10 мин.

Вспомнить кое-что

9

Фото: ИТАР-ТАСС/Виктор Клюшкин

Люди, которые играют

Те, кто рассказывают о самой популярной в мире игре, и сами должны играть. И необязательно в футбол. Таков закон, соблюдаемый нашей 16-й комнатой. Сначала у нас стоял настольный хоккей, но нагрузка была настолько большой, что все фигурки быстро разломались. Затем в коридоре установили стол для пинг-понга, но через четыре месяца пожарные его конфисковали. Сказали, нормы безопасности нарушаются. На самом деле они просто завидовали. Потом инициативная группа скинулась на «плэйстейшн», но Дяденька, в очередной раз промучившийся с настройками телевизора, унес приставку в неизвестном направлении. На какое-то время мы остались без развлечений.

И вдруг прихожу на работу, здороваюсь с Дэном Казанским, а он, уставившись в экран, даже руки подать не может. Смотрю, в мониторе карта мира. Так-так. Игра!

- Все просто, – начинает Дэн, – тебя спрашивают, где такой-то город, а ты должен в это место ткнуть мышкой.

- Клево, – говорю, – а ты же ведущий дня. У тебя эфир когда?

- Да времени полно! Сорок две, нет, сорок шесть минут. Соломоновы острова – это где?!

Восстановление в памяти школьного курса географии идет быстро, еще быстрее узнаешь доселе незнакомые места. Оглядываюсь по комнате, Дементьев пыхтит в Африке, Шмельков осваивает Южную Америку. Нда...

- Так, ладно, 15 минут осталось, надо работать, – Дэн обеспокоенно заерзал на стуле, – хотя стой, еще разок успею.

- Ооо! – выкрикивает из дальнего угла Дементини, – тут в Африке в качестве бонуса надо футбольные клубы искать...

Ну вот, думаю, круг и замкнулся. От игры к работе!

Кирилл ПУПШЕВ

И настроение улучшилось

Это было тяжелое утро в Амстердаме. Семь-восемь часов назад сборная России проиграла Голландии в товарищеском матче. Сожаление по этому поводу меня и оператора Диму Тимофеева завело в «темную» ночь со всеми вытекающими отсюда последствиями.

На сон пришлось всего пару часов – с утра был рейс домой. Кроме йогурта и кусочков маринованных фруктов мой организм отказывался воспринимать какую-либо пищу. Сидящий напротив Дима тоже особой жизнерадостностью не отличался – даже у кофе не хватало наглости подарить румянец его лицу. Сидели молча.

В этот момент в столовой отеля появилась троица: первой шла ничем не примечательная девушка, чуть позади дама лет сорока, отчаянно мечтающая спрятать все «богатство» своих лет. В этом неравном бою на ее стороне выступала тонна косметики, пара литров краски для волос и ошеломляющее количество брендовых вещей на фигуре. Вслед за дамой, тяжелой походкой ступал ее «спонсор». С кожаной барсеткой и невероятных размеров шеей. Им не надо было говорить, мы поняли – это наши.

Бездарная игра сборной России отравила ночь спонсора. Об этом он сразу же поставил в известность всех присутствующих. Суть небольшого, но емкого спича свелась к тому, что «сборная России – сборище м...в» и тому подобное. Компания расположилась прямо за моей спиной.

Дамам футбол наскучил еще накануне, так что они сразу же перешли к обсуждению кризисной ситуации в амстердамских бутиках. Точнее, это было не обсуждение, скорей монолог. Я спиной чувствовал, что говорит та – моложавая. Коллекции Гучи, Версаче, Лорана, Ямамото, Дольче и Габанна, что попались ей на глаза просто обязаны были отправиться в топку, либо в качестве материальной помощи переправлены ударницам труда с улицы красных фонарей. Потому что она никогда такое не наденет. Более того, в Москве все гораздо разнообразнее: «У нас и надо все покупать, а не в этой Голландии». Она сделала паузу, выждав очередной «50-граммовый хлоп» своего спутника и хруст тоста своей молчаливой собеседницы.

Мы насторожились. Дима сверлил глазами соседний стол. Я завидовал ему, сам-то только слушал. Мы ждали эффектной точки критического анализа. И она ее поставила. С достоинством, наверно не меньшим, чем у Элизабет Тэйлор, она произнесла:

- Кстати, у меня есть таааакая мохнатка. От Москино!

Дима поперхнулся кофе, я – кусочком маринованного фрукта. Мы выдали в себе русских. Под сверлящий взгляд и стрекотании дамы, обращенного к нам «а чо я такого смешного сказала?», мы пулей вылетели из столовой. Утро стало жизнерадостным.

Денис КАЗАНСКИЙ

Слово Гуса

Гус Хиддинк знает: где он – там и наша маленькая камера, «Сонька». Приучили. Для Гуса она как сигнал – надо что-то говорить. «Добрый день! Как дела?» – эти русские обороты уже отскакивают у тренера от зубов.

Маленькая камера хороша тем, что никто не воспринимает ее как орудие для интервью. Реплики получаются живее, общение непринужденнее. На заднем дворике лондонского отеля, в сигарной лавке в Загребе, на стадионе в Израиле и в коридорах андоррской гостиницы, где шло празднование, – мы старалась поймать Гуса в самые важные моменты. Он настолько привык, что когда увидел меня на бровке «Лужников» перед матчем с Англией без камеры (там был строгий запрет на съемку), то театрально округлил глаза: как так?!

Но на кипрском сборе я был снова во все оружия. Наша «Сонька» даже смогла подглядеть, как Гус рисует расстановку на теоретическом занятии. В оставленную щелку как раз попали фланговые маневры и немножко атакующих нюансов.

А после теории Гус зашагал привычным маршрутом, за столик к капучино. По опыту знаю: это лучший момент для неформального общения. Хиддинк плюхается в кресло, разворачивает голландский тренерский журнал и начинает вещать о том, о сем... Камера включена.

Вижу, Гус в отличном настроении. Ну-ка, немного понаглеем.

- Мистер Хиддинк, а можно мне с камерой к вам на теоретическое занятие попасть? Ну вот прям на первые ваши слова. А потом сразу уйду.

Хиддинк задумывается. Ага! Сразу «нет» не сказал. Значит, вперед!

- Ну, неужели за всю вашу карьеру ни один журналист не был у вас на теории? Не верю!

Гус поглядывает из-под своих знаменитых очков. Взгляд добрый.

- Один раз было, – наконец выдыхает Хиддинк, – в Корее. Они про меня фильм делали. И я пустил.

- Мы тоже делаем про вас фильм. Везде за вами ходим. Материал набираем. Ну что, пустите?

Пауза.

- Нууу… окей! В следующем году перед товарищеским матчем пущу.

- Ловлю на слове!

Победа!

А матчи-то у нас теперь все ой-ой-ой какие важные. К Евро готовимся. Ух!

Тимур ЖУРАВЕЛЬ

Трудности перелета

Об операторе Германе Переведенцеве в этом блоге уже писали. Знающим он известен просто как дядя Гера. Чуть раньше нашего почти эпического персонажа живописал Вася Уткин: Гера был незаменим во время немецкого чемпионата мира. И вот – следующая история вдогонку тому, что вы уже могли узнать о дяде Гере, о Германе, о просто Гере – так без затей и лишнего пиетета привык называть его я.

Последняя совместная с Герой командировка совпала с историческим событием для национальной сборной: она протиснулась на Евро-2008. Командировка по маршруту Никосия – Тель-Авив – Барселона – Андорра, сами понимаете, была сопряжена с массой перелетов и переездов (одних только рейсов четыре штуки за восемь дней). В тель-авивский отель мы заявились около двух часов дня, а по тамошним правилам заселяться в номер можно только с трех. Нам предложили убить час в так называемом «лаунже» на последнем этаже гостиницы.

Там – шикарный вид на город, доступ в интернет, плюс напитки с какими-то мелкими закусками. Единственный алкоголь, который был там обнаружен, – бутылка сухого белого вина. Я сразу полез в инет – глянуть последние московские новости, Гера же стал бродить по комнате, я только краем уха слышал, как он шуршит за спиной. Смотрю на часы. Прошел час.

- Ну что, пойдем? – говорю в сторону Геры.

Оборачиваюсь, а он доливает последние капли вина в свой бокал.

- Вообще-то я вино не пью, – тут же объявил дядя Гера.

Хм... Бросив взгляд на опустевшую бутылку, я понял, что слова с делом у Геры все-таки расходятся.

- Тема, пойми, ну ситуация безвыходная была, – продолжил Гера объяснения уже в лифте, – после перелета надо расслабиться, а тут этот чек-ин почему-то в три часа, ну елки-палки!

На следующий день среди ассортимента «лаунжа» вина не оказалось.

Артем ШМЕЛЬКОВ

А теперь – бежать

К нам пришла Маша Командная. Да, у нее такая фамилия. А еще – хлопающие глаза. Потому что попала она в волшебный мир телевидения, где как в «Ну, погоди!», за каждой дверью сплошные чудеса.

Пятница – эфирный день. Надо сделать «Пиратов Карибского Моря». Это очередная хохма. Про капитана Джеррарда Воробья. Идея, брошенная Васей после просмотра одноименного фильма, с удовольствием мной подхвачена. Маша – маленькая наивная «чукотская» девочка, по крайней мере, к той пятнице она была именно маленькой наивной «чукотской» девочкой, поскольку на работе у нас была от силы раза три. И совершенно точно, ни разу не была в эфирный день.

Ее восхищало абсолютно все: мигающие кнопочки на наших «бетакамах», крепкие словечки, вылетающие из уст работающих на этих «бетакамах». Здесь, вероятно, ей казалось, существуют волшебники, маги телевидения, уж не знаю, кто там еще.

Она специально приехала в пятницу, подстроилась под меня, поскольку ей очень хотелось понаблюдать за созданием хохмы и понять, как же все это происходит. Большинство хохм делались в течение всего одного дня. И даже всеми нами любимая «Матрица» была создана фактически меньше, чем за сутки. Так получается. Почему – отдельная история.

Я сидел в монтажной. И отсматривал эпизоды, пытаясь переделать пиратские диалоги в футбольные, а главное, связать это все в одну идею. Превращаю Джонни Деппа в Стивена Джеррарда. Дело интересное, но непростое, скажу я вам. И тут заходит Командос (так мы Машу прозвали) и выдает с порога:

- Монтаж Артура Шмидта и Гарри Керамидаса!

Предполагалось, что я брошусь ей на шею за цитирование перевода Гаврилова из фильма «Назад в будущее». Я не бросился, более того, не сразу вспомнил, откуда это, да и вообще, не до этого всего сейчас. Зато посмеялись. А для такой работы – самое оно!

Часам к 16.00 у меня обычно наступает легкая творческая паника, которую стараюсь не выдавать. Надо работать на образ невозмутимого творца. К 17.00 Маша тоже в образе. На мои пробные фразы (а к пяти часам эти фразы по идее уже не должны быть пробными! Программа в 19.30) Командос реагирует на манер безжалостного критика.

- Чег, несмешно. Чег, ну вообще несмешно!

Машу захотелось послать. Послал. За бутербродами. Тут нарисовался еще один наш гость. Ваня с украинского ТВ. Он тоже, как и Маша, приехал посмотреть, как все это происходит. Почитав пробный сценарий, Ваня поулыбался. Сказал, смешно. Но, посмотрев на часы, спокойно добавил: «Не успеешь!» Украинского коллегу тоже захотелось послать. Но он ушел сам. Зачем-то сказав в дверях, что съест шляпу, если я успею к эфиру. Мысленно я отправил его за шляпой.

19.25 – до эфира пять минут. Я заканчиваю монтаж. А впереди ведь еще озвучка. Мы направляемся туда. Это три этажа вверх по лестнице. Командная смотрит на меня круглыми от ужаса глазами.

- Бежать?

Я включаю мэтра. Спокойно закуриваю сигарету, отрицательно мотаю головой.

- Пока, Маша, не надо.

Мы медленно поднимаемся по лестнице. Командос все время опережает меня на несколько ступенек. Здесь бы голос Копеляна за кадром: «Чегги знал, что эфир начинается в 19.30, Чегги знал, что «ФК» редко выходит тютелька в тютельку, а это лишних две-три минуты. Чегги знал, что его сюжет последний – а это еще плюс 35 минут, итого где-то около 40 минут запаса».

20.00 – в озвучке. Товарищи подсказывают: до выхода сюжета в эфир 7 минут!

Тут главное – хладнокровие. 7 минут, это мягко говоря, до фига. Бедную Машу трясет. То ли от ужаса, то ли от волнения, ведь ей только что довелось озвучить пару фраз в «Пиратах». «4 минуты до эфира, Чег!» – голос в наушниках все нервнее. Я спокоен. Если в такой момент поддаться панике – абзац! «2 минуты, Чегги! Вася уже подводит к твоему сюжету!». Мы как раз выходим из озвучки. Маша из нее буквально выпрыгивает и смотрит на меня уже не хлопающими, а ОЧЕНЬ большими глазами:

- Чег, а теперь – бежать?

- Да, Маша, вот теперь – бежать!

В три шага мы достигаем эфирной аппаратной, влетаем туда и вставляем кассету в «бетакам». Мотор! Сюжет пошел. Заметно повзрослевшая Маша тяжело плюхается в кресло. За последние часы она узнала много нового о телевидении. Я стреляю сигарету у жующего шляпу украинского коллеги. И выхожу курить в коридор. Все.

Андрей ЧЕГОДАЕВ

logoтелевидение
logoСборная России по футболу
logoСборная Англии по футболу
logoквалификация Евро-2008
logoЕвро-2008
logoГус Хиддинк
logoНТВ-Плюс