Рафаэль Надаль: «Выиграю ли я еще «Шлем»? Не знаю. Но важно оставаться в ладу с самим собой»
Рафаэль Надаль рассказывает о своих психологических проблемах, переменах в игре и семье.
- Несколько дней назад в Пекине вы сказали, что у вас есть план на следующий сезон и вы надеетесь, что он сработает. Что за план?
– План – работать, и сейчас мы делаем это несколько иным способом, чем раньше. Мы ищем то, что, как мы верим, поможет начать следующий сезон с иных позиций. Мне нравится то, что я делаю на тренировках, и я жду, что результат придет.
- И что это за серьезные изменения в вашей подготовке?
– Мы работаем над более специфическими вещами, чего не делали в предыдущие годы. Принимать мяч ближе к задней линии, стараться меньше открывать корт. То, что я уже делал в Пекине и продолжаю делать, хотя не все и не всегда получается безупречно. Но думаю, до следующего сезона у меня достаточно времени на то, чтобы довести все до совершенства.
- Как мы помним, Роджера Федерера несколько раз хоронили раньше времени. Делают ли то же самое с Надалем?
– Я не знаю, похоронили ли меня раньше времени, да это меня особенно и не волнует. Я иду своей дорогой и меня не заботит, хоронят меня или нет. В конце концов это всего лишь мнение, и у каждого есть право иметь свое. Некоторые люди ошибаются, некоторые правы. Это часть жизни, в общем-то. В жизни у всех есть свое мнение, особенно у тех, кто на телевидении. И все мнения ценны, но только если высказаны с уважением. А вот уважения-то иногда и отсутствует.
- Одну из пресс-конференций вы закончили, заявив, что, если судить по вопросам, которые вам постоянно задают, вы – 200-я ракетка мира, не иначе.
– Да, но с волной позитива. Я никогда не ощущал себя обиженным и не чувствовал себя плохо из-за чего-либо, сказанного в мой адрес. Правда в том, что в течение многих лет я слышал о себе только очень хорошее, и если сейчас мне говорят какие-то не очень приятные вещи, это никакая не проблема. Я знаю, кто я, и знаю, чего я достиг. И я знаю, что я пробую делать, чтобы продолжать. Если ты делаешь все, что можешь, нельзя требовать от тебя еще большего. Но как я уже сказал, любое мнение, высказанное с уважением, ценно.
- Один из тех, кто не преминул высказаться по теме, это Джон Макинрой, много раз утверждавший, что вам надо поменять тренера…
– Я понимаю, что, если кто-то ведет себя недостойно, его будут критиковать больше обычного. Если чье-то отношение правильное, если кто-то прикладывает все усилия, о нем можно сказать, что он играет плохо и вообще с ним покончено. Но только с тем же уважением, которое я проявляю к другим людям.
- Предполагаете завершить карьеру с Тони в роли тренера?
– Я вижу себя завершающим карьеру с Тони.
- Я упомянул это потому, что прочитал как-то слова вашего дяди о том, что он оставляет возможность для перемен в случае, если результат в будущем году будет таким же...
– Ничего такого не слышал. Тони дает много интервью.
- Может ли Карлос Мойя оказаться одним из тех людей, кто присоединится к вашей команде в будущем?
– У нас с Карлосом прекрасные дружеские отношения, и его мнения всегда было и будет очень ценным. Я не знаю, что может случиться в будущем. Пока все остается так, как есть, и я счастлив. Сегодня я продолжаю с тем, то имею, и верю в то, что у меня есть. Думаю, что делаю все правильно, и люди, которые вокруг меня, тоже. Каждый вносит что-то свое, и я не вижу, почему это не должно работать. Если же это не сработает, что ж. Я делаю, что могу. У меня были хорошие времена, и если сейчас пришло время плохих, я это приму.
В этом нет никакой трагедии, к тому же я думаю, что я на правильном пути к возвращению на высокий уровень. Какой уровень? Не знаю. Выиграю ли я еще ТБШ? Не знаю. Но вот что я вам скажу – что бы ни случилось, важно оставаться в ладу с самим собой.
- На протяжении всей вашей карьеры ключевой составляющей успеха была сила духа, психологическая устойчивость, как в важные моменты матчей, так и при возвращении в строй после травм. Почему, как вы думаете, вы утратили эту силу?
– Я не утратил психологическую силу. Что я потерял, так это контроль над собой, над своими эмоциями. Я нервничал больше обычного. Я не потерял психологическую прочность, потому что работаю так же, как работал раньше, даже больше. Я полон энтузиазма, мотивирован, с радостью тружусь больше, ведь физическое состояние это позволяет.
- И чем вы объясните эту нервозность, о которой сказали?
– Комплексом причин и обстоятельств. Ну… тем, что много лет я играл под давлением. Последние несколько сезонов получились неоднозначными из-за травм. Когда в 2012-м я играл очень хорошо, травмировался и не смог вернуться на корт вплоть до 2013-го. Да, тот год получился невероятным, но физически я был в ужасном состоянии, постоянно играя через сильную боль.
В 2014-м, когда казалось, что мне лучше, я травмировал кисть, потом аппендицит… и все, что случилось, может принести беспокойство и чувство, что ты утрачиваешь контроль над нервами, когда ты на корте. Я работал над тем, чтобы с этим разобраться, и в принципе все достаточно хорошо урегулировал. Тревога беспокоит меня все меньше и меньше, я могу видеть, что я почти в порядке, что позволяет мне снова получать удовольствие от тренировок и, что еще важнее, от матчей.
- Рассматривали ли вы возможность обратиться за помощью к психологу?
– Даже если бы я рассматривал такую возможность, это было бы частью моей личной жизни, о которой я не стал бы рассуждать на публике. Я никогда не говорю о личном публично. Публичной жизнью я живу в спорте. Моя личная жизнь – мое личное дело. Я стараюсь отделять одно от другого, и уверен, что вопрос – прибегал ли я к помощи психолога или нет, является частью личной жизни.
- Со стороны казалось, что вы довольно быстро поняли – 2015-й не ваш год?
– Кроме проблем с нервозностью, которая не позволяла мне получать удовольствие от тенниса, было несколько матчей, которые стали ключом к изменению динамики. Был ли я в них далек от успеха? Нет. В Рио я был в одном очке от попадания в финал и проиграл Фоньини матч, который проигрывать не должен был ни при каких обстоятельствах.
Победил в Рио, уехал оттуда с хорошими ощущениями, проиграл Раоничу в четвертьфинале Индиан-Уэллса, имея три матч-бола. Я должен был играть полуфинал Мастерса-1000 с Федерером, и как все изменилось.
Потом я приехал в Майами и сыграл очень нервный матч с Вердаско. Не мог конкурировать. В Монте-Карло я хорошо начал на грунте. Барселона была кошмаром. Я снова был не в состоянии контролировать себя.
Я сыграл отличный турнир в Мадриде, и после Мадрида, где я начал входить в форму, в Риме в четвертьфинале позволил уплыть сету с Вавринкой, когда вел 6:2 на тай-брейке. Ты можешь проиграть, но обычно при таком счете ты выигрываешь сет и матч.
Было много сложных моментов. В четвертьфинале «Ролан Гаррос» я вышел играть против Джоковича, не имея многого в багаже, хотя и сделал шаг вперед.
Я выиграл Шуттгарт. В Куинс, где надеялся на продолжение, проиграл Долгополову, хотя вел в счете весь матч. На «Уимблдоне» сыграл очень плохо, но там я снова совсем не мог совладать с головой.
Перед отъездом в Америку победил в Гамбурге. В Цинциннати проиграл Фели 7:6 в третьем сете. На ЮСО вел 2:0 по сетам и 3:1…Я анализирую весь этот год с его неудачами – и вижу, что я пятый в чемпионской гонке.
- Вы настраиваетесь на АО. Думаете, Мельбурн может стать поворотным моментом?
– Не знаю, буду ли я готов к Австралии на все сто процентов, мир на этом не заканчивается. Но точно знаю, что, если смогу продолжать тренироваться так, как сейчас, следующий сезон может получиться совсем другим. Психологически и физически я ощущаю себя сейчас гораздо лучше, чем в течение года.
- В планах сыграть только в Рио на грунте до Индиан-Уэллс?
– Для начала да, но никогда заранее не знаешь, все ведь может измениться, когда начнем.
- Следующий год – олимпийский, Игры значат для вас все. Хотелось бы стать знаменосцем испанской делегации после того, как не смогли выступить в Лондоне из-за травмы?
– Это зависит не от меня, но я действительно надеюсь стать знаменосцем. Был бы счастлив. Я пропустил из-за травм много важных турниров, которые мои соперники не пропускали, «Шлемы», Мастерсы, финал Кубка Дэвиса.
Но больше всего я расстроился из-за невозможности сыграть в Лондоне. Во-первых из-за того, что Игры проходят раз в четыре года, во-вторых из-за того, что действительно хотел быть знаменосцем.
- Считаете ли вы справедливым, что игрок, имеющий победы На 14 ТБШ, в четырех финалах Кубка Дэвиса и на Олимпийских играх, должен сыграть в трех матччах КД, чтобы попасть в Рио?
– Кто-то же придумал эти правила, и правила нужно соблюдать. Я не очень хорошо знаю все условия для того, чтобы классифицироваться на Игры.
Правда в том, что по тем или иным причинам я не мог играть в Кубке Дэвиса с 2012 года, и большую часть времени не потому, что я так решил, а из-за травм. Ну и была плохая атмосфера в команде, которой не должно было быть в принципе, и из-за этой атмосферы мы и оказались в нынешней ситуации.
- Испания должна выставить смешанную пару на Играх. Хотели бы сыграть с Гарбинье Мугурусой?
– Был бы рад сыграть в Гарбинье, но до этого ещё далеко.
- Но тот факт, что вы с Фернандо Вердаско будете играть пару, вроде бы уже точно…
– Пока это не официально. Мы говорили с Фером о том, чтобы начать вместе играть в турнирах, начиная с Монреале, но посмотрим.
- Для игроков важно, чтобы новый президент Федерации тенниса Испании был к ним близок?
– Важно не то, чтобы он близок к нам. Теннис – это не только Кубок Дэвиса, и у федерации есть масса важных задач. То, что случилось в Кубке Дэвиса, важный источник доходов для федерации, и профессиональный теннис создает фанатскую базу, привлекает болельщиков, лицензии и доходы. Спонсорские контракты, которые они имели с разными компаниями, стали возможны благодаря нашим успехам, так они должны заботиться о профессиональном теннисе. Важно, чтобы президент разбирался в спорте и в теннисе.
- Джокович, Федерер, а скоро и Маррей, женаты, и их дети видят – или скоро увидят – своих отцов на корте. Вам бы хотелось, чтобы дети Рафы Надаля видели, как он играет?
– Не думаю, это пока не входит в мои планы. Это не то, что меня воодушевляет. Каждый из нас выбирает для себя сам. Я очень семейный человек, я люблю детей, но мое понимание семьи – это более стабильная жизнь, а не прямо сейчас, когда я постоянно в разъездах.
- Как вы отнеслись к инсинуациям во французской прессе о том, что ваш друг Пау Газоль на чемпионате Европы по баскетболу не был «чист» (от допинга. – прим.перев.)?
– Ну и про меня такое писали. Это очень неприятно, нечестно и неуважительно. И генерирует негативные чувства между странами. Все, ради чего это было написано, это чтобы создать напряжение, повысить рейтинги и тем самым попасть в мейнстрим новостей. Мы должны делать так, чтобы такие вот журналисты не получали поддержки от читателей, не имели рейтингов и не считались серьезными журналистами.
- Вы расстроитесь, если вам больше не доведется выиграть ТБШ?
– Нельзя расстраиваться, выиграв 14. Если моя карьера завершится сегодня, то это будет такая карьера, о которой я даже мечтать не смел. Это не отнимет моего энтузиазма, желания продолжать получать удовольствие от тенниса, а я его сейчас получаю.
http://www.marca.com/2015/10/17/tenis/1445075477.html
И в заключение пара фрагментов из материала журналиста портала El Espanol Рафаэля Плазы.
Комментарий Франсиско Роига после финала Пекина:
– Честно – мне понравилось, как Рафа играл. Если посмотреть на результат, это может показаться странным, но в сравнении с матчем, который он сыграл с Джоковичем здесь в 2013-м (6:3, 6:4 – победа серба), я выбираю нынешнего Рафу. Он играл смело, делал все то, о чем мы его попросили, был способен сражаться с Джоковичем и не носиться постоянно.
Чего не хватает? Открывает корт со стороны бекхэнда под форхэнд соперника, на четыре-пять метров, что нам не нравится. Искать смену направления и атаковать с форхэнда раньше и с большим драйвом. И особенно – когда соперник атакует и вынуждает отходить назад, не терять позиции, оставаться в корте. И в идеале – встречать мяч раньше, а не ждать, пока он долетит до тебя, пробивать до того, как он начнет опускаться. То, что описал Роиг, Надаль пытается делать с Цинциннати, где он принял решение искать способы улучшения игры за пределами его обычной манеры. Отказаться от консервативной манеры атаковать, ставшей его визитной карточкой в туре.
«Не легко вносить такие изменения сейчас, – говорит Карлос Мойя. – Требуется время на то, чтобы начать играть более агрессивно, и нормально, что в матчах он по этому поводу нервничает. Это не страх проиграть. Это уважение к поражению, которое может последовать в результата попытки перекроить игру, в которую играл всю жизнь. Агрессивная игра требует доверия, потому что подразумевает больше риска. Поэтому эволюция игры усложняется сомнениями и поражениями, но Надаль на правильном пути. Он никогда не станет играть так же агрессивно, как Федерер или Вавринка, но способен прогрессировать в этом направлении. Сейчас он ошибается уже гораздо меньше, а это значит, что может пробовать быть еще чуть более агрессивным. Самое важное то, что он и команда отчетливо это понимают».
«Рафа всегда искал комфорта в игре, пробивая по мячу тогда, когда точно знал, что не ошибется, – говорит Роиг. – Теперь нам нужно искать способы доставлять неудобства сопернику, хотя это потребует больших перемен и приведет к большему количеству ошибок. Но другого пути нет, он это знает и уверен в правильности выбора. Это процесс. На тренировках мы корректируем некоторые аспекты, которые прямо сейчас трудно применить. Еще очень рано, но важно то, что Надаль готов рискнуть и пойти на такие изменения. В течение этой недели (имеется ввиду пекинская неделя. – прим.перев.) он частенько их пробовал. Мы пробуем сценарий такой игры, которая позволила бы через несколько месяцев на равных конкурировать с лучшими, не только с Джоковичем».
«Корт требует от тебя готовности меняться, если ты не хочешь застрять, – говорит Мойя. – Федерер вернулся к своей манере выходить к сетке, например. Вавринка чаще играет более прямо. Джокович тоже стал чаще атаковать от сетки. Надаль тоже эволюционирует, но иначе. Сейчас он чаще играет близко к бейслайну. Это вынуждает быть внимательнее и требует большего риска. Это логичная эволюция, учитывая его возраст. Нормально в возрастом терять немного в скорости. В тридцать ноги уже не те, что были в двадцать, и восстанавливаешься медленнее. Это определяет тот путь, по которому должна идти эволюция его игры. Без сомнения, финал в Пекине придал ему уверенности, победа в сложном матче, таком, как с Фоньини, которому он проиграл три раза за сезон, тоже. Это хороший путь вперёд. Остаток сезона должен помочь ему оказаться на хороших позициях в 2016-м».
И фраза в конце:
Поражение от Джоковича не должно быть проблемой. Напротив – оно должно сыграть роль трамплина, с которого можно стартовать в будущее.
http://www.elespanol.com/deportes/20151011/70742951_0.html
Фото: Gettyimages.ru/Lintao Zhang
Be yourself, Rafa, no matter what they say
Болельщикам - терпения, Рафа вернется, ему просто некуда деваться с таким характером :)
правильно, Рафа, ату их ату этих журналюх))
Ольга, спасибо за перевод. Как всегда Рафа на высоте в своих ответах.
Будем ждать следующего сезона. Рафа явно что-то готовит, а значит будут и победы, ведь известно, что для Надаля в форме не существует непреодолимых препятствий.
Оставайся всегда в ладу с собой
Ольга, спасибо
Впрочем, если не нравится, могу и не переводить больше. Я не умею делать подстрочники. С этим хорошо справляется гугл. :)) Похоже, с благотворительностью пора заканчивать.