Почему русские вратари захватили мир? Большое исследование Sports.ru

Родион Власов искал чудо, а нашел простые ответы.

Если вы не работаете в ФХР, то редко какой текст о состоянии русского хоккея приходится начинать с признания, что у нас все хорошо – почти везде находится какое-нибудь пятно, которое портит даже приятную с виду картину. Но есть позиция, с которой все настолько хорошо, что про нее можно писать только в превосходных тонах – это вратари.

Пойдем просто по фактам: в финале Кубка Стэнли впервые играли два русских вратаря, Андрей Василевский и Антон Худобин. Это лишь второй раз в истории, когда в главной серии сошлись два вратаря из одной страны, которая называется не Канадой (в 1991-м это были американцы Том Барассо и Джон Кейси). Если учесть еще подвиги Семена Варламова, то получается, что три вратаря из одной страны, которая называется не Канадой, впервые попали в финалы конференций Кубка Стэнли. 

До 2013-го лишь Евгений Набоков и Илья Брызгалов по разу входили в топ-3 голосования на «Везину». Весной локаутного года Сергей Бобровский получил наш первый приз лучшему голкиперу – и его делало особенным то, что впервые с довоенных времен приз получил вратарь клуба, не вышедшего в плей-офф! За последние восемь сезонов наши вратари взяли три «Везины» и еще дважды попадали в топ-3. Прошлой осенью менеджеры клубов НХЛ в опросе для The Athletic поставили на первое место Василевского, на второго – Бобровского. 

В новом сезоне ситуация может стать уникальной: Нью-Йорк пал под натиском русских вратарей. В «Рейнджерс» ожидается вратарский дуэт Шестеркин – Георгиев, в «Айлендерс» – Варламов – Сорокин. В «Вашингтоне» молодой Илья Самсонов всего за два сезона заиграл так, что помог отправить чемпиона-2018 Брэйдена Холтби на рынок (хотя он и так деградировал).

Наконец, вчера Ярослав Аскаров был выбран под 11-м общим номером на драфте. После всех ошибок девяностых и нулевых, связанных с непредсказуемым развитием вратарей, клубы теперь очень боятся тратить на них высокие драфт-пики. После 2010-го, когда в первом раунде выбрали двух вратарей, и оба провалились (если Джек Кэмпбелл не стал гением, но вырос в приличного бэкапа к 28 годам, то Марка Висентина, кажется, прибил камбэк России на МЧМ в Баффало), клубы лишь шесть раз тратили на киперов пик первого раунда. В половине случаев это были наши парни:

А каких-то 15 лет назад вратари были чуть ли не главной проблемой сборной России – на ЧМ приходилось молиться на одинокого Максима Соколова, который затащил для страны серебро-2002. За короткий срок Россия превратила свою школу из отстающей – в передовую, и обошлась без мук большого скачка. 

Разобраться, как это получилось, нам помогают бывший вратарь «Красной Армии», обладатель Кубка Харламова Кирилл Корнилов и бывший вратарь «Авангарда», ЦСКА и сборной России Александр Фомичев, которые сейчас работают с «Матч ТВ». 

Дно: как Россия ждала в сборной 32-летнего канадца

Про какой момент можно сказать, что наша вратарская школа оказалась в нижней точке? Пожалуй, осенью 2007-го, когда всерьез заговорили о натурализации канадца Тайлера Мосса. Он когда-то был выбран довольно высоко на драфте, но максимум, чего добился в Америке – пара десятков матчей в НХЛ как бэкап в «Калгари» и «Каролине». Даже в АХЛ не особенно котировался. Но в 2006-м переехал в Хабаровск и стал настоящей звездой посредственной команды. 

«Беды отечественной вратарской школы уже давно достигли таких масштабов, что кандидатом в сборную автоматически станет любой приличный иностранец, не заигранный за свою страну, для которого клуб суперлиги оформит российское гражданство», – писал «Спорт-Экспресс» зимой 2007-го – то есть идея натурализации 32-летнего вратаря, который никогда не был полноценным первым номером, не выглядела бредом. 

Вратари все это время, кроме 2002-го, когда Соколов тащил на ЧМ, а Хабибулин – на Олимпиаде, были одной большой головной болью. Иногда их ошибки приводили к решающим шайбам в плей-офф (как это было в 1995-м, когда ошибся Алексей Червяков), в 2000-м вся сборная играла отвратительно (и делала вообще непонятно что вне льда), но молодой Брызгалов в воротах играл неуверенно. Наконец, в 2007-м демо-версия команды-мечты проиграла домашний ЧМ после кошмарной ошибки Александра Еременко в овертайме.  

Немного проблему сгладил скандальный переход Евгения Набокова в сборную России – в начале девяностых молодой уроженец Усть-Каменогорска сыграл пару раз за Казахстан в третьем дивизионе ЧМ, а когда решил сменить сборную, то оказалось, что он не имел такого права. Дело доходило даже до президента МОК Жака Рогге, который посылал в Россию специальные письма о том, что Набоков не может играть за Россию. Сторона Набокова дело проиграла, но скоро ИИХФ изменила правила, разрешив игрокам менять гражданство – Евгений сыграл на Олимпиаде-2006 и не дал забить в четвертьфинале Канаде.

Ну а за два года до этого Россия ехала на Кубок Мира с самой неопытной вратарской бригадой на турнире – в нее входили вечный Соколов, третий вратарь «Анахайма» Илья Брызгалов и Александр Фомичев, который в «Сибири» провел первый полноценный сезон на взрослом уровне. На троих у этой бригады было три матча в НХЛ –  и пресса считала, что Россия в плане вратарей уступает даже Германии, где за всех отдувался один великий Колциг.

Александр Фомичев: «В Новосибирск я приехал из «Амура», а туда вернулся после шести лет в Северной Америке. В Хабаровске игра у меня не пошла – возможно, из-за разницы в часовых поясах: когда надо было играть, я спал. В «Сибири» мне полностью доверяли – тренер вратарей Сергей Храмцов дал полную свободу. У нас была вратарская демократия – много подсказывал, но не очень напрягал.

В «Сибири» я играл с Кристианом Бронсардом, с которым играл еще в Канаде, по ходу сезона пришел Александр Вьюхин, у которого я многому научился. У нас была отличная бригада – постоянно друг другу помогали, подбадривали. Свой первый матч в сборной помню – товарняк с финнами, первая игра Саши Овечкина за сборную. Я вышел и отбил более 40 бросков – и Владимир Юрзинов, который помогал Тихонову, подошел и сказал: «Саша, ты в сборной – не знаю, в каком качестве, но точно едешь».

Подъем: налог на иностранцев не спас хоккей, но подтолкнул к работе 

Летом 2006-го ФХР возглавил Владислав Третьяк, и вскоре он предложил ввести налог на иностранных вратарей. «Мы думаем не о деньгах, которые нам перечисляют. Мы думаем о российском хоккее. С 1993 года сборная России не выигрывала чемпионат мира, а вратарская позиция, такая уязвимая у нас – одна из самых важных». Уже позже Третьяк был более откровенным: «Мы сказали клубам: платите нам 9 миллионов рублей и берите иностранного вратаря. Либо не давайте нам денег, но тогда в воротах должны играть русские». 

Кирилл Корнилов: «Все помнят, как Третьяк в 2008-м рассказывал, что на ЧМ чуть ли не молился на вылет Набокова, потому что играть было некому (но это в том числе из-за травм других вратарей сборной – Sports.ru). Нельзя сказать, что благодаря налогу выросло огромное количество топовых вратарей, но тренеры увидели молодых, которым можно доверять.  

Например, по 1988 году лучшим считался ярославский Семен Варламов – о нем много говорили, ему доверяли. А вот из тех, кого вызывали в сборную, но такого пристального внимания не обращали, можно отметить Сергея Бобровского. Ему как раз сыграло на руку то, что он был в [слабой] «Кузне», и он зацепился за этот шанс, ему давали игровую практику. В целом поменялось отношение к делу у молодых вратарей – стало больше возможностей. Бобровский стал практически первопроходцем». 

При этом необходимо отметить, что иностранный вратарь в «Кузне» вообще-то был – в ноябре 2007-го «Металлург» зачем-то подписал Скотта Лэнгкоу, который в предыдущем сезоне в Швеции провалился, отражая меньше 88% бросков. Острый на язык Сергей Николаев уничтожил легионера после 0:8 от «Трактора»: «Я думал, выйдет опытный канадский голкипер. Но оказалось, что он только по паспорту канадец, а на самом деле, наверное, из Эфиопии. Слабо сыграл этот наш новый вратарь». Канадец в Сибири не продержался и двух месяцев. 

К счастью, получив такое преимущество, русские вратари не посчитали, что дело сделано – продолжали работать над собой, тем более в нулевых для этого стали появляться возможности.

Александр Фомичев: «Для нашей школы вратарей толчок был дан в середине 2000-х, когда начали создаваться независимые специализированные школы. Вратари стали нанимать себе тренеров, которые ездили на учебу в Канаду, Финляндию, Швецию, там они черпали много информации. Сами вратари стали ездить на заграничные сборы, учиться у своих иностранных коллег, что и дало огромный прогресс. 

Налог на легионеров дал возможность молодым ребятам получить шанс – раньше они играли мало, потому что почти везде в Суперлиге были тогда иностранные киперы. Появилась свобода выбора: можно было выбрать себе личного тренера – нашего или иностранного. Можно было выбрать место, потому что открылось большое количество катков – даже летом можно было арендовать лед, и не так дорого, как раньше. Ребята стали вкладывать деньги в свое развитие – и мы видим результат. Приятно видеть двух наших вратарей в финале Кубка и семь вратарей в НХЛ».

Налог в этом плане, как видно, сыграл позитивную роль – но не в плане «запереть и не пущать». Если в начале нулевых в наших клубах играли парни из ECHL или бэкапы АХЛ, то ближе к середине клубы стали приглашать классных вратарей – «Ак Барс», например, поставил на доминирующую тогда финскую школу.  

Кирилл Корнилов: «Повлияло и то, что стали приглашать качественных иностранных вратарей, у которых можно было поучиться. Например, в «Ак Барсе» были финны – Норрена, Веханен, за которыми в запасе сидел Галимов. А потом стали привлекать и финских тренеров вратарей. Совокупность всех этих факторов – то, что стали приезжать качественные легионеры с хорошей подготовкой, специалисты – повлияла на прогресс наших парней».

Отступление: что изменилось за 15 лет  

Зимой «Чемпионат» говорил с Сергеем Борисовым о прорыве нашей вратарской школы, и бывший голкипер «Спартака» и «Амура» сказал: «Главное, почему у нас появилось такое количество вратарей, это то, что на них стали обращать внимание, с ними стали работать... Отныне вратари перестали быть предоставленными сами себе». Но возникает закономерный вопрос: если вратарями стали заниматься как везде, то почему именно Россия вырвалась вперед? 

Чтобы это понять, нам сначала придется немного поговорить о вратарской технике и о том, как она изменилась. 

Александр Фомичев: «С конца 90-х и начала нулевых постепенно начинает меняться вратарская техника. Задача стоит в том, чтобы заставить вратаря как можно качественнее перемещаться на щитках. Раньше с этим были проблемы, качество экипировки не позволяло. 

В 90-х стали появляться новые материалы, и теперь вратарям, чтобы из угла в угол переместиться, можно сразу сделать это понизу, а не вставать-падать лишний раз. Преимущество получили габаритные парни – когда они находятся снизу на щитках, им больше удается закрыть ворота. Сначала это началось в Канаде, потом модернизировалось в Финляндии и Швеции, потом пошло по всему миру». 

Кирилл Корнилов: «За 15 лет значительно изменилась сама игра вратарей. То, что мы видели в 2004-2005, и то, что мы видим сейчас – это две разных плоскости, в которых вообще мало чего общего. Полностью изменился игровой стиль, тренировочный процесс, стали оттачивать какие-то детали, на которые до этого не обращали внимания. Как раз на рубеже этих годов многое изменили финские вратари, которые поехали в НХЛ, а из-за этого стала появляться мода и на финских тренеров».

Россия: особенности национальной подготовки в зимний период 

Сергей Бобровский, вполне возможно, мог бы стать форвардом – и неизвестно, повторил бы он свой вратарский успех или нет. Перед сочинской Олимпиадой кемеровская пресса говорила с первым тренером Сергея, Алексеем Кицыным, и можно понять, что его подготовка проходила довольно хаотично.

«В тот год мы набрали больше сотни человек, поэтому Сергея я заметил только где-то месяца через два с начала тренировок... Не могу сказать, что сразу его выделил, делал какие-то прогнозы относительно его хоккейного будущего. В то время у меня были совершенно другие проблемы. Я только что завершил карьеру игрока, а тут нужно тренировать малышей. Я с ними разговариваю хоккейным языком – а мальчишки не понимают! Многие еще на русском-то не все понимают, а я им хоккейные термины выдаю!» 

В ворота Бобровский попал почти случайно – травму получил основной кипер, и поставили маленького Сергея. «Ну вот тогда мы и начали собирать форму. Детской не было, поэтому пришлось покупать взрослую и перешивать ее, подгонять. Щитки, ловушки, все делали свои руками. А коньки сделали из фигурных: они по ширине лезвия такие же, как хоккейные, поэтому их и выбрали», – чем-то эти истории напоминали рассказы канадских игроков, как в 1956-м на Олимпиаде они впервые увидели экипировку советских вратарей, собранную с бору по сосенке.  

Долгое время вратарями в основном занимались тренеры их года, но потом ситуация стала меняться: тренеры вратарей, которые работали со всеми возрастами в школе, стали уделять больше внимания всем. 

Кирилл Корнилов: «Не знаю, как в Новокузнецке, но когда ребенок занимается в ДЮСШ (неважно какой – в «Спартаке» или «Автомобилисте»), всегда на спортшколу есть один вратарский тренер. Раньше было так: существовали вратарские дни, когда все киперы из школы приходили, еще несколько полевых брали, чтобы они были бросающими.  

Надо работать и головой, и телом. Когда ты маленький, хорошо идет растяжка, нужно тянуться-тянуться, пока организм еще не сформировался. Связки более пластичны и готовы к таким нагрузкам – если запустишь в юном возрасте, в дальнейшем растяжка будет даваться очень тяжело. Когда вратарь уже подрос, его надо начинать учить уже техническим аспектам – катанию, например, но обращать внимание нужно на все нюансы.

В Скандинавии, например, полевых в первое время учат только самым базовым принципам, даже клюшки не дают. У вратарей это работает наоборот, им с самого детства надо прививать фундаментальные основы и потихонечку, по одному кирпичику выстраивать стену и ни в коем случае не останавливаться.

Когда я играл в московских «Пингвинах» в 9-10 лет, у нас был тренер по 1987 году, который раньше был вратарем – и он меня сильно подтянул. В «Спартаке» у нас был тренер. который приходил периодически на тренировки по годам и что-то корректировал. Сейчас, кроме специализированных тренеров, есть огромное количество вратарских школ. Раньше выделялась школа Виталия Ерфилова – человека, который в свое время воспитал Третьяка. Людей очень много, но вопрос в их квалификации». 

Александр Фомичев в 17 лет уехал в «Калгари Хитмен» из Западной юниорской лиги – произошло это в тот момент, когда в Канаде были неоспоримо лучшие вратари в мире (в Нагано поехало трио Руа – Бродер – Джозеф). 

Александр Фомичев: «В России я работал с Виталием Ерфиловым, в то время штатным тренером «Динамо» по вратарям. Это было огромным преимуществом, потому что мы работали с лучшим спецом в его школе, и он поставил отличную по тем временам технику и катание. Когда я уже взрослым игроком был, частенько в его школу заходил и оттачивал технику.

Виталий Ерфилов

В Канаду я уехал в 17 лет, и с вратарями там особо никто не работал – выходи на тренировку, тренируйся вместе с командой. Основная задача – ты должен играть клюшкой, должен играть за воротами, останавливать все шайбы, которые летят за ворота, и это было очень непривычно, потому что канадцы гораздо чаще тогда забрасывали шайбу. Я работал над этим, ошибался сначала, тренеры были недовольны. 

Потом, когда я научился останавливать, тренеры стали требовать, чтобы я сам играл с шайбой – чтобы защитник не бежал ее подбирать, а открылся под твой обостряющий пас, который бы отрезал игрока соперника, идущего в форчек на тебя. Это было веяние начала нулевых – вратарь не просто останавливает шайбу, он должен начинать атаку». 

Как ни удивительно, но Канада в основном брала массовостью – профессионально вратарей поставили на поток в маленькой пятимиллионной стране.

Финляндия: учителя, которых мы почти превзошли 

Перед сочинской Олимпиадой NY Times выпустила статью «Во вратарях отражается финская душа» – если феномен киперов Суоми добил до самой известной газеты мира, то это что-то да значит. Роль финнов как менторов для наших вратарей отмечали многие – это и финны в «Ак Барсе», и тренеры Яри Каарела и Юсси Парккила, которые открыли дверь для других специалистов – например, Ари Мойсанена, при котором Эмиль Гарипов выдал чемпионский плей-офф, а после его ухода – загрустил. 

Кирилл Корнилов: «У финских тренеров очень скрупулезный подход – и очень разный к маленьким вратарям и к высоким. Они очень внимательно работают именно над техникой – конечно, вопросы психологии тоже присутствуют, но именно техника у финнов прокачана на максимально высоком уровне. Благодаря этому в 2010-х огромное количество крутых финских вратарей играло везде – и в НХЛ, и в КХЛ. 

Мне сложно сказать, в чем конкретно секрет финских вратарей, потому что я с ними не играл – но если посмотреть на людей, у которых учился я сам, то можно увидеть много общих черт. Я следил за Ринне в 2012-м, когда «Нэшвилл» в плей-офф выбил «Детройт» – Пекка был очень крутым. Там была возможность следить за предматчевой раскаткой, и я пристально за Ринне наблюдал – у него ни одного лишнего движения не было. Это отличало не только его, но и Раска, и других финских габаритных вратарей. Тогда как раз началась мода на высоких киперов – это тоже один из аспектов.

Эти ребята очень хладнокровны, ничего лишнего не позволяли, шикарно играли клюшкой  В Финляндии, как мне кажется, обращали внимание в первую очередь на перемещения. У них шикарное катание. Мы помним Кари Лехтонена, Миикку Кипрусоффа, Антеро Нииттюмяки – это вратари подвижные, у них много быстрых перемещений, они много времени проводят на щитках. Благодаря хорошему катанию, здорово владеют позицией».

Когда NY Times спрашивала Лехтонена, в чем секрет, Кари отвечал: «В Финляндии, начиная с каждого возраста, в командах есть тренеры вратарей. Мы постоянно работали над мелочами, оттачивали каждую деталь – это сделало нас технически оснащенными». 

Масштабы учета и контроля поражают: в материале 2016 года для ESPN тренер вратарей взрослого «Эссята» Яакко Розендаль рассказал, что в системе клуба, где есть 12 юниорских команд разных годов, работает сразу 18 тренеров вратарей. Помимо этого, финская хоккейная федерация разбила страну на девять округов, каждый из которых контролирует специальный тренер вратарей. 

Помимо этого, местные киперы прокачивают свои умения с помощью других видов спорта: Кучерову помогал гандбол, финны играли в песапалло – местную версию бейсбола (представьте, что у нас вратари играли бы в лапту). «У вратаря есть лишь доли секунды, чтобы прочитать бросок и сделать верное движение. Для этого надо развивать координацию движений, и песапалло очень помогает в этом, потому что приходится быстро считывать траекторию полета мяча», – объяснял Розендаль. 

Песапалло

Не обошлось из без объяснения через менталитет. Бернд Брюклер, австрийский вратарь, который поиграл в финской лиге, описал свой шок от аборигенов: «Финны холодны как лед. В раздевалке моей команды все держались особняком, никто ни с кем не разговаривал. Финны – очень тихие, но целеустремленные и решительные люди. Мне кажется, их характер такой, потому что полгода не видят солнца – летом заметно, как они оттаивают». 

Финны и шведы одинаково сильно занимаются вратарями на молодежном и юниорском уровне – но у «Тре крунур» огромные проблемы с переходом на взрослый уровень, если сравнивать с соседями – их вратари то тонули в АХЛ, то получали серьезные травмы. 

Кирилл Корнилов: «У шведов и финнов национальные чемпионаты пришли к тому, что это стали «development leagues», лиги развития молодых ребят. Вратарям дома закладывают в основном базу – и этот процесс развит у них очень хорошо, там работают классные специалисты, благодаря которым финны сейчас постоянно одни из лучших на юниорском и молодежном уровне. Потом эти вратари чаще продолжают карьеру в АХЛ, где это получается лучше, чем в СМ-Лиге, потому что там тоже в основном обкатывают молодых ребят. 

Например, Ринне подводили в фарме «Нэшвилла», в «Милуоки» (три сезона). Раск обкатывался перед «Бостоном» тоже в фарме (два сезона). Их становление прошло уже в фарм-лиге – многое зависит от самих игроков, но дома им ставят такую базу, что они уже готовы. Дальше вопрос в развитии вратарей – победитель МЧМ-2019 Укко-Пекка Луукконен, думаю, до основы «Баффало» дорастет. А вот сделает ли это чемпион 2016-го Каапо Кяхкенен в «Миннесоте», уже вопрос.

Каапо Кяхкенен

А вот в Чехии, например, молодым вратарям сейчас вообще не доверяют – у них и так одна из старейших лиг в Европе, а они отправляют вратарей в первую лигу, во вторую. Там была школа, но вот второго Гашека уже никто никогда родить не сможет, потому что не нельзя скопировать его стиль игры – невозможно научиться тому, что он делал. У него даже ловушка была уникальная – я держал ее в руках, он работал там только фалангами пальцев».

Кажется, особенности финского характера неплохо прижились в России. Мы и так знаем, что вратари – народ особенный, а русские, как северный народ, чем-то близки финнам по менталитету – финский стиль работы на нашей почве дал мощнейшие результаты. Как минимум, о наших вратарях уже говорят больше, чем о финских. 

Стиль: нет никаких русских (финских, шведских), все перемешались

В декабре 2013-го бывший вратарь СКА Дмитрий Ячанов сказал: «Школа – это набор определенных методических знаний, узнаваемый, характерный стиль игры. Некий начальный этап и видение того, каким именно мы хотим получить в итоге того или иного вратаря. Сумма и система упражнений, ведущих к улучшению техники, тактики, усилению понимания игры.

Пока, на мой взгляд, в данный момент такого набора характеристик у российской вратарской школы нет. У нас есть хорошие тренерские кадры, но нет школы с единым для всех вратарей вектором развития. У каждого нашего тренера есть собственное понимание вратаря, индивидуальное и субъективное».

Показательно, что, когда он это сказал, Бобровский был действующим обладателем «Везины», а Варламов тащил «Колорадо» на первое место дивизиона. 

Александр Фомичев: «Действительно, нет единого общероссийского стиля, каждый занимается по-своему. Кто-то больше играет баттерфляй, но большинство выбирает «гибрид» – смесь баттерфляя, когда при этом надо быстро и вовремя вставать на ноги. Все перемешалось, каждый подбирает или выбирает под себя ту систему игры, которая ему комфортна и подходит под его габариты – у каждого свои размеры и каждому удобнее свое».

Кирилл Корнилов: «Посмотри на того же Василевского – с детства было видно, что это большой талант, который и родился талантом, и прокачивал его в ходе колоссальной работы. К каждому вратарю сейчас нужен свой подход. Кому-то по душе придется классическая школа. У Василевского «классика», но он стал лучшим вратарем мира, потому что прокачал ее до фантастического уровня.  

Изменилось отношение вратарей к работе. Сейчас очень много возможностей работать над собой, совершенствоваться. Бобровский много часов работал над собой, Варламов тоже трудоголик, насколько я знаю. Вася просто в поряде во всем.  

У Худобина отдельная история – это человек, который упорно работал над собой, ждал своего шанса. Я думал, что его история из этого сезона случится еще в «Бостоне», когда он там за Раском сидел, но в какой-то момент начал переигрывать. Однако в плей-офф ему не доверяли, потому что он всегда был таким прирожденным бэкапом. Но сейчас Худобин поймал свой шанс и довел «Даллас» до финала. 

Совокупность факторов привела к тому, что в России сейчас есть шикарная вратарская школа. Но русского стиля нет просто из-за того, что сейчас все перемешалось – и русский, и финский, и шведский, и американский стили. Национальных стилей больше нет». 

Финские вратари, например, не могут сказать, что у них есть национальный стиль. «У нас, в отличие от шведов, ни один тренер не считает, что есть какой-то конкретный метод воспитания, применимый к каждому вратарю. Шведы всех учат одинаково, мы – нет», – говорил Розендаль. Туукка Раск отмечал как главную особенность вратарей Суоми «хорошие руки» – но у каких вратарей их нет?

Кирилл Корнилов: «Чтобы стать топовым вратарем, нужно развивать в себе все навыки – хорошее катание, классную игру клюшкой, растяжку, реакцию. Нет такого у вратарей, как когда говорят о «советском стиле» и представляют себе красивые комбинации расчерченные. Чтобы стать топом, нужно смешать в себе все – уже нельзя быть лучшим за счет 1-2 факторов». 

*** 

Когда я приступал к этой теме, то где-то в глубине души надеялся, что узнаю Большой Русский Секрет вратарской школы – взлет наших киперов за 15 лет выглядел почти магическим, а магия обычно довольно проста. Оказалось, что никакого секрета нет: просто люди реально начали работать, когда у них появилась в этом заинтересованность – им дали условия и выписали лучших специалистов, которые прокачали их умения.

Вратарский взлет показывает, что большим усилием воли мы можем решать проблемы, которые кажутся даже нерешаемыми – возможно, поднажмем, пригласим канадских тренеров и начнем отдельно работать с центрами? Если получится, можно будет поднимать не только хоккей.

В первом раунде драфта НХЛ – четверо русских. Один выбор удивил всю Америку

Худобин – неожиданный герой плей-офф: похож на Томаса и Бродера, мощно катается и делает красивые сэйвы

Василевский уже сейчас лучший вратарь НХЛ. Только представьте, что будет еще через три года

Фото: REUTERS/Perry Nelson-USA TODAY Sports, Sergei Belski-USA TODAY Sports; Gettyimages.ru/Elsa, Frederick Breedon, Clive Mason, Malte Christians/Bongarts; metallurg-nk.ru; РИА Новости/Ярослав Неелов; vk.com/dynamo_ru; instagram.com/pesis.fi; commons.wikimedia.org/TheAHL; info.sibnet.ru; mitchkorn.com