Стив Хесс: «Тренировать Мозгова – все равно что делать тюнинг дорогому автомобилю»

Время точечных тренировок

– Стив, по ходу сезона складывалось впечатление, что успех «Денвера» зависит ничуть не в меньшей степени от тебя, чем от тренера Карла. Как тебе с ним работалось?

– Тренер Карл – лучший специалист, с кем я когда-либо работал. Мы провели с ним вместе 8 лет. Он позволяет мне делать кучу вещей, которые другим людям на моей должности просто непозволительны. Нам понадобилось около трех лет, чтобы по-настоящему понять друг друга. Я никогда не выхожу за границы своих полномочий, но, если мне нужно, чтобы игрок восстанавливался, а тренер хочет, чтобы он, скажем, отработал бросок, мы всегда можем поговорить друг с другом и прийти к решению. Это умение слушать может показаться мелочью, но оно делает Карла особенным, мне с ним здорово повезло.

Признаюсь, раньше я думал, что физическая подготовка в баскетбольной команде – это как бы соус к главному блюду, но теперь я думаю, что это собственно и есть мясо! И вот почему: если машина не заводится, то и ехать она не может. И сколько бы мы ни пытались развивать баскетбольные навыки – если основные механизмы не работают, все будет впустую. И теперь я считаю свою работу, без всякого сомнения, жизненно необходимой, с нее в каком-то смысле все начинается.

– Думаю, прошлогодний финал с двумя самыми атлетичными командами лиги «Оклахомой» и «Майами» как раз подтверждает твою правоту.

– Именно! Тот финал был результатом длительного процесса: с каждым годом игроки становятся больше, сильнее и быстрее, и, если ты не успеваешь за этим процессом, то в итоге проиграешь. Это поразительно, как парни в этой лиге развиваются. Такая ловкость при таких габаритах, такая гибкость! Поглядите на нас, на таких парней, как Игудала, даже Тимо (Тимофей Мозгов) – вес 122 кг, доля жира в теле 7%, невероятно координированный для своих габаритов – да даже Коста, Джавал с заоблачным вертикальным прыжком – просто посмотреть на таких людей счастье, а я с ними работаю!

– Ты помнишь момент, когда баскетболисты стали гораздо больше времени уделять развитию своих физических данных? Не с Тима ли Гровера (персональный тренер Майкла Джордана с 1989 года) все началось?

– Тим мой хороший друг, и он все делает очень здорово, разумеется. Не могу сказать, что точно помню конкретный момент. Но вот во что я верю относительно своей области – сейчас все на самом высоком уровне, но при этом постоянно развивается. Если ты хочешь развиваться, то все время все будешь менять. Тренеры начинают более четко определять, чего именно хотят добиться. Если нужно увеличить взрывную силу, они придумывают все новые и новые целенаправленные методы достижения результата. Также с развитием гибкости. То есть такое вот время четких точечных тренировок наступает.

– Стив, а тебе не жалко, что вся эта твоя ювелирная работа над телами игроков уничтожается непомерно длинными сезоном и 82 игры это как-то многовато?

– Ну что тут скажешь. Мы все в одной лодке. Всем играть 9 игр перед сезоном, а потом 82 в регулярке, и тащить свою задницу в июнь. Игр много, это точно. И вот когда Тимо со своей массой все это время хотя бы просто бегает из одного конца площадки в другой, его это нереально изматывает. К плей-офф тело страшно измучено. Но не забывайте, что эти спортсмены получают миллионы долларов, чем-то им надо жертвовать, в том числе отдыхом. Ты скажешь, что в американском футболе меньше игр, это верно, но там гораздо больше контакта, такой уж это спорт. У меня нет времени думать, как сократить количество игр, моя забота найти способ сохранить здоровье парней, их свежесть. Если бы лига была моей, сократил бы я количество игр? Тут надо учитывать очень разные аспекты существования этой организации. Но в целом да, игр очень много, но мы все в одной лодке, сжали зубы и работаем.

Мозгов

– Раз уже ты несколько раз упомянул Тимофея – есть несколько видео, где вы с ним тренируетесь, и по ним видно, что он тебе очень симпатичен.

– Он мне не просто симпатичен, я его, черт возьми, обожаю! У него очень богатый игровой арсенал, он понимает игру, здорово бегает по площадке благодаря своему атлетизму и сердце у него доброе. Потрясающий, восхитительный игрок, и я думаю, что у него все в лиге будет так хорошо, что вы и представить сейчас не можете. Его подход к делу вызывает уважение, и в целом, мне кажется, он великолепно представляет здесь вашу страну, как баскетболист и как человек. Что касается игрового времени в этом сезоне, думаю, это стечение обстоятельств. Я знаю, что Карлу он тоже очень нравится, и вообще всему тренерскому штабу. И вот за что – когда он не играет, то тренируется без выходных. Когда у остальных только восстановительные процедуры, он делает все, что мы просим, а потом идет в качалку и там пашет как угорелый. И это не дает дурным мыслям лезть ему в голову. Нет, ну конечно, я всего лишь физрук, но считаю, что он центровой уровня старта в этой лиге. Я его обожаю!

– Часто игроки бесятся, когда им не дают играть. Если говорить об эмоциональном здоровье, как ты работал с Тимой в этом направлении?

– Мне надо быть уверенным, что игроки готовы выйти и играть в любой момент, когда этого захочет тренер. И физически и ментально они должны быть готовы. Если что-то случится с кем-то из центровых, Тимо должен быть готов на 100%. Так вот с Тимо мне не приходится вообще ничего делать, чтобы он был в тонусе. У него феноменальная способность сохранять мотивацию. Вот честно, такие парни встречаются очень редко. И я считаю этой своей личной очень большой удачей в жизни, что мне довелось c ним поработать.

– Ну а если о технической стороне дела поговорить. С чем он к тебе пришел, и что нужно было у него развивать?

– Я никогда не общался с российскими тренерами, но, насколько я вижу, они дают очень крутую базу своим игрокам. Ну и самодисциплина у Тимофея поставлена, это очевидно. Так что все, что от нас требовалось, какие-то вещи сделать еще лучше. Заставить его немного быстрее работать ногами, в отдельных частях тела надо убрать излишки, поработать над мышцами лодыжки, чтобы предотвратить растяжения. Но в целом это все равно что тюнить дорогой автомобиль. Тимо можно спокойно подвергать любым упражнениям, а с его отношением к делу он становится мечтой любого тренера по физподоготовке.

Миллер

– У вас в команде играет один из феноменальных ветеранов лиги – Андре Миллер. Как ему удается заставить свое тело так хорошо работать в таком возрасте? Должен же быть какой-то секрет!

– Я открою вам этот секрет. Может показаться, что это общие слова, но это, правда, секрет. Дело в силе воли и разума. Он ни на секунду не сомневается в том, что он невероятно хорош. И если это есть в голове, успех ждет вообще во всем. Существует некая иллюзия, что можно превратить свое тело в неуязвимую машину, но самое сильное, что у нас есть – наше сознание. У Андре самый высокий баскетбольный интеллект из всех игроков, с которыми я встречался. Я не понимаю, как ему удается видеть то, что он видит в игре. И именно этот интеллект делает его бесценным партнером. Конечно, некоторые вещи, которыми мы с ним занимаемся, помогают ему определенным образом. Все, что я делаю, это лишь некий процент работы. С Андре мы один или два раза в неделю проводим подготовительные упражнения для мышц ног. Он поднимает некоторый вес ногами. Был бы он хорош и без этих упражнений? Конечно! Я мог бы этого мужика просто закармливать мороженым, и он бы все равно был гениальным игроком. Я его зову Hammer (Молот). Отрежьте ему ногу, он все равно найдет способ выйти па площадку. Я не шучу. Сделает себе протез из какой-нибудь палки и доиграет сезон. Он самый упорный парень, которого я знаю. Мне иногда стыдно за тех, кто находит возможность жаловаться на что-то – Андре не жалуется никогда, он просто монстр.

Секретный ингредиент

– Стив, я довольно долго ждал возможности обсудить эту тему с человеком, который в ней разбирается на твоем уровне. Я говорю о травме Кевина Уэйра. Мне после этого казалось, что я никогда в жизни не смогу играть в баскетбол. Эта картина просто не выходит из головы, все время думаешь, что это может случиться и с тобой. Какова вероятность такой травмы для любителя или профессионала?

– Это только точка зрения, и я не физиолог, просто много времени провел с баскетболистами. Чтобы произошла столь разрушительная травма, наверняка, должна была быть какая-то стрессовая реакция, перегруженные мышцы голени, возможно. Это только догадка, разумеется. Но если ты спрашиваешь, какова вероятность такой травмы, я скажу – очень, очень, очень низкая. Почему я так думаю? Ты видел раньше такую травму?

– Нет. Это самая страшная.

– И я нет. А я много их повидал. Я тебя понимаю прекрасно. Когда я это увидел, сразу подумал о своем 11-летнем сыне. Все, думаю, одену его с ног до головы в защиту и никогда не позволю играть в баскетбол. Потом, конечно, успокоился и напомнил себе, что вообще-то наши с тобой человеческие тела – это чудо природной инженерии, невероятно сильные, гибкие и выносливые, надо просто быть внимательными и ничего в них не напортить.

– Не сомневался, что ты найдешь способ успокоить. Ты вообще знаменит своей верой в позитивную энергию как двигатель тренировок – не просто заставляешь игроков пахать, но стремишься вдохновлять их. Это твой «секретный ингредиент»?

– Ух, ну это лучший комплимент, который мне можно сделать. Спасибо! Я очень верю в позитивную ментальную энергию. У меня иногда бывали ассистенты, которых я просил покинуть тренажерный зал – мне не нужна здесь негативная атмосфера. Моя философия такова: если ты понаблюдаешь за процессами восстановления и развития тела, то заметишь, что они протекают лучше всего, когда происходит выброс эндорфинов, когда у тебя хорошее настроение. Неважно, как тяжела работа, я хочу, чтобы ты был доволен собой, чтобы эндорфины вырабатывались. Ну и, кроме того, если у игрока тяжелая работа ассоциируется с весельем, он будет охотнее тренироваться. Не пойми меня неправильно – все должно быть на уровне. Ты не можешь просто прикалываться всю тренировку, так не пойдет. Должна быть комбинация продуктивности и веселья – тогда парни тянутся к работе. Я много работал над этой методикой, и когда ты говоришь, что это даже там, в России заметно, для меня это, правда очень много значит. Да и, кроме того, я такой по натуре. Лет 6 назад случай был с тренером Карлом. Мы кому-то здорово проиграли, он вдруг заметил меня улыбающимся и говорит: «Чувак, серьезно? Ты правда сейчас в хорошем настроении? Это же просто ни в какие ворота!» Я ему отвечаю: «Извини, тренер, но иначе я не могу. Я такой».

Лучшие

– Ты работал с одним из самых больших ненавистников тренировок Алленом Айверсоном. Как тебе удавалось все-таки заставлять его делать то, что ты от него требовал?

– Знаешь что, надо очень осторожно складывать мнение о людях до личной встречи. Аллен был чертовски хорош. Три раза в неделю тягал веса – это очень неплохо. Аллен Айверсон один из самых любимых игроков моего сына. Есть одна история, которую я никогда не забуду. Захожу я в раздевалку после игры и говорю: «Аллен, ты один из лучших атлетов, кого я когда-либо встречал». А он мне: «Что-что? Один из лучших? Один из?!» И это главное. Он мог три раза получить блок-шот и все равно в четвертый раз бросить в той же ситуации и попасть – он жил в настоящем.

– А можешь вспомнить игрока, который, в отличие от Аллена, должен был очень много работать, чтобы добиться успеха, поскольку от природы не был так одарен?

– Марк Поуп. Он играл за тренера Карла еще в Милоуки. Далеко не атлетичный парень, но он реально урабатывался и продержался в лиге 8 лет. Очень уважаю его. И еще пример есть в нынешнем составе, правда, этот парень гораздо больше одарен. Я говорю про Эвана Фурнье. Он все делает правильно, никогда не берет выходных, очень собран, и он будет очень успешен. Пойми вот что – если игрок НБА хорош, значит, он работает над собой до потери сознания. Никому ничего не дается просто так, никому. Кевин Дюрэнт, ЛеБрон Джеймс, Дуэйн Уэйд, Кармело, Галлинари, Игудала – да все, они просто рвут задницу. Даже когда ты вроде как отдыхаешь – ты не отдыхаешь, ты восстанавливаешься – думаешь о питании, о правильном сне. Все великие игроки очень много работают.

- А вот знаешь, в Европе часто думают, что американские игроки такие крутые не только благодаря тренировкам. И эти недавние истории с Рашардом Льюисом, с Тюркоглу... Используют ли игроки в НБА запрещенные препараты?

– Баскетбол это такой спорт, в котором я просто не понимаю, как такие вещества могли бы помочь. Какие-то, конечно, могли бы, но их и выявляют тестами. Я скажу, что в НБА этого очень мало, если вообще есть место таким делам. Просто когда ты играешь 5 игр за 7 дней, ты не можешь позволить себе перегружать свое тело этими веществами. Не думаю, что это может работать. Это общий ответ, но я скажу так – ни один из игроков, с которыми я работал, не принимал запрещенных препаратов.

– Назови трех лучших атлетов в истории НБА.

– Сразу – Леброн Джеймс. Ох, Андре Игудала – это просто чудо природы, честное слово. Масса 94 кг, доля жира – 2%.

– То есть Игудалу ты бы назвал среди лучших атлетов в истории НБА?

Так, ладно... Леброн Джеймс. Так, так... The Dream... Да, Оладжувон – такие габариты, такая ловкость... Нет, слушай, ну я просто никого не могу представить даже рядом с ЛеБроном. Скорость, сила – в это трудно поверить!

– Назови третьего парня!

– Ох... Шак был просто зверюгой, но я все-таки назову Мэлоуна. Вот у него было тело так тело.

Личный интерес

– В твоей биографии на сайте НБА сказано, что твоя жена тоже тренер по физподготовке и что вы целыми днями гоняете своих детей по дому? Такое ощущение, что ты к своим детям относишься как к баскетболистам, а к баскетболистам как к детям.

– Пора мне обновить биографию – мои сыновья выросли. Тот, которому теперь 14 лет, уже на 5 дюймов меня выше, и теперь он гоняется за мной по дому, а не наоборот. Ну а 11-летний обыгрывает меня один на один, правда, я ужасно играю в баскетбол. Моя жена, да, она упорная – в день пробегает по 9 миль. Моя работа – органичное продолжение меня самого. Это не работа, это просто то, что я делаю. Я игроков считаю своей семьей, безусловно, и для меня это личный, а не профессиональный интерес, чтобы они развивались, как и мои собственные дети. Я иногда смотрю, что там покупает себе на обед один из игроков, и готов ему дать подзатыльник.

– Тебе здорово удается тренировать позитивное отношение к спортивному процессу, а были ли в твоей жизни ситуации, не связанные со спортом, когда такой подход выручал тебя самого?

– Очень часто, правда. Ты понимаешь, меня в этой лиге окружает подлинное величие. Это относится и к незвездным игрокам. Мне нет дела, сколько денег они зарабатывают, – они играют по 38 минут 4-5 раз в неделю на протяжении нескольких месяцев. Это страшно тяжело. У меня перед глазами пример Кармело Энтони – парень заболел, его тошнило перед игрой, он выходит и набирает 40 очков. Опять же сила воли и разума – вот что меня больше всего поражает в этой лиге. И когда я сталкиваюсь с трудностями в жизни, я заставляю себя думать так же, как они. Я вижу, как я изменился с начала моей карьеры. Я гораздо меньше принимаю решений под влиянием эмоций, заставляю себя остыть и включить логику. Это то, что я стараюсь перенять у лучших игроков. Самое смешное – я учусь у этих ребят каждый день, когда сам пытаюсь их чему-то научить. Я им один урок – они мне двадцать. Это повлияло и на мою семью. Спустя столько лет в лиге я понял, что хочу, чтобы жизнь была трудной, и поэтому вызывающе интересной.

– Давай последний вопрос для веселья. Ты выглядишь очень сильным парнем. Если бы вы с Мозговым стали бороться на руках, кто бы победил?

– Да он просто оторвал бы мне руки. Он невероятно силен. Ну и потом – у него ладонь размером со всю мою голову.

Sports.ru благодарит агентство ProTeam за помощь в организации интервью