Кирсан Илюмжинов: "Говорил я Крамнику и Топалову: "Если матч закончится туалетным скандалом, не отмоетесь оба"

В понедельник "Известиям" удалось связаться с главным участником объединительного матча за титул чемпиона мира по шахматам - главой ФИДЕ Кирсаном Илюмжиновым. Именно ему удалось смягчить последствия "туалетного скандала", который поставил под угрозу продолжение встречи между Владимиром Крамником и Веселином Топаловым. Чтобы рассказать обозревателю "Известий" Татьяне Витебской о том, что же осталось за кадром скандала, президент Калмыкии даже прервал совещание.

Кирсан Николаевич, благодаря вам матч между Крамником и Топаловым все же продолжается. Как удалось этого добиться?

 Сложно. И каждый прав. Это как у Ходжи Насреддина: одного послушал — ты прав, да. Второго драчуна послушал — ты тоже прав. Так и здесь получилось. Претензии менеджера Топалова Данаилова в основном были такими: человек очень часто удаляется со сцены. Хотя в регламенте про это ничего не сказано, хоть тысячу раз можно удаляться! Еще четыре года назад ФИДЕ приняла решение: игроки не должны удаляться из-за стола. Многие зрители, журналисты, особенно телевизионщики, были недовольны тем, что они приходят смотреть на игру, а там пиджаки висят. Потому что игроки приходят, пиджаки вешают и уходят в комнату отдыха. Выходят на сцену на две секунды, делают ход и снова удаляются. Но на этом чемпионате, из-за того что команда Крамника, в частности господин Карстен, настояла, чтобы комнаты отдыха были для каждого отдельные, мы сделали исключение, и команда Топалова в конце концов согласилась. Переговоры об этом велись с ноября прошлого года до апреля. Это были сложные переговоры и с Топаловым, и с Крамником. В том числе и о туалетной комнате, комнате отдыха.

То есть еще полгода назад игроки требовали закрыть туалеты?

Команда Топалова тогда просила исключить это из контракта с ФИДЕ. А команда Крамника настояла, чтобы комнаты отдыха персональные для шахматистов были.

И вы пошли все-таки Крамнику навстречу в данном случае?

Да. За полгода мы нашли компромисс, и в апреле все-таки подписали договор. И я не ожидал, что как бы на чемпионате возникнет проблема такая. Теперь сторона Крамника упирала на то, что контракт подписан в апреле. Но в контракте есть одна уловка. Там написано "Rest room and bathroom" — то есть комната отдыха и туалет. Если бы было написано "with bathroom" — с туалетом, тогда другое дело. Поэтому Апелляционный комитет оставил комнату отдыха для шахматистов, а две туалетные комнаты закрыл. Там буквально через четыре метра возле сцены был служебный туалет. Его просто закрыли для персонала и открыли только для Топалова и Крамника. Но Крамник стал жаловаться, что лишние 4 метра беготни занимают где-то 10 минут в час, и за шесть часов он 60 минут теряет. И он отказался.

Вы лично как к этому отнеслись?

Я, конечно, понимаю, что это чемпионат мира, нервы на пределе. Но я уже проводил очень много таких чемпионатов. Участники, их команды используют разные способы психологического давления друг на друга. Помните, на матче Карпов — Корчной требовали удалить экстрасенсов! Много таких вот уловок есть, чтобы давить на соперника.

 Вы думаете, что история с туалетом — одна из них?

 Ну, я не думаю. У них же члены команды сидят, они фиксируют. Вот они говорят, Крамник в туалет выбегает и потом даже не задумывается — через секунду-две делает ходы. Хотя обычно нужно сесть, подумать и сделать ход. Значит, имел подсказку? Но, может, это он в голове продумал. Тут все на логических умозаключениях построено — никто ничего доказать не может.

Как вам удалось убедить соперников продолжить матч?

Я им сказал: вы не только для себя играете. Подпрыгните на месте и в сторону посмотрите — влево, вправо, на небо, на птиц, на деревья. То есть оторвитесь от доски, ведь весь шахматный мир на вас смотрит. И если матч закончится таким туалетным скандалом, потом не отмоетесь — ни тот, ни другой.

Как вы все же решали проблему?

 Распустил Апелляционный комитет — это политическая мера была, чтобы у меня появилась возможность маневра. Пригласил министра строительства, десять рабочих с отбойными молотками. Сказал, чтобы в течение 10 часов они все плитки в туалете сбили, унитазы убрали. Заявил командам: "Поедете в магазин, любой унитаз там выберете". В итоге, конечно, никто не стал плитки отбивать. Представители команд привезли свою аппаратуру, прослушали стены, прозвонили, опечатали. И потом подписали протокол.

Правда, что Владимир Путин интересовался скандалом?

В пятницу в Сочи форум был, у нас там была выставка инвестиционных проектов. Когда Путин обходил выставку и подошел к стенду, я хотел ему рассказать о них. А он вдруг засмеялся: что, говорит, у вас туалетная война в Калмыкии? Что, у вас два самых умных шахматиста туалет не поделят? Я говорю: "На то они и умные, даже туалеты делят". Пошутили так.

Что больше всего вас в этой истории разочаровало?

Шахматисты должны доказывать силу на шахматной доске. Здесь проблема не столько в шахматистах, вопрос в их менеджерах и юристах. Для них самое главное, чтобы проблема была. Там столько бездельников понаехало, им же нужно показывать, что они не зря зарплату получают. Это же не первое их требование было. Сначала у нас был для шахматистов один выход. Так они поставили условие, чтобы игроки с разных ходов заходили в зал. Нам пришлось прорубать стенку и отдельную дверь сделать с противоположной стороны. Нет худа без добра, теперь у нас в зале три пожарных выхода.

В вашей практике это самый мощный шахматный скандал?

 Ну да. Благодаря туалетам о нас узнал весь мир. 75 миллионов посетителей зашло на наш сайт за два дня. Мой друг Чак Норрис говорил мне: "Когда про меня неделю газеты не пишут, я напиваюсь, в бар иду и там кому-то морду бью". Хотя я все равно считаю, что они — великие шахматисты. И продолжаю дружить с Володей и с Веселином.

Татьяна Витебская