Доминик Гашек: «Чувствую, что играю на очень высоком уровне. Возможно, в одной из лучших лиг в Европе»

Голкипер «Спартака» Доминик Гашек вспомнил, как учил русский язык и как был преподавателем в университете, рассказал, что хотел бы увидеть в книге о себе, и заявил, что невозможно сравнить антураж хоккея в НХЛ и в Европе.

– Надо полагать, в какой-то момент школьной жизни вы начали учить русский… Сложно давался этот язык?

– Я учил русский язык в общей сложности около десяти лет. Он не был для меня таким уж сложным, все-таки это славянский язык, вот английский был гораздо труднее.

– Вы действительно какое-то время были преподавателем?

– Да, когда учился на историческом факультете в Чехии, в последний год обучения должен был два месяца проходить практику перед дипломом. Я преподавал в том же университете, где учился. Сидишь в аудитории, смотришь за классом, ставишь оценки… Я вроде бы справился, так что, наверное, из меня получился неплохой учитель.

– Вашу карьеру условно разделяют на несколько частей – Чехия, потом «Баффало», «Оттава», «Детройт» и теперь вот Европа и Россия. А на какие этапы разделили бы ее вы?

– Я бы разделил всего на три этапа – до 1999 года, потом до 2008-го и последние два года, когда я играл в Европе. То есть «чешский» этап, этап в Америке и потом Пардубице и Москва. Хоккей меняется, но я отношусь к игре так же, как относился к ней, когда был ребенком. Иногда смотришь видео двадцатилетней давности и понимаешь, что, конечно, я не тот же самый вратарь. Не хуже, не лучше – просто другой. Все меняется, но мое отношение к игре остается прежним – мне нравится тренироваться, играть, нравится все, что я делаю. Пусть лучше болельщики судят, становлюсь ли я хуже или лучше, – я просто делаю то, что люблю делать.

– Что было сложнее, уехать в США или вернуться оттуда?

– Когда переезжаешь из Чехии в НХЛ, ты чувствуешь, что делаешь шаг вперед. Потом, когда в сорок с лишним лет возвращаешься в Европу… Понимаешь, что все не будет так же, как было там. Этого следует ожидать, и стоит к этому привыкнуть. Там ты играешь перед заполненным стадионом тысяч на восемнадцать зрителей, а здесь их приходит тысяч пять. Иногда больше, иногда меньше… Перед игрой, во время игры, на тренировках – все совсем иначе. Однако я чувствую, что играю на очень высоком уровне. Возможно, в одной из лучших лиг в Европе.

– У вас была выдающаяся карьера, вы наверняка слышали этот вопрос сотни раз, но все же: как насчет книги? Кому бы вы ее доверили?

– Прежде всего, сейчас я о книге не думаю. Я писал книгу в 1999 году, потратил на это два года. Да, меня часто спрашивают, рекомендуют кого-то, но книга – огромный труд, так что сейчас я ничего подобного не планирую. Знаю, что про меня написано несколько книг, может, не таких больших. Но я даже их авторов не знаю…

– Если бы можно было доверить эту работу любому писателю – кого бы выбрали?

– Ну прежде всего я читаю книги по три в год, не такой уж из меня книгочей, как видите. У меня нет любимого автора.

– Что бы вы включили в это возможное произведение – какие-то карьерные вехи или нечто более личное?

– Хороший вопрос… Сюжеты разные бывают, но по мере того, как люди взрослеют, меняется и отношение к книгам. Наверное, сейчас это было бы больше основано на том, что я чувствую и думаю, о том, почему я так долго остаюсь в хоккее. В несколько иной перспективе, – цитирует Гашека «Спорт день за днем».