогда оштрафовали на приличную сумму, он еще перед командой извинился. Сейчас в «Дине» больших штрафов нет. Максимум — несколько тысяч рублей. В основном за опоздания, мобильный телефон на общекомандных мероприятиях, невынужденную желтую карточку — за разговоры с судьей.
— Чем вас удивляют игроки?
— Сейчас взяли молодого и перспективного Альберта Цайдера. Он ходит по последнему крику моды: какие-то замки висят. Парню 19 лет, а он весь разрисованный, с очень необычной прической. Ездит на полностью тонированной машине, когда заезжает, чуть ли шлагбаум не сбивает. Я смотрю на него и кажется, что он с другой планеты. Или Серега Зуев, который приезжает на тренировку на роликах и въезжает на них прямо в раздевалку. Я спросил: «А чего ты так?» Говорит, что хочет держать себя в определенном тонусе. Все ржут, конечно.
«Однажды за два дня я не произнес ни слова». Как живет самый необычный русский вратарь
— Часто не понимаете игроков?
— Я более-менее современный, не зацикливаюсь на процессах 20-летней давности. Стараюсь развиваться, что-то в интернете смотреть, у детей своих спрашиваю, пытаюсь понять, что сейчас происходит, куда движется планета.
— У кого из игроков самая дорогая машина?
— Дмитрий Прудников ездит на Porsche Cayenne. Эскердинья на Ford Explorer – тоже такая машиночка, что извини меня. Серега Абрамов на Land Cruiser приезжает. Но это футболисты топ-уровня, и таким образом они поддерживают свой статус.
«Фактически он отыграл с переломом ноги». Кто лучший игрок русского мини-футбола
— Игроки страдают звездной болезнью?
— Без этого никуда, нужно постоянно регулировать обстановку. Но я тренер, который выслушивает. Иногда это касается даже игровых эпизодов. На разборе говорю: «Давайте вы сейчас расскажете эпизод со своей стороны. Вот почему ты, Алемао, здесь сыграл так, если на тренировках мы отрабатываем зонную защиту? А ты побежал по игроку и освободил зону, через которую соперник провел атаку. Я хочу разобраться, в чем проблема. Может, мы тогда откажемся от нашей тактики?» Мы все это обсуждаем и приходим к общему знаменателю. Но в случае с Алемао дело в том, что у него нестандартное мышление. Он видит многое наперед и знает, что если сейчас оставит зону, то перехватит передачу и будет уже наша атака. Из десяти раз он девять перехватит, в десятый раз из под него все-таки забьют.
— При этом вы не будете его ругать.
— Я обязан это делать, но понимаю, что он человек с другим интеллектом. Поэтому нам много забивают, когда на площадке Алемао или Эскердинья. Они недорабатывают в обороне, потому что видят футбол по-своему. Зато они слишком много делают для атаки: один — дирижер, другой — бомбардир.
— Разговоры молодежи сильно изменились за последние годы?
— Сейчас много компьютерных игр. А когда мы на сборах, игроки берут с собой приставки. Садятся и рубятся — «Манчестер» против «Ливерпуля». Я думаю, что это лучше, чем играть на тотализаторе или в карты на деньги. Тем более, на приставке они играют в футбол и все равно оценивают эпизоды, что-то анализируют.
Вопросы: Александр Головин
Главное дерби российского мини-футбола «Дина» – «Динамо» состоится 7 ноября:
Следите за «Диной» там, где вам удобно:
продолжительность жизни в Норильске на 10 лет меньше среднероссийского показателя
Всё для бояр , а мы обычные холопы .
вот это я понимаю челлендж
— Ровнять кровати.
о дааааааааааааааааааааааа!
Почему не озаглавили интервью: "В команде меня называли Буратино"? Всяко лучше, чем тот, что есть